Ты меня поймал

И я слышу, как за спиной хрустит печенька и звякает тонкий китайский фарфор чашки.

— А зачем тогда ты мне об этом сейчас рассказываешь? Спустя месяц?

Я хорошо знаю эту девушку — она ничего не делает просто так.

— Ну, чтобы при встрече с ним ты знала о своём семейном положении.

Моя рука, что как раз пыталась прорисовать проклятый нос, дрогнула. Теперь вместо милого носа с горбинкой образовался страшный крюк злой ведьмы. Только родинки не хватает.

— Я не собираюсь с ним встречаться, Наташа, так что не переживай за сохранение легенды.

Мой голос слегка дрожит от наплывших в один миг эмоций. Снова смотреть, чувствовать и превращаться в статую рядом с Дракулой — это одновременно рай и ад. И второго там точно больше.

— Придётся, — уверенно заявляет подруга. — И отказ не принимается, Мотылёк. Мне нужна твоя помощь.

После её слов во мне не осталось, кажется, ни одной клетки, которая бы не кричала яростное «нет».

Лео

Именно когда тебе кажется, что в жизни всё хорошо и отлажено, возникает проблема, откуда ты её меньше всего ждёшь. И как это бывает… беда не приходит одна.

В этот раз меня подвёл отец, а точнее, его здоровье. Казалось бы, регулярные осмотры команды врачей должны исключить такого рода неожиданности как микроинфаркт, но … он случился. И меня накрыло волной хаоса.

Я привык работать с шестнадцати лет, не вкалывал, конечно, на заводе и не рвал спину тяжёлыми грузами, но бесконечная череда документов и четыре стены родительского офиса на двадцать первом этаже стекляшки стали моей пыткой.

Сейчас, когда мне под тридцать, а за плечами свой жизненный опыт, работа стала частью меня. Но, как оказалось, осилить всю империю нашего семейства в одного я не в силах. Если только клонироваться, а иначе находиться в одно и то же время в разных частях планеты крайне проблематично.

Спас Сирил и его «цифровое клонирование» моего тела посредством записей, онлайн-совещаний и прочих прелестей века технологий, которые отец до последнего не признавал. Предпочитал личные встречи со своими стариканами.

В итоге империя и де Бомарше старший в порядке, а я, кажется, скоро слягу в реанимацию от переутомления.

— Лев Николаевич, прибыли. Выходить будете? Или домой?

Голос моего водителя Захара выдернул меня из тяжёлой дрёмы, но я никак не мог вспомнить, куда должен был приехать сразу из аэропорта.

На заднем сиденье личного авто было тихо и уютно, что мне не хотелось даже шевелиться.

— Ресторан «Белый лотос». Ужин с Натальей Вознесенской.

Голос парня был размеренный и спокойный, но в глазах, что смотрели на меня через зеркало заднего вида, блестело сочувствие. Значит, выгляжу совсем дерьмово, если вызываю такие жалобные взгляды у собственных сотрудников.

— Спасибо, Захар. Понимаешь с полуслова. Через часок заберёшь.

— Конечно, Лев Николаевич.

Естественно, я как юная девица опаздываю на встречу, и Натали уже нервно постукивает острым носком лаковых туфель по ножке стола.

— Не порти нервные клетки мои и свои тоже. — без приветствия начинаю первым и усаживаюсь в кресло напротив. — Я прямо из аэропорта, сейчас вечерние пробки, так что моё опоздание вполне логично. И это именно ты настояла на сегодняшнем ужине.

— С чего ты взял, что я нервничаю из-за тебя? — изгибаясь дугой, она откидывается на спинку своего кресла.

Теперь моему взору предоставлена её грудь в довольно смелом вырезе малинового платья, но именно сегодня меня это совсем не трогает.

Может, потому, что ещё в самолёте принял решение завершить эти отношения.

