Эридан

- Очень интересно.

Пробормотал я в задумчивости, повернувшись к трясущимися разбойникам.

Ещё в прошлой жизни мне как-то довелось посмотреть фильм, очень схожий с моей ситуацией, где один охотник искалеченный медведем, спасаясь от ночного холода вскрыл этого самого медведя и довольно комфортно в нём переночевал.

"У нас есть калека, даже два, холодная ночь и герой, почти всё как в фильме, конечно нет медведя, но думаю один из инвалидов вполне может его заменить".

Не знаю, зачем, но свой план во всех подробностях я поведал разбойникам, он им не понравился, но из мнение в обсуждении не учитывалось.

Под мольбы о пощаде стащил всё тела в кучу, предварительно их раздев, что было очень не просто, тела уже были хорошенько проморожены и совершенно не гнулись.

Обложил покойниками ещё живых, в надежде, что они послужат ветрозащитой. На тело атамана уложил безрукого, замотав его во всю одежду, что насобирал и расстегнув на нём рваный зипун, аккуратно, каменным ножом Сыкла, вскрыл его живот от паха до грудины. Где-то на середине операции, бывший лучник, потерял сознание. Сняв с себя всю одежду, стал с кряхтением втискиваться в бандита, выдавливая кишки наружу.

"А здесь тепло, хоть и немного склизко".

Именно этот момент выбрал несчастный чтобы очнуться. Наши лица оказались буквально в нескольких сантиметрах друг от друга. Встретившись с его белыми от боли глазами, я почему-то почувствовал себя крайне неловко. Как бывает, когда случайно вторгаешься в чьё-то личное пространство.

- Я вам не мешаю?

Пробормотал я смущённый ситуацией.

"Как-то глупо получилось! Ага, ты ещё извинись, что с немытыми ногами в него залез"!

Почему-то в голову полезли дурацкие мысли.

От моего неловкого движения мой "домик" снова потерял сознание, то что он жив я был уверен, биение его сердце я ощущал чётче чем ритм своего.

Как не тискался, но целиком всё же не влез. Но этот вариант я тоже учитывал, для этого у меня был заготовлен однорукий "футболист".

За шиворот затянул его на себя, накрыл своё лицо его грязной бородой и прихватив за горло пообещал, что вырву ему кадык, если он посмеет куда-нибудь уползти.

Пахло кровью, грязными телами и дедовской махоркой.

В уже уплывающем в царство снов, мозгу появилась мысль.

"Всё равно я бы не смог их дотащить до города"!

Это окончательно успокоило мою жадность и я заснул, впервые за долгое время почти счастливый, сытый и в тепле.

Глава 8

Ночью мне приснился престранный сон, как будто бы я пришёл в цирюльню сбрить бороду, причём наличие бороды у маленькой девочки ни кого не удивляло, включая меня самого. Долго не было мастера, а когда он всё же появился, то оказалось, что он кабан, причём тот самый у кого я хотел украсть поросёнка. Сходу жадный хряк запросил половину серебрушки за бритьё, я же разозлённый его наглостью настаивал на двадцати медных. В итоге секач обидевшись за то что я назвал его "свинопатамом" вытащил из пасти свой клык и стал пилить им мне горло.

Не просыпаясь сонно пробормотал.

- Свинья, я тебе щас вдарю!

Видимо испугавшись моей угрозы вепрь отстал, остаток ночи проспал спокойно, без сновидений.

Проснулся от того, что куда-то делось одеяло, долго спросонья не мог его нашарить, постоянно натыкался рукой на ледяную статую. Пока не наткнувшись в очередной раз, на чьи-то зубы проснулся окончательно, вынув руку из открытого рта промороженного насквозь мертвеца, вспомнил где я нахожусь. Нехотя открыл глаза, прямо перед моей физиономией, замерло в вечном оскале белое лицо мужчины с белëсыми оловянными глазами-шариками.

Некоторое время играл с ним в гляделки, пока не понял, что его не победить.

"Боги! Чем я занимаюсь"!

Шевельнувшись почувствовал, что к моему горлу прижат, нож.

"Похоже, это не кабан, меня клыком брил".

