Баламут-3

— Оль, выделишь покои Марине и проведешь необходимый инструктаж. Ларис, ты займешься Юлией, а ты, Рат — Марией Матвеевной. Можешь в компании Марии Александровны[1]. Далее, праздновать принятие в род будем в пятницу, то есть, после того, как к нам присоединится еще пять человек, соответственно, сегодня можете поужинать у себя в покоях либо к двадцати ноль-ноль по местному времени подняться в трапезную первого этажа. И последнее: с завтрашнего утра все желающие подтянуть боевую подготовку под руководством Оторвы могут подходить к девяти утра в соответствующий зал на минус втором. На этом все. Кстати, можете особо не утепляться: в ангаре «Стрибог» уткнется в переходной рукав, выводящий к подземному траволатору…

…Вопреки моим ожиданиям, выходить из лифта на втором этаже Даша не захотела — заявила, что собирается включить хамам, и уехала на третий. Я подождал, пока матушка познакомит «Маришку», Юлю и Марию Матвеевну с горничными, вызванными в холл, а потом подхватил свою подопечную под локоток и повел направо, на женскую половину. Пока шли по коридору, целительница не произнесла ни одного слова — потрясенно разглядывала трехмерные голограммы самых красивых уголков Багряной Зоны и чем-то понравившихся мне места на Той Стороне, настенные светильники, дверные ручки и все то, во что вложил душу Яков Ильич. Потеряла дар речи и в своей гостиной. А когда увидела открытую форточку и вспомнила, что снаружи под двадцать градусов мороза, метнулась к окну и… была поймана за талию:

— Осторожно, ушибетесь — это высококачественная картинка с одной из внешних камер!

— Качество изображения выше всяких похвал! — восхищенно заявила она, изучив голограмму практически в упор, а затем повернулась ко мне и посерьезнела: — Прошу прощения за своеволие и упрямство, проявленные во время церемонии принятия в род, но Игоря Святославовича я просто уважаю, а тебе доверяю, как самой себе. Поэтому шла не к Елисеевым-Багряным, а под твою руку.

Я помог ей опуститься в ближайшее кресло и сел напротив:

— Мария Ма-…

— Рат, я ушла под твою руку! — не дав мне договорить, напомнила она. — Значит, «Маша» и «ты»: да, я старше, но ПОД тобой. Причем осознанно, а не от безысходности: я помню, как ты относился к Танюшке, и вижу, с какой любовью на тебя смотрят Лариса с Марией, поэтому вложила в клятву Силой всю душу без остатка! Кстати, перебила первый и последний раз — даю слово, что больше такого не повторится. Более того, с этого момента и впредь твоя воля — закон.

— Жестковато, однако… — буркнул я, чтобы дать себе время обдумать ее утверждения.

Женщина криво усмехнулась:

— Не сказала бы. У тех же Шубиных этот тезис включен в клятву Силой. Но есть нюанс: для меня, принятой в побочную ветвь, законом являлась воля ее главы и… всех членов основной без какого-либо исключения! К главе рода и Владимиру Игнатьевичу у меня претензий нет и не может быть — они вели себя исключительно достойно и заслужили мое искреннее уважение. А с женской половиной я так и не ужилась. Ибо была чужой. Хотя старалась изо всех сил. Поэтому, узнав о начале мобилизации, изъявила желание отдать часть долга Шубиных перед государством, послужив Российской Империи на прежнем месте и в прежней должности.

Я прикрыл глаза, представил, как ее могли гнобить бабы из основной ветви этого рода, почувствовал себя виноватым и вздохнул:

— Ну да, если смотреть на ситуацию под таким углом зрения, то у нас тебе будет куда комфортнее. Кстати, о комфорте: твоя служба осталась в прошлом, ты вошла в основную ветвь рода, а значит, можешь забыть об «армейском стандарте», то есть, отпустить волосы, перестать контролировать вес, изменить фигуру так, как заблагорассудится, сместить фокус раскачки навыков с профильных на те, которые интересны тебе, носить «гражданку» и тэдэ.

Тут она подняла руку, дождалась моего кивка и спросила, каким я вижу ее будущее. Вернее, сначала сообщила, что наряду с Жизнью имеет сродство с Водой, что доросла до седьмой ступени мастера и там, и там, и что когда-то специализировалась не на целительстве, а на боевке. Потом скинула на комм полный список освоенных заклинаний, имеющихся навыков и допусков, а вопрос о будущем задала только после того, как я его изучил.

Очередная демонстрация абсолютного доверия требовала хоть какого-нибудь шага навстречу, и я его сделал:

— Маш, одной из побочек моего рождения в Зоне стало «размазанное» сродство с несколькими школами магии. Одна из них — Разум: я владею навыком под названием щуп, позволяющим при касании чувствовать эмоции. О том, что ты вложила в клятву Силой душу, знаю, так как на церемонии намеренно взял тебя за руку. А еще нисколько не обиделся на «своеволие и упрямство», ибо привел в род под свою ответственность. Теперь о планах на твое будущее. Откровенно говоря, их нет: если ротмистра Тверитинова я тяну к нам, как мага, способного усилить боевое крыло, то тебя — как личность, которую искренне любила Таня и которая так же искренне любила ее. Говоря иными словами, я хочу, чтобы ты… спустилась со Стены. То есть, перестала жить на щелчке, чувствовать себя одиночкой и ежесекундно ждать подвоха, поверила, что тебя больше никто не обидит, ощутила себя женщиной, а не придатком к операционному столу, нашла общий язык с теми, кто мне дорог, и когда-нибудь поставила себе цель, которую интересно добиваться!

Пока я излагал свои мысли, кстати, нисколько не кривя душой, Мария Матвеевна смотрела на меня квадратными глазами. Потом вытерла уголки увлажнившихся глаз, подалась вперед, демонстративно прикоснулась к моей ладони, выждала пару секунд и шарахнула через щуп концентрированной благодарностью:

— Собой займусь. С сегодняшнего дня. А все остальное целесообразнее всего делать в комплексе. Ведь для того, чтобы найти общий язык с теми, кто тебе дорог, надо с ними общаться. Причем не раз в сто лет, а каждый божий день. Отпускать прошлое легче всего, занимаясь чем-нибудь интересным. А спускаться со Стены легче всего к тому, кому веришь. В общем, включи меня в свои планы. В любые, начиная с тренировок и заканчивая войной против всей Вселенной: я не подведу, не подставлю и не предам…