Неудобный наследник

— А вы попробуйте. Заодно расскажите и нам. Я, разумеется имею предположения, но если сеньор Магн знает слово “принцип”, то и он не потерян.

— Я взял того злобного призрака, что вы сеньор Фро, пленили шесть лет назад, — начал было Каас.

— Я помню эту историю, — я с уважением посмотрел на Фро. Завелся километрах в пяти от Караэна призрак на перекрестке дорог. Про него все рассказывали страшные сказки. Призраки боятся дневного света и железа, поэтому он особо не мешал уважаемым людям. По ночам по дорогам и так никто обычно никто не ездил. Однако город большой. Движение оживленное. Вроде бы этот полтергейст сильно напугал несколько десятков человек из простых и нескольких даже убил. Его периодически развоплощали рыцари, но это помогало на пару недель. Магн мечтал, что вырастет и убьет это чудовище, но призрак вдруг перестал появляться. И куда он делся, никто не знал. Кроме, как выясняется, этих сверхнартуралистов-любителей.

— Я взял за основу Синий Котел Балдура, добавил туда немного золота и семян конопли, — начал Каас.

— Подождите! Сушеные или пророщенные? — перебил его Фарид.

— Это же контур Симеона? Я правильно понимаю? А потом дали медный отвод для… А что у вас катализатор? — перебил его Ректор.

— И да и нет. Сложность в контуре Симеона в том, что он закупоривает полностью, просто так отвод не сделать. И тогда я… — повернулся к Ректору Каас.

— А он видит, куда он бросает камни? — спросил я.

— Что? Нет конечно, я же не даю ему высунуть башку! — ответил мне Каас и повернулся обратно к Ректору, недовольный что его отвлекли от действительно важного вопроса.

— Тогда ваш камнемет бесполезен, — сказал я.

— Что? — повернулся ко мне Каас. И побагровел, как молодой крестьянин, понявший, что над ним смеются. Но смеются те, которым нельзя дать в морду, потому как у них мечи и право на убийство. Оказывается, Магн имел и такой опыт социального взаимодействия. Каас раздраженно махнул рукой на агрегат за спиной: — Вы ослепли? Он метнул камень весом в пуд почти на сто шагов!

Каас сильно преувеличивал.

— Самое сильное оружие бесполезно, если оно не попадает в цель, — сказал я.

Каас раскрыл рот. Закрыл его. Снова раскрыл.

— Послушайте, а то что он вылазит, это не опасно. Он может схватить вас? — продолжил я.

— Меня? Может. Но сильно об этом пожалеет, — процедил Каас. Ну да. Скорее всего какие-то личные умения. Или амулеты.

— А им может управлять кто-то другой? — снова спросил я.

— Магистр Фро, думаю справится, — нахмурился Каас. — К чему эти вопросы? Вы что не видите, я пытаюсь спасти вас. Я создал оружие, которое заставит ваших, именно ваших, врагов держаться подальше от стен нашего Университета!

— И оно, несомненно, впечатляет, — осторожно ответил я. — Но требует доработки.

Каас фыркнул. Улыбнулся, и посмотрел по сторонам, ища поддержки у Фарида и Ректора. Те одобрительно ему кивнули. Каас сел и сказал, смотря мне в глаза:

— Думаете, что тут подошел бы больше не Синий котел Балдура, а… Например, Железный пояс Ибн Хальдуна?! — и Каас хихикнул. Ректор улыбнулся. Хмыкнул и Фарид. Шутки для посвященных — последнее прибежище для тех, кто не может ответить по существу.

— Я думаю, что даже если вы сделали нечто легендарное, — ответил я. — Но еще не закончили свою работу.

К чести Кааса надо сказать, что он не стал мне доказывать обратное. Повернувшись и придирчиво осмотрев свой агрегат, он повернулся обратно и сказал:

— Возможно, в чем-то вы правы.

— Да, над точностью надо поработать. Может изъять глаз? Но как? — неожиданно поддержал меня Фарид. Он говорил с набитым ртом. Перебранка за столом не испортила ему аппетит.

— Направляющие. Как ложе арбалета, — подсказал я. — И надо спрятать чудовище так, чтобы оно не могло дотянуться до того, кто будет управлять. Пусть оно крутит лебедку, которая натягивает мощный арбалет, но делает это внутри.

— Зачем нам арбалет? Мне кажется вы не дооценили убойную мощь камнеметателя Старонота. Кстати, отличное название, — неожиданно выступил в защиту Кааса Ректор.

