Ты меня поймал

Но руки действуют против моей воли, и спустя пять минут заказ на отправку готов.

— Касса там, пройдёмте, пожалуйста, для оплаты.

Спешно оглядываюсь и замечаю короткий ёжик светлых волос Захара, идущего в мою сторону. Мельком взглянув на экран кассового аппарата, протягиваю девушке наличные, а второй рукой практически выхватываю второй тубус из её рук.

— Спасибо. Сдачи не надо, — и снова многоваттная улыбка в окончании.

Женские бровки слегка взлетают домиком от удивления, но я уже отхожу в сторону охранника.

— Вот. Это от меня, — вручаю ему тубус, тем самым сбивая все мысли мужика. — Для Лики, — на всякий случай уточняю, чтобы Яровой долго не думал.

— Спасибо, Лев Николаевич, но…

— И нам пора, а иначе действительно выбьемся из графика, — перебиваю телохранителя и первым направляюсь к выходу.

Бегу из гипермаркета как чёрт от ладана, но сделанного не исправить. Да и не в моих правилах давать задний ход.

Захар меня обгоняет, открывая двери и цепко осматривая окружности. Пока топаем до машины, вспоминаю, что ещё хотел ему сказать.

— Давай помогу разобраться с дочерью. Лишим твою бывшую родительских прав, и больше не будет никаких проблем. Ленка же чокнутая по жизни.

— Нет. Вы уже предлагали, — категорично, но, понизив голос, отвечает Захар. — Лика любит мать, привыкла к своей жизни. Я же не могу полноценно заботиться о ребенке, так что нет смысла дергать дочь и по пути ломать её психику. Мне просто нужно видеться с ней в удобное для меня время, а не когда его решает дать Лена. Я же не в тюрьме строгого режима с выделенным часом раз в месяц на свидание с семьёй.

Накипело. У него. Яровой такой монолог последний раз выдавал, когда умерла моя жена с ребёнком, а с тех пор много воды утекло.

Мы стоим около нашей машины, Костик по знаку своего начальника сел на своё место, а я всё не могу успокоиться.

— Ну, смени работу. Найди девушку, заберёшь Лику и ещё отпрысков заделаете.

Мужик смотрит на меня как на сумасшедшего и снова подавляет улыбку.

— Лев Николаевич, вы меня реально пугаете в последнее время. Какая у меня может быть семья? И работа? Я больше ничего не умею. На охранника супермаркета или какого клуба предлагаете устроиться два через два?

Он ещё только это предположил, а в серых глазах отразилась тоска смертная.

Вдохнул, мысленно матом посылая Вселенную с её заморочками. Почему же всё так сложно?!

— Я понял. По прилёте в Россию вызову нашего семейного адвоката. Он в твоём вопросе собаку съел. И отказ не принимается, — грубо добавил я, видя сопротивление на лице Захара. — Яровой, ты меня утомил своей дочерней ветвью Санта-Барбары.

Мне полегчало от правильно принятого решения, а своё возмущение о вмешательстве в его частную жизнь он пусть засунет в задницу бабуина. Как раз скоро полетим туда, где они обитают.

— Лев Николаевич, вы стали добрым волшебником? — всё ещё хмурясь, но уже пытаясь найти во мне слабую точку, начинает Яровой.

Не выйдет! Я весь как броня!

— Почему стал, Захарушка? Я всегда им был. Шифруюсь хорошо, — и сел на заднее сиденье авто через любезно открытую для меня телохранителем дверь.

— Тогда ладно, а то я вдруг подумал, что это чары пепельных волос никак не рассеиваются.

Бросаю на него предостерегающий взгляд из-под бровей.

— Много думаю. Я понял. Простите, Лев Николаевич, — и бодро захлопывает дверцу.

Месть. Я полез к нему в личное белье, а он намекнул, что знаком с моим.

Пока Яровой обходил машину, чтобы сесть с другой стороны, позволил себе довольную улыбку.

Мне нравилось, когда люди умели давать отпор. Особенно если это было красиво и грамотно. Неважно, какие у тебя регалии, мы в первую очередь только жалкие людишки, которые все равны перед Богом. Просто кому-то больше повезло, имея при рождении деньги, власть, славу.

И повезло ли?!

Зато Клара больше мне не снилась, и я отпустил ситуацию. Мой подарок она получила спустя четыре дня, о чём сообщило письмо на электронной почте, а для себя я охарактеризовал этот презент как знак благодарности за помощь в клинике и как компенсацию за сорванный без разрешения поцелуй.

Жизнь же текла быстрее секундной стрелки на моих часах. Только запнулся я, когда, едва зайдя в банкетный зал при моей клинике, упёрся взглядом в прямую, обнаженную до нижнего угла лопаток спину с каскадом пепельных волос, убранных на одну сторону.

Мне не надо смотреть в лицо этой дамы, я узнаю этот разворот плеч и наклон головы из тысячи.

Мотылёк.

И, словно чувствуя мой взгляд, она грациозно, как птица, поворачивает голову, чтобы тут же встретиться со мной глазами.

Глубокий вдох не скрывает туго обтянутый лиф её коктейльного платья, как и тревога в лазурных глазах. Наша встреча её не радует, и это понятно без дополнительных слов. У меня же смешанное чувство, но, чтобы я не решил неделю назад, сейчас я не могу оторвать взгляд первым.

Едва успеваю подумать о причинах появления художницы у меня на вечере, как девушка делает шаг в сторону, открывая лицо своего собеседника.

Вознесенская.

При виде меня моя любовница всплёскивает руками и торопливо шагает ко мне. Лара отступает ещё на два шага в сторону, пропуская девушку и ускользая сама в толпу.

— О, Лео, дорогой, — достаточно громко начинает Наташа, впиваясь пальцами в моё предплечье и собираясь запечатлеть поцелуй на моих губах.

Успеваю повернуть голову в сторону, и её алые губы приходятся в щёку.

— Наташа, