Саша, Саня, Шура

- Я не собираюсь об этом говорить! – отрезала Ира. – Ты заберешь Шурку или слишком для этого занят?

- Заберу, - сквозь зубы ответил Саша и, не дождавшись ответа, оборвал связь.

Саня с очень сосредоточенным видом размешивала напиток в кружке. Уже остыл, наверное. Саша кашлянул. Еще буквально пять минут назад они дурачились, обсуждая планы на вторую половину дня. Рассуждали, что лучше: покататься еще или махнуть обратно в город и там уже заехать в магазин, набрать вкусностей и приготовить грандиозный ужин. А после ужина – не менее грандиозный секс. А теперь вот – нет у них никаких планов. И субботы этой тоже нет.

- Мне надо возвращаться,  - Саша не стал тянуть кота за хвост.   – Завтра забираю Шурку.

- С ним что-то случилось? – Саня выглядела и в самом деле обеспокоенной.

- Нет, просто… Я же воскресный папа,  - Саша неловко дернул плечом.  – Я тебе говорил.

- Я помню. Но ты так же говорил, что это воскресенье у тебя свободно.

- У Иры поменялись планы, - буркнул Саша. А потом решился и поднял взгляд. Они какое-то время молча смотрели друг на друга.

- Ясно, - кивнула Саня с теперь абсолютно непроницаемым выражением лица.  – Поехали в город, тебе же надо рюкзак забрать, верно?

Саше осталось только кивнуть. Он сам не понимал, как все так вдруг испортилось. Почти так же, как тогда, в «Лосиной гриве».

По дороге он была занят вопросом трансфера  и в очередной раз, с уже довольно сильным раздражением ощутил, как это неудобно и даже нелепо – быть без машины.  Особенно если ты всю сознательную жизнь за рулем, и права получил в восемнадцать. А тут – как инвалид просто. И все время зависишь от других людей. От обстоятельств. Зависеть Александр Оболенский не любил, но вдруг понял, что вся его жизнь в последнее время  - зависимости. Разные и от разного.  

Неловкость между ним и Саней,  появившаяся после звонка Иры, никуда не делась, даже, наоборот,  усилилась. И что с ней делать, Саша, и без того не считавший себя мастером коммуникаций, не представлял. Молчание давило почти ощутимо, добавляя миллиметры к ртутному столбу атмосферного давления.

- Я… - Саша поправил лямку рюкзака.  – Я позвоню…или напишу… как доберусь.

- Хорошо, - спокойно. Безучастно.

- Напиши, как доедешь. Я буду волноваться.

- И ты напиши, как доберешься домой. Я тоже буду волноваться.

- Что обо мне волноваться – я большой взрослый дядя.

- А я буду.

Ты больше обо мне не волнуешься, Санечка?

- Мы… я что-нибудь придумаю… - он снова поправил лямку. – Мы обязательно еще… покатаемся на лыжах.

- А вдруг у твоей жены опять появятся планы?

Сашка даже моргнул от неожиданности. А Саня смотрела на него прямым, открытым взглядом. Даже с вызовом смотрела.

- У всех бывают планы… - проговорил он медленно. – И они могут меняться.

- А что поменялось у твоей жены? Кто-то заболел? Срочная работа в воскресенье? Что заставило тебя все бросить и вернуться?

У Александра появились стойкое ощущение, что его то ли допрашивают, то ли упрекают в чем-то. Ни того, ни другого Саша категорически не выносил. Но все-таки  старался держать себя в руках – в этом у него был какой-никакой, но все же  опыт, пятнадцать лет супружества – это не шутки.

- Я не спросил, - ответил он с неохотой.

- Тебе не интересно знать причину, по которой ты вынужден отставить в сторону свои планы и срочно возвращаться? – она спрашивала с инквизиторской методичностью. И с каждым словом Саше это нравилось все меньше и меньше. 

- Я не… - не подбирались слова, ну никак. Все выходило как оправдание. А оправдываться Александр Оболенский тоже очень не любил, хоть и приходилось иногда. – Санечка, не сердись. Мы обязательно все наверстаем… Ну, не злись пожалуйста.

 - Я не злюсь, – она говорила и правда спокойно. И от этого ее спокойствия становилось нехорошо и неспокойно.  – Я просто думаю -  а если бы она позвонила вчера? Вечером? Когда ты был занят… мной. И моим удовольствием.  Тоже бы сорвался? Или все же сначала бы дело закончил? Как говорится:  кончил дело – гуляй смело.