Как бисквитное печенье, разломил заледеневшие пальцы разбойника, с ножом-засапожником.

За ночь покойники смерзлись, намертво сковав меня в своих морозных объятиях.

Под треск костей и хруст ломающейся промерзшей плоти выбрался из своей ледяной тюрьмы.

- Я родился!

Радостно воскликнул я и заплясав на морозе, стал поспешно натягивать на себя свои лохмотья. Что оказалось непростым занятием, кровь попавшая на платье, за ночь застыла превратив его в панцирь. Поспешно намотав на себя обрывки шкур, почувствовал себя почти хорошо.

"Б ...лин! Почему я вечно веду себя как идиот"!

Стараясь не смотреть на смëрзшиеся тела с отломленными конечностями, а особенно на вскрытого словно консервная банка разбойника, быстро собрался, закинул на плечо меч, подхватил котёл с остатками каши и не оглядываясь, торопливо покинул поляну. Ещё несколько часов перед глазами стояло мучнисто-белое лицо мужчины с предсмертным оскалом и смертельным ужасом в стеклянных глазах.

По дороге с помощью каменного ножа, что мне оставил в наследство покойный Сыкло, колупал заледеневшую кашу и отправлял кусочки в рот, при этом ещё умудрялся мычать дорожную песню, что сочинил величайший философ и мыслитель современности.

- Иду вперед

Тирлим-бом-бом,

И снег идет

Тирлим-бом-бом,

Хоть нам совсем-

Совсем не по дороге!

Но только вот

Тирлим-бом-бом

Скажите, от -

Тирлим-бом-бом,

Скажите, от -

Чего так зябнут ноги?

Под незамысловатую песенку пытался убедить себя, что обгладывать человеческие души это нормально, убедил, успокоив себе, что во первых это души разбойников, а во вторых не я их "обгрыз". Пока я спал Элька выжала их досуха. Очень надеялся, что появятся способности огненного мага, но кроме бодрости и хорошего настроения, ни каких изменений не почувствовал.

Город Паупер.

Сегодня стражник Кустос Лем был с самого утра в превосходном настроении и это несмотря на то, что сегодня была их с братом очередь дежурить на воротах.

Причина заоблачного настроения доблестного стражника была проста, вчера ему сказочно повезло в кости. За какой-то вечер, Лем умудрился выиграть два месячных жалования.

- Пурум-пум-пум.

Попытался напеть какой-то мотивчик Кустос, степенно огладив усы покрытые инеем и тщетно пытаясь скрыть довольную улыбку.

Его младший брат Виктус раздражённо скосил глаза на благодушного родственника и уже совсем было собрался сказать что-то едкое и даже для этой цели открыл рот, как неожиданно заметил, что из Поганой Чащи вышло маленькое существо, из за расстояния Виктус не смог понять, что за тварь вынесло за пределы леса.

- Братка, что это?!

Немного трясущейся рукой стражник указал на приближающуюся тварь.

Старший и более опытный Кустос проследил за пальцем младшего брата, буквально одно мгновение всматривался в маленькую фигуру, близоруко щуря глаза.

- Виктус! Дуй за десятником!

Мгновенно сориентировался старший Лем.

- Но...

Виктус не хотел оставлять брата одного с неизвестной тварью.

- Бегом!

Грозный рявк заставил подскочить младшего на месте и ещё в воздухе перейти на бег. Убедившись, что брат убежал за помощью, Кустос вошёл в распахнутую низкую дверь, в крепостных воротах, которые, по случаю зимнего времени были заперты. Прикрыл калитку, оставив небольшую щель, чтобы в случае опасности можно было быстро её захлопнуть и наложить засов.

Тем временем тварь приблизилась настолько, что даже слегка близорукий Кустос понял, что это человек, просто очень маленького роста, главным образом в этом его убедил огромный мешок за спиной и какая-то палка торчащая из за правого плеча. Сам же коротышка был по самые глаза замотан в какие-то тряпки и обрывки шкур. К огромному облегчению Кустоса, ему не пришлось принимать решения по подозрительному карлику, вместе с вернувшимся братом прибежал и десятник с ещё тремя стражниками вооружённых арбалетами.