Страница 18 из 18
— Для меня, конечно.
— Уже четвертое августа.
— Я не сплю четыре дня?! — невероятное известие моментально отрезвило меня. Я забежала за стойку и схватила упавший венок. С пионами еще не все ясно, они нужны мне в качестве доказательства, когда я буду пытать Марию.
— Ты куда? — встревоженно спросил Ви, когда я потрусила к лестнице.
— Пойду посплю, — бросила я, прежде чем исчезнуть за поворотом. Чертов дом. Совсем заморочил голову. Как тут уследить за временем?
Еще один сюрприз ждал меня в комнате.
Она имела обжитой вид. Мои вещи были разложены по полкам, занавески утратили унылый вид, а на столе стояла ваза с розами. Моими любимыми цветами. Их аромат пьянил. Кто же здесь хозяйничал без меня?
Я кинулась к чемодану и, убедившись, что неизвестный доброхот не тронул документы, достала из потайного отделения рамочку с фотографией мамы. Я дорожила единственным снимком, оставшимся у меня после ее ухода. Отец остальные порезал и спалил.
«Ты не нужна ей! — кричал он мне, когда я пыталась вырвать из его рук уцелевшие фотографии. Тогда он впервые напился, как свинья. — Я тоже не нужен. У нее теперь другой муж и будут другие дети». Я ему не поверила. Мама не могла. Она любила меня.
Погладив улыбающееся лицо мамы, сунула портрет в ящик прикроватной тумбочки. Для себя решила, что запрещу кому–либо входить в мою комнату. У меня должно быть личное пространство. Я сама буду наводить здесь уют.
Хотя следовало воздать должное, неизвестный помощник угадал с цветом занавесок. Я ненавижу темные шторы на подобии тех, что висели у Лидии, или занавески в легкомысленный цветочек, какие видела в едальне Марии. Мне по нраву легкие, чисто белые, чтобы комната смотрелась светлой. Я открыла балконную дверь и впустила прохладный воздух.
Быстро раздевшись и приняв душ (это после четырех–то дней пребывания неизвестно где), переоделась в пижаму и забралась под одеяло. Хорошо было бы поставить будильник, чтобы не проспать до сорока лет, но мой телефон по–прежнему показывал 0:00.
— Спящая красавица, просни–и–ись.
Я открыла глаза. На моей постели сидел улыбающийся байкер. Он сменил рубашку и причесался. Кажется, даже побрился. Я протерла глаза.
— Сколько я проспала?
— Три дня.
И почему меня это известие нисколько не удивило?
— Итого прошла неделя, — я чувствовала себя бодрой, но голодной, о чем тут же сообщила. — Есть хочу.
Если так пойдет дальше, то скоро моя временная подработка закончится.
Ви поднялся.
— Спускайся, мы тебя ждем.
— Кто мы?
— Новые гости. Думаешь, кто–то вместо тебя будет работать за стойкой? Не выйдет. Марш вниз. Хватит того, что я все три дня дежурил у двери.
Заботливая Мария накормила меня. Я только открывала рот, чтобы поговорить с ней о пионах, вид которых так взволновал Ви, что едва не превратил нас в любовников, но повариха ловко избегала расспросов.
— А вот еще попробуй расстегайчика с зайчатиной. Сама силки в лесу ставила. Ешь–ешь, потом поговорим. Тебя люди заждались. Им тоже с местом нужно определиться.
М–да, плохой я администратор.
Очередь состояла всего из двух душ. Интересно, и кому Ви три дня открывал двери?
Записывая очередные номера, я поклялась себе, что больше не буду читать писанину израненных судьбой людей. Так можно раньше времени поседеть. Обращаться за «успокоительным» к Ви тоже не хотелось. Однажды попробовав его горячий поцелуй, я боялась подсесть на иглу удовольствия. Да, я сделалась чувственным наркоманом, и мои мысли все время возвращались к нему. Байкер тоже старался рядом не крутиться, но хочешь–не хочешь, мы с ним сталкивались. Я хоть и отводила глаза, но успела еще не раз оценить его мужественный вид, красивые губы и крепкий зад.
— Признавайся, где взяла пионы, и как они связаны с Ви? — дня через два я все–таки приперла Марию к стенке.
Она изъявила желание сходить на могилку Лидии, но в моей власти было открывать или закрывать двери. Пущать или не пущать, как сказала бы повариха.
— О чем ты? — Маша вытаращила глаза, но вспыхнувшие ярко веснушки выдали ее. — Какие такие пионы?
Я подвела Марию к стойке и, выдвинув нижний ящик стола, куда перенесла венок, потрясла увядшими цветами перед конопатым носом.
— Ах, эти, — она отвела глаза в сторону. — В гроте нашла. Сама удивилась, что цветут. Никогда не цвели и на тебе. А о Ви знать ничего не знаю!
Повариха плотно сжала губы.
— Врешь! Знаешь! — продолжала напирать я, чутко уловив, что вопреки словам Ви, у поварихи тоже лето. — Поэтому и подстроила все!
— Что я подстроила? — глаза Марии сделались лисьими. — Что–то было между вами, да? Целовались? Или большее допустили? Сладко было с Ви? Признавайся!
Я задохнулась от такой наглости. Подстроила каверзу, а теперь жаждет подробностей.
— Маша, прекрати! Еще услышит кто и подумает невесть что.
Но повариху невозможно было остановить.
— То–то я погляжу, не смотрите друг на друга, отворачиваетесь. А у тебя так и вовсе щеки пылать начинают, стоит Ви появиться.
— Все, иди на могилку своей подруги, — я направилась к двери и повернула ключ в замке. — Не могу больше с тобой в эти дурацкие игры играть.
— Да мы вроде только начали? — она проплыла мимо меня с хитрой улыбкой.
Я скрипнула зубами. Сводница.
Со стороны лестницы послышался грохот. Бежал кто–то большой и тяжелый. Я ни минуты не сомневалась, кто это.
— Цирк возвращается, — радостно возвестил появившийся Ви.
— Какой еще цирк? — я едва успела поймать упавшую челюсть. Что за ерунда здесь творится?
— Цирк братьев Кристофер!
Мы вместе вылетели на улицу. Откуда–то со стороны леса, но не с той тропки, откуда я пришла, а от границы с холмами, появилась вереница крытых фур. По мере приближения машин на каждой из них я разглядела яркую рекламу. Надо же! А я не поверила Ви. К нам на самом деле приехал «Цирк братьев Кристофер».
— А где сами братья? — я вытянула шею, пытаясь рассмотреть среди муравейника вывалившихся из автомобилей людей тех самых долгожданных хозяев гостиницы.
Подскочившая к Ви девица в трико с блестками повисла на его могучей шее. Услышав мой вопрос, она повернула ко мне размалеванное гримом личико.
— Чтобы Кристоферы да в автобусе с остальными?
— Вы одни, что ли, приехали? — Ви тоже не видел братьев. В его голос слышалось беспокойство.
— Нас Дисе всю дорогу сопровождал. А Кристоферы в городе остались. У них новая интрижка, — она широко улыбнулась.
— Зачем ты разрушаешь светлый образ Радиса? — покосившись на меня, мягко пожурил девушку Ви.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.