Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 19 из 90



— А давай, лысый, — усмехнулся я, глядя в глаза парню. — Почему бы и нет…

— Кузьма! — хором возмутились мои красавицы.

Поединок решили проводить на небольшом заснеженном поле в нескольких километрах от замка, в бывшем природном заповеднике Цоллерхальде, входившем в его административные земли, которые каждую осень сдавались местным фермерам. Так что даже если на его месте в результате останется огромная воронка — пострадает разве что пустующая зимой ферма да озимые, высаженные нынешним арендатором. Впрочем, Фридрих заявил, что вопрос он решит, и так как это была его инициатива — финансовая сторона вопроса меня не коснется.

Драться договорились без оружия, а начать планировали с утра пораньше и без лишних свидетелей, хотя девчонки, а вместе с ними и внезапно возникшие в кабинете русский капитан с немецким сержантом ни в какую не хотели отпускать меня одного. Пришлось, вначале мне самому, а затем уже в два голоса и почти на пальцах объяснять, что в то время как нам с любителем аниме, скорее всего, грозят разве что синяки да слегка порушенная гордость, для наблюдателей развлечения обладателей седьмой чакры могут закончиться очень и очень плохо.

В общем, договорились. Все волнующиеся за мою шкуру, а также прочие заинтересованные стороны погрузятся кто на вертолет, а кто на «Сирин» и будут наблюдать с максимально безопасной дистанции. Мы же в свою очередь обещали особо не расходиться и не терять голову. Во всех смыслах.

Ночью же, когда мой противник, скорее всего, вовсю готовился к поединку, я держал оборону от двух разъяренных цесаревен, которые хоть на людях и не стали особо выступать против моего слова, чуть позже, когда мы остались одни, решили расставить все точки над «i». Первый настоящий семейный скандал вышел знатным! Юных принцесс понять было можно — обе, действительно, чисто по-женски переживали за меня, и в то же время — воспитание.

Привыкли мои девочки к тому, что если они говорят «нет», то это значит именно «нет» и точка. А тут я — такой красивый и непослушный! Надо, конечно, понимать, чья именно кровь в них играет. Ведь их общий отец — в историческом плане фигура уровня Ивана Грозного или же Петра Первого да Иосифа Виссарионовича. Тут каждый выбирал, что ему ближе. Однако отрицать влияние Святослава Вершинина как личности и политика никто не пытался. Все же не каждому дано победить в Третьей мировой, плавно перетекшей в Первую магическую, провести Реставрацию, возродив Российскую империю буквально из пепла СССР, а главное, удерживать все это в рабочем состоянии уже более сорока лет.

С моей же стороны, хоть я любил и уважал своих девочек и с удовольствием прислушивался к ним в тех вопросах, где ничего не понимал, а то и вовсе разрешал им рулить самостоятельно, чрезмерную заботу не терпел еще со своего колясочного детства. Не нужны мне были еще две мамы, грудью, авторитетом и способностями готовые оградить меня от проблем.

В общем, крики, обиды, обвинения, слезы, взаимные прощения, обнимашки и поцелуи. Все стадии настоящего семейного скандала были пройдены мною с достоинством вернувшегося с завода пролетария. А потом, когда Нина ушла в свою комнату, я шокировал Инну тем, что спать мы сегодня будем раздельно. И не потому, что я такой обидчивый, ведь именно старшая сестра разорялась в процессе больше всех, а потому что так надо.

Во-первых, по-моему, просто неправильно делать «это», когда Нинка за соседней стенкой. А во-вторых — мне тоже надо было приготовиться к завтрашнему «представлению». Впрочем, девочки мне жестоко отомстили, потому как когда я совершенно «внезапно» проснулся с первыми лучами солнца, в кресле, установленном рядом с кроватью, сидел улыбающийся чему-то Сафронов, задумчиво глядевший в окно.

— Эм… Э-э… Андрей Иванович? — протянул я, когда осознал, что наш ректор мне не снится, а действительно развалился в пододвинутом на середину комнаты кресле. — Вы ли это?

— Проснулся наконец-то… — хмыкнул тот, медленно повернув в мою сторону голову. — Ну, здравствуй, Кузьма. Хорошо выспался?



— И вам доброе утро, — кивнул я и добавил: — Более-менее. Чем обязан столь, э-э, раннему визиту?

Ну, не спрашивать же на самом деле этого очень непростого человека: «Какого хрена вы забыли с утра пораньше в моей спальне и на кой ляд вообще приперлись?» Хоть и очень хочется.

— Да вот, — усмехнулся ректор, — заглянул к вам узнать, по какой причине четверо моих учеников в последнее время злонамеренно прогуливают занятия. Вот, например, вчера. У нас была среда. Не выходной и не праздник, а вполне стандартный будничный день, а как доложили мне взволнованные преподаватели, Ефимов и его компания в очередной раз прогуляли занятия. Кое-кто с дипломатического даже утверждает, что ты очень плохо влияешь на девочек-отличниц и подаешь дурной пример остальным ученикам.

— Вы вот сейчас это серьезно? — спросил я, удивленно глядя на герцога. — Вы действительно за этим приехали…

— М-м-м. Может быть, да, а может, и нет, — выдал после короткого молчания Сафронов, после чего расхохотался. — Видел бы ты сейчас свое лицо! Ты вообще, можешь себе представить Грема Фишшина обеспокоенным такой ерундой, как прогул? Вот и я не могу. А на дипломатическом у нас работают такие зубры, которым твой преподаватель на один зубок. Да и мы в ректорате не звери. Прекрасно понимаем твою ситуацию.

— Тогда зачем вы здесь? — совсем сбитый с толку произнес я. — Только не говорите, что из-за сегодняшнего спарринга. Это как-то…

— Хм… ну и из-за него, в общем-то, тоже. Да и вообще, ты что? Не рад меня видеть?

— Да нет. В общем-то… рад, — не сказать, чтобы я слукавил, но все же. — Просто неожиданно как-то. Открываю я глаза, а вы — здесь. Если уж ночью прилетели, то подождали бы меня в более удобной обстановке… а то как-то…

— На самом деле, — усмехнулся ректор, — я только что тут появился. Только об этом еще никто не знает, кроме тебя. Отложил кучу важных дел, между прочим. Так что цени!

— Это как? — удивился я. — Телепортировались, что ли? Но это же…