Неудобный наследник

— Эти деньги уже ваши, — на всякий случай прояснил я ситуацию. — И я даю их вам в полном объеме, для того, чтобы вы поняли… — Я дождался пока они отлепят свои взгляды от золота. — Со мной можно иметь дело. Со мной всегда рядом скачет удача. И поэтому я приведу вас к славе…

Блин, не правильно начал. Смотрят на меня со скучающим выражением. Как будто говоря мысленно: “Заткнись и дай монеты посчитать”. Я не стал их раздражать, а схватил неповрежденную колбаску и постучал ей по столу:

— А главное, к богатству. И это просто аванс. Держитесь меня, и через пять лет вам будут говорить “сеньор”, даже герцоги!

Теперь они повернулись к Фредерику.

— Контракт с городом Караэн кончается только через три дня, — глухо просипел он, обводя взглядам лица своих преданных друзей. И, не найдя в них понимания своей честности, перевел свой взгляд на золото. Прокашлялся и глубоко вздохнул. Видать дыханье сперло. Потом медленно, вальяжно протянул руку, взял один блестящий кругляш и прикусил его. Точно так же, как до этого дикий горец Лардо, только чуть более манерно. Осмотрел монету, кивнул, оставшись довольным результатом. Положил её к остальным и только после этого посмотрел мне в глаза.

— Три дня. А после этого мои люди будут в полном вашем распоряжении, сеньор Магн.

И неожиданно обаятельно улыбнулся. Первый раз, на моей памяти.

— Тогда давайте составим контракт! — встрял Карман и начал доставать из своего сундучка бумаги и перья.

И следующие два часа я провел в увлекательном мире средневековой юриспруденции.

Честно говоря я обнаружил прискорбную неосведомленность Магна в подобных делах и уже было напрягся… Но быстро выяснилось, что контракт буду писать я. Карман мог считать и сносно читать, но вот писарь из него был никакой. Так что именно я написал два экземпляра контракта, взяв за основу уже составленный документ о найме Фредерика городом Караэн. Не могу сказать, что мне там все нравилось. Но некоторые освященные временем обычаи менять было нельзя. “Рука крови” — убивший врага мог взять с его тела понравившиеся вещи себе. Из-за этого бывали постоянный ссоры. Вплоть до поножовщины. При мне двое людей Бруно обменялись ударами латных рукавиц, споря кто и них завалил варга. Костяные пластины варгов ценились, как слоновая кость в моем мире. В общем, я бы этот пункт исключил. Но сейчас не буду я традиции ломать. Потом, может быть. А вот что бы я действительно хотел исключить — мутную формулировку в разделе о сдаче в плен. Наниматель обязуется выкупать своих попавших в плен солдат. А те обязуются сражаться, пока имеют возможности к сопротивлению. “Возможности к сопротивлению” — как по мне, очень уж расплывчато. Вот, например, шел я, шел, к полю боя, и устал. Аж меч поднять не могу. Можно сдаваться, получается? Но, несмотря на моё возмущение, этот пункт оставили без изменений. Зато я убрал обязательства поставлять отряду Фредерика раз в неделю не менее трех “пригожих дев для утех” и “пива или вина, чтобы каждый мог напиться до пьяна”.

Три девки на толпу почти в два десятка мужиков? Ну ладно, их монастырь, путь еб… кхм. Пусть делают, что хотят. Но без меня. Шлюх я им искать не буду. Я даже сам от себя не ожидал, каким непререкаемым тоном я это им заявил. И встретил понимание. Видимо, это было особенностью Караэна — хитрецы из городского совета экономили на золоте и таким способом повысили привлекательность вакансии. Как кофе и печеньки в офисе. Разумеется, и девки были так себе, и вино можно было купить получше. Парни Фредерика почувствовали на себе, что значит гособеспечение, густо смазанное коррупцией.

В общем, мы с Фредериком поставили подписи в конце двух свитков, пожали друг другу руки, выпили вина из выуженных откуда-то по такому случаю слегка помятых медных бокалов. Все как в фильмах про успешный успех. Фредерик расслабился, улыбался, даже пару раз меня по плечу похлопал. Довольный, как будто стартап в Америку продал. Остальные, впрочем тоже остались весьма довольны. Я боялся, что они поножовщину устроят, когда начнут золото делить. Но нет, Карман аккуратно сложил дукаты в свой сундучок и убрал его в сторону.