— А из-за чего тогда? — поддерживаю беседу и тянусь за папкой с меню на краю стола.

— Мой аперитив, кажется, потерялся и никогда ко мне не прибудет, — капризно дует губки и для убедительности своего вранья оглядывается по сторонам в поисках официанта.

— Это вовсе не удивительно, Наташа. Сегодня вечер пятницы, и столик здесь ты смогла забронировать только благодаря моему имени.

— Да-да. Котик, не сердись, пожалуйста. Я поняла, что оторвала тебя от дел и сегодня не тот день, но я придумала, как тебе помочь с отделкой детского отделения твоей новой больницы.

Вознесенская с радостной улыбкой смотрит на меня и, кажется, ждёт чего-то от меня. А я никак не пойму, к чему эта смена её деятельности.

Раньше мы обсуждали … даже не помню, что именно, но это точно не касалось моего бизнеса, клиники и тем более желания девушки в этом поучаствовать.

Всё-таки моё решение о расставании, кажется, запоздало, и Наталья перешла во вторую фазу наступления — вливание в струю моей жизни.

— Нат, это … хорошо, что ты об этом подумала, — со скрежетом в голосе пытаюсь подобрать слова, чтобы как можно мягче сообщить девушке о нашем разрыве. — Но думаю…

— Лео, ты прежде выслушай, а потом решай, благодарить меня или отказываться.

Просто киваю, решая, что пара минут в моём случае ничего не изменят. Натали в принципе неплохо скрасила тяготы этого месяца своей отзывчивостью в постели, несмотря на мою бешеную занятость и усталость.

— Возможно, ты помнишь мою подругу детства? Вы познакомились на балу. Клара.

При упоминании женского имени в душе резко обрывается струна, издавая жалобный звук. Прекращаю бессмысленно листать меню и окончательно захлопываю папку, так ничего и не выбрав. На мой жест тут же реагирует официант и спешит принять заказ.

— Лев Николаевич, добрый вечер. Вы определились?!

— Добрый. Как обычно, — холодно бросаю ему, так как он отвлекает.

Это первый раз, когда Вознесенская заговорила о подруге и тем самым оправдала мои ставки на отношения с ней. Хотя о моей Бабочке я уже давно собрал всю информацию, что теперь зачем-то хранится у меня в сейфе, и по сути необходимость в Наташе отпала сама собой.

Мы с её Мотыльком точно не пара!

— Ну вот. Она художница, сейчас как раз подрабатывает тем, что занимается художественным оформлением стен в различных помещениях, — щебечет девушка, даже забывая грудь выпячивать. — Я вчера была у неё в гостях, и на данный момент Лара без работы и готова на сотрудничество.

Готова?! Если вспомнить, как девушка сбежала с бала, то не уверен о её так называемом желании новых встреч со мной.

Молчу, чтобы блондинка прониклась моими тяжёлыми раздумьями, но по сути я был досрочно согласен. Уж очень хотелось вновь увидеть лунную бабочку, а заодно убедиться, так ли она прекрасна, как я помню. При дневном свете…

— Твоя подруга хорошая художница? Мне не нужны посредственность и детская мазня. Думаю, для начала нам надо с ней встретиться и всё обсудить. Пусть прихватит примеры своих работ.

Гремлю холодным голосом, поддерживая свою легенду незаинтересованности.

— О! Я подготовилась и скачала у неё несколько последних работ, — Наташа тянется к сумочке и вытаскивает мобильный. — Сейчас покажу.

И, потыкав по экрану, протягивает мне телефон. Неспешно беру, вглядываясь в изображение — детская комната в розовых пенных облаках на белом фоне, единороги и цветы.

Через сердце проходит стрелой острая боль от воспоминаний совсем другой детской, где никто так и не жил, а после я своими руками с огромным молотом наперевес разрушил её стены до кирпичного основания.

Но сейчас не место, так что привычно загоняю боль в самую дальнюю часть себя.