Страница 19 из 105
Глава 10
' — Не понимаю, как они догадались, что я под допингом?
— Потому что это ТРОЙНОЙ прыжок, дебил! И девять метров нужно было прыгать в три приема! А не сразу!!!'
Если я и не дотянул по длине прыжка до героя анекдота, то совсем чуть-чуть. Приземляясь, я развернулся и, рухнув на доски покрытой утоптанным снегом мостовой в стиле Супермена — на одно колено и кулаком в землю… я не специально выпендрился, случайно получилось — наконец увидел, кто ж там чуть было не сделал меня всадником без головы. И без коня.
Забористая была медовуха у Переплута, какая чушня в голову лезет…
Итак, нападающие. Четыре человека, длинные разноцветные меховые кафтаны, богато расшитые, шапки лисьего меха, у одного — с пером, на вид фазаньим — длинные усы, у двоих в руках — обнаженные сабли.
Не похожи они на грабителей. Но и меня в гриме опознать не могли. И уж тем более не могли сообразить, куда я отправлюсь. Потому что я это никому не говорил. И Переплут сдать меня не мог. Нет, мог, конечно, но не так быстро.
А четверка, тем временем, спокойно шагает на меня и, судя по деловому виду, настроена довершить начатое. А я как-то против, знаете ли…
— Вы меня с кем-то спутали, — произнес я, выпрямляясь и прикидывая, куда бежать в случае чего. В смысле — если меня все же как-то вычислили.
— С кем можно спутать боярина Осетровского? — произнес один из четверки, самый низкий и какой-то пронырливый на вид. Знакомый какой-то выговор… Да и рожа его мне чем-то знакома…
Так. Стоп. Осетровского⁈
— Я — не он.
Пронырливый постучал себя по виску, на секунду став похож на негра из мема:
— Зоркое Слово, боярин. Тебя видно не только через глупую краску, но даже через Слово.
Блин. Блин-блин-блин. Вот откуда я его знаю! Это он пас меня возле дома!
Что, Викешенька, почувствовал себя самым умным? Решил, что обведешь всех вокруг пальца? А вот тебе огородный овощ, именуемый — хрен! Вот так тебя и вычислили, вот так тебя и выследили.
— Стоять!
Четверка, которой осталось до меня несколько шагов, на секунду замерла от неожиданности, а я рванул в сторону ближайшего переулка.
Все же медовуха бьет по мозгам, иначе я не знаю, почему, вместо того, чтобы врубить Быстрое Слово и исчезнуть в любом удобном направлении, я просто побежал бегом. И почему у меня в голове в этот момент крутился стишок из мемасика, который я повторял шепотом на бегу под топот сапог за спиной:
— Если гонится за вами слишком много человек…
Топ-топ-топ-топ.
—…расспросите их подробно, чем он огорчены… Какого лешего вам надо⁈
Топ-топ-топ-топ. Вроде бы Пронырливый что-то выкрикнул про какую-то корову, но коров у меня нет.
—…постарайтесь всех утешить, дайте каждому совет… Идите в пень!
Топ-топ-топ-топ.
—…но снижать при этом скорость совершенно ни к чему!
Последовав этому полезному совету я, наоборот, наддал и оторвавшись посильнее, резко развернулся.
Хорошее место. Узкий промежуток между высокими бревенчатыми заборами двух домов. Никто особенно не ходит, судя по почти нетронутому снегу, поэтому никто не помешает мне взять пленных…
Будущие пленные, увидев мой маневр, притормозили и снова потянули сабли из ножен, куда, видимо, забросили их, чтобы удобнее было гнаться. Обнажили клинки и снова двинулись ко мне. Осторожно, видимо, подозревая какой-то подвох.
Правильно подозревая. Помните, я все время сетовал, что при мне нет пистолета? Я сделал выводы.
— Стоять!
Да, их четверо, а пистолет у меня один, соответственно, и выстрел — только один. Один выстрел — один труп. Но кому захочется оказаться этим трупом?
Четверка при виде огнестрела даже в лице не изменилась. Они быстро и как-то слаженно, как будто ежедневно тренировались, перестроились: один из них, самый здоровенный, отступил правее, второй, похудее — влево, за его спиной спрятался Проныра, а последний, высокий и худой, как шест, шагнул чуть назад.
— Эй, парень… — заговорил Проныра… откуда мне знаком его выговор? — Не горячись. Когда человек спешит, дьявол радуется…
— Ага, — сказал я. И выстрелил.
Во лбу Высокого образовался третий глаз, и он рухнул плашмя. А нечего шевелить губами, пока твой дружок мне зубы заговаривает. Не знаю, какое Слово ты читал, но навряд ли — благословение.
Двое, что стояли по краям, ринулись было ко мне… и замерли, глядя в дуло пистолета. Что? Разряженного? Ну да — один разряженный, второй — заряженный… Что я, дурак, с одним-единственным стволом ходить?
К сожалению, замерли они буквально на секунду. Сразу видно — профессионалы, не растерялись, потеряв одного, а тут же перестроились снова. Теперь двое спрятались за спиной Здоровенного, а тот, наклонив голову, попер на меня, как бык. Ладно… Еще двое остается.
Выстрел!
Пуля ударила в грудь Здоровенного…
И с визгом отрикошетила в сторону, щелкнув по забору.
Видимо, кираса под кафтаном, отрешенно подумал я, опустив пистолет. Возможно, еще и усиленная Защитным Словом. Что-то мне начинает казаться, что идея с заманиванием тренированных убийц в засаду, была не особо удачной… На меня движется этот танк… причем не танк, как машина, а танк, как в игрушках. Вон тот, верткий, видимо, ДД, Проныра… хил или баффер, а тот, подстреленный — дистанционник, наверное… Кстати, чего это я задумался? Не пора ли валить?
Липкое Сл… что?
На ногах у меня что-то звякнуло — какие-то… кандалы? Мои ноги сцепило блестящей стальной цепочкой и я не то, что прыгнуть на стену — шаг сделать не могу. Что это еще за Оковы войны? И… что мне теперь делать? Что-то я как-то не вижу выхода… Медовушка, до сих пор играющая в моей крови, не давала испугаться, но ситуация по-прежнему выглядела безвыходной. Через несколько секунд они дойдут до меня и порубают ломтями, как Георгий Победоносец — змея на памятнике…
Так. Стоп. Я же, мать его, боярин! У меня есть Повеление!
— Стоять! — я вложил в приказ всю свою убежденность в том, что он подействует.
И, видимо, ее у меня оказалось критически мало. Потому что, несмотря на то, что я не просто выкрикнул, а именно Повелел — никто из убийц даже не вздрогнул. Конечно — кто выпустит против боярина убийц, которых тот может остановить простым приказом? Нет, это, конечно, дает понять, что приказал им — тоже боярин, что несколько сужает круг подозреваемых, но… сильно ли мне это знание пригодится?