Потом мне нашли шлем, коня, дали в пажи того самого Мышь которого я встретил первым. И выехали на задание. Получилось так быстро, потому как наемники уже давно были готовы. Еще ранним утром из городского совета пришел посыльный в одном исподнем, и наябедничал, что его ограбили в палаточном городке за стенами казармы. Получив вежливый совет обратиться к городским властям и жизнеутверждающего леща от Фредерика, гонец передал письмо от городского совета, которое грабители разумно ему оставили. В письме отряду было приказано отправиться к перевалам гор Долгобородов и убедиться, что там не шалят разбойники.

На самом деле бессмысленное задание. В этом магосредневековье многое было как в реальном средневековье. Даже Магн знал, что то, как я представлял себе разбойников — всякие антисоциальные изгои живущие в лесах и пещерах, и нападающие на случайных путников — это крайняя редкость, граничащая с чудом. Обычно все было куда проще. Но и куда сложнее. Представим себе городок. Население которого сапает свои огородики, ткет сукно, шьет одежонку, изредка месится с соседями за луг с сочной травой для любимых буренок. А поодаль, километрах в двух, проходит торговый путь. И по этому пути едут просто несметные богатства. И едут, что особенно неприятно, мимо.

Это жуткая жизненная несправедливость, если задуматься.

Разумеется, рано или поздно кому-то придет в голову светлая мысль, что с несправедливостью надо бороться. И тогда однажды ночью, по наводке заранее внедренных агентов, добрые горожане превращаются в безжалостных бандитов и совершают разбой. Нападают на отбившихся, или на плохо защищенный обоз. Достаточно пары телег, чтобы резко повысить уровень жизни всего городка. И единственного живого свидетеля, чтобы создать крупные проблемы всем его жителям. Поэтому чаще всего действуют эти бандиты очень жестоко. Но жестокими бандитами они становятся только на одну ночь — уже на следующий день ты обнаружишь в этом городке типичных крестьян, тихонько сапающих свои огородики. Как обычно. И на все вопросы они будут разводить руками, и говорить, что ничего не знают. Единственный шанс их поймать, так это если на местном, орудующем мотыгой на своей делянке, обнаружится бархатная шляпа недавно убиенного купца с еще толком не засохшей кровью. Но шансов на такое очень мало.

Выехать господа наемники планировали еще до моего появления. Но сеньор Фредерик на днях выиграл в кости у соседа некую особо умелую “деву для утех”. И первым делам нырнул к ней в постель, по возвращении с нервотрепочного задания по моему сопровождению. И отказывался вылазить, угрожая убить каждого, кто сунется за дверь его спальни. Поздняя влюбленность, не иначе. Но, разумеется, когда Карман ему сообщил о моем прибытии, то Фредерику все же пришлось прервать свой медовый день. Поэтому он и был такой пожеванный и недовольный — буквально с девки сняли.

Но теперь, окрыленный новыми перспективами, капо развил бурную деятельность. План был прост и надежен — согласно приказу Городского совета Караэна, отряд Фредерика, со мной в том числе, отправляется в кущеря, где благополучно тусуется три дня. До конца срока найма. Через три дня в Караэн, за оставшейся суммой оплаты посылается Карман, который и сообщит о разрыве контракта. Потом он, вместе с обозом — а у отряда Фредерика оказывается был еще и обоз — нагоняет нас в условленном месте. Мой побег практически удался.

Хотя нам надо было на северозапад, и лучше всего было ехать через город, Фредерик проявил осторожность и повел отряд в обход Караэна. Я не был против — так мы должны были проехать мимо Холма Синего Камня, где должен был меня ждать Лучано. Я надеялся, что его просто что-то задержало, или спугнуло. Или он прячется в одной из небольших фруктовых рощ рядом с дорогой. Может я найду его там, если подъеду поближе.

Мы миновали перекресток с дорогой ведущей к Военным Воротам. Моего прилипчивого дяди и горцев с козами тут уже не было. Дорога была пустынна, а солнце все сильнее нагреваело металл шлема. Внутри шлема был толстый войлочный подшлемник, но он не спасал. Мне не хотелось, чтобы к концу дня мои мозги прожарились. Поэтому я снял шлем. И протянул его назад. И ехал так с полминуты, прежде чем понял, что никто не собирается его у меня забирать. Я обернулся. И нашел своего пажа там, где он и должен быть — метрах в пяти позади. Ехал он с таким недовольным лицом, что даже дядя Эмилий мог бы на его фоне казаться весельчаком.