— Нет, юноша в чем-то прав, — неожиданно сказал Каас. — Мне надо подумать…

С этими словами он вскочил и ушел вниз. Охрана едва успела отскочить с дороги.

— Раненых нет, — доложил один из охранников, заметив что Ректор смотрит в их сторону.

— Что? А, да.. Хорошо. — задумчиво ответил Ректор. — Магистр Старонот опять ничего не съел. Кто нибудь, возьмите еды и отнесите ему в лабораторию. А вы, сеньор Магн, умеете расстраивать людей, да?

— Зачем вы меня привели сюда? — ответило я вопросом на вопрос.

— Хотел вас обнадежить, — ответил Ректор. — Показать, что мы готовы вас защитить. А еще, рассказать о том, что ваш брат сегодня утром пришел в городской совет. Заявил, что освободил город от тирании и тому подобное. Он говорил долго и, как передали мне, весьма проникновенно. Ответом ему было молчание.

— И сколько у меня времени, прежде чем совет велит вам меня выдать? — уточнил я.

— Вы не поняли. Они промолчали, — ответил Ректор. — Как давно слуга, в ответ на ваш прямой вопрос, молчал? Такое вообще когда нибудь было?

Я задумался. Нет. Никогда. Если не считать горца у Военных ворот, Магн вообще никогда не сталкивался с грубостью от простолюдинов. Все старались угодить. И обмануть. Но угодливо.

— Иногда, чтобы промолчать, нужно храбрости больше, чем броситься с мечом на врага, — глубокомысленно изрек Фарид.

— Значит, будет штурм. И у нас были большие планы на камнеметатель Старонота, который вы так безжалостно раскритиковали, — продолжил Ректор.

— Безжалостно? Я даже не успел сказать, что эта штука больше опасна для своих, чем чужих, — искренне удивился я.

— Ну, не будем об этом. В общем, мы созываем студентов и преподавателей и закрываем ворота. Запасов у нас недели на полторы. Вас, сеньор Магн, я попрошу оставаться у себя в комнате, — как вежливо он меня поставил в известность, о заключении под стражу. — Доедайте. Вечером я буду занят, поэтому ужин вам принесут туда. Думаю, в ближайшие пару дней все решится.

Ректор встал. И сказал.

— Назад я вас провожать не буду. Возраст, уж простите.

Ректор ушел, но охрана осталась.

— Вы слишком честны, мой юный сеньор, — сказал Фарид с набитым ртом. — В вашем положении, терять друзей непозволительная роскошь. Что вам стоило немного подыграть Каасу? Или, хотя бы, не указывать на очевидное после того, как магистр Фро уже высказал свое одобрение? Думаете, мы настолько глупы, что сами не понимаем насколько его проект сырой? Мы бы намекнули на это Каасу, чуть позже. Когда он вполне насладится заслуженным триумфом. А теперь он впадет в черную меланхолию. Да и есть же элементарная вежливость, в конце концов.

Я посмотрел на Фарида. И ответил:

— Я подумаю над вашими словами.

Фарид хмыкнул.

— У вас теперь для этого будет много времени. Как минимум пара дней. Или меньше, если ваш брат посчитает, что у него уже достаточно сил для нападения на Университет. Лично я ставлю на следующую ночь. Не бойтесь, мы дадим ему бой. Он сразу поймет, что лезть на Университет, это не резать родных во сне… — Фарид смущенно замолчал. — Простите, просто доходят всякие слухи. Это правда, что ваш брат изрубил вашего отца так, что из него вывалились внутренности?

— Не знаю, не видел, — ответил я. Аппетит окончательно пропал. Я встал. — Я устал и хочу к себе.

— Я вас провожу, — тепло улыбнулся Фарид. И сделал жест рукой. Как бы приглашая меня идти вперед, но мы оба понимали, что это намек. Намек на то, что ему достаточно вот так взмахнуть рукой, и я стану беспомощным пленником. Впрочем, по сути, ничего не изменится.

Остаток дня я посвятил тренировкам. Гвену из соседней камеры увели, пока меня не было. Ну да ладно. Мне о себе надо думать.

Я развлекал себя построением планов побега. Практически единственный способ был уговорить охрану открыть дверь. Вечером я услышал шаги. Я подобрался, но все мои заготовки пошли прахом — в дверном замке заскрежетал ключ и дверь открылась. Фигура в дверях поднесла палец к губам, призывая меня к молчанию. Я подчинился, и молча выхватил из ножен меч. Фигура подсветила себе лицо свечей. В первый момент мне показалось, что это мой знакомый северянин. Из-за повязки на голове. Но потом я разглядел лицо посетителя.