- Не передергивай! – не сдержался и  повысил голос Саша.

- Она тобой манипулирует, как ты не понимаешь?! – Саня тоже не стала сдерживать громкость голоса. – Манипулирует, пользуясь твоей любовью к сыну!

- Кто дал тебе право так говорить о моей жене?! – тут он уже заорал. – Кто ты такая, чтобы говорить так?!

- И в самом деле – кто? – вдруг в противовес тихо ответила Саня. Отшагнула в сторону, открыла дверь.  – Вон.

Глава 8. Поздравляю тебя, Шурик, ты — балбес!

За Шуркой он приехал сам. Из какого-то чувства идиотского, мальчишечьего практически противоречия. Ира сломала ему планы на выходные.  Он явится к ней за Шуркой в воскресенье в восемь утра. Ира протестовала, но он не услышал ее возражений  – просто  поставил перед фактом.

- Пап,  - зевающий и лохматый сын сонно уткнулся ему в бок.  - Привет.

- Привет, чемпион, - Саша потрепал Шурку по макушке и проигнорировал нахмуренные брови жены – она не любила, когда Александр так называл сына.  – Ты готов? Позавтракал?

- Неа,  - еще раз смачно зевнул Шурка. – В смысле готов, но не ел.

Саша посмотрел на Иру.

- Никак не могла разбудить,  - пожала она плечами. – Спал как убитый.

Да в воскресенье сам бог велел спать как убитому. А ребенка подняли в такую рань… ради чего?

- Ладно, пошли,  - хлопнул сына по плечу. – Такси ждет. Дома накормлю.

«Если есть чем»,  - про себя подумал Саша.  Ему вчера было не до покупок. Значит, надо будет по дороге заскочить в магазин.

- Саша, вы не планируйте сегодня ничего на свежем воздухе,  - нагнали его слова Иры уже в дверях.

- Это еще почему? – изумленно обернулся Александр. Нет, перспективе провести день без катка он был очень рад.  Но мальчишеское упрямство никак не желало отпускать.

- Вот почему, - вместо Иры ответит Шурка. И с виноватым видом поднял ногу. Левый ботинок откровенно «просил каши».

- Чего новые не купили?

- На него не напасешься! – фыркнула Ира.  – По две пары за сезон убивает. Да и некогда мне было, вчера только порвал.

Шурка открыл рот, чтобы что-то сказать – но промолчал.  Саша тоже хотел спросить, чем же так занята его бывшая жена, что не может купить сыну новые зимние ботинки. Но тоже не спросил, а сказал вместо этого другое.

- Ну купила бы ему «ecco», их ему точно на сезон хватает, не успевает разодрать.

- Не напасешься каждый год ему «ecco» покупать,  - Ира тоже демонстрировала какое-то непонятное упрямство.  - У него же нога растет сейчас как сумасшедшая.

Это было правдой. У Шурки сейчас такой возраст, когда начинается активный рост. К тому же, на Шурке все, что называется, «горело» - и одежда, и, в особенности, обувь. Александр и сам был таким же в детстве. Но это же не повод, чтобы пацан ходил в дырявых ботинках. Тем боле, что…

- Я даю тебе мало денег?

Они какие-то время молча смотрели друг на друга.

- Вот сам и купи ему «ecco».

***

- Папа, как у тебя здорово!

Саша лишь вздохнул, разбивая яйца на сковородку. Здорово, конечно. В обыкновенной однокомнатной квартире в новостройке, все украшение которой – разноцветные дома вокруг. Ни деревца, ни кустика, так, чахлые клумбы да пестрые детские площадки. Человеческий муравейник. Никакого сравнения с просторным домом в экологически чистом коттеджном поселке. А к дому прилагается участок земли, на котором качели и  площадка с баскетбольным кольцом. Про беседку с мангалом и баню даже упоминать отдельно не стоит. А Шурке тут – «здорово».

 - Пап, какие планы? – Шурка устроился за столом и с аппетитом набросился на яичницу.

- Для начала мы позавтракаем, - Саша разлил кипяток по кружкам, себе с кофе, Шурке – с чаем. – Потом поедем покупать тебе ботинки.

 - А потом? Может, на каток? – без особой надежды спросил Шурка, не донеся вилку до рта.

- Шур… - Саша вздохнул – У меня спина болит, пожалей отца.  Давай лучше… ну, хоть в аэротрубу, что ли. И в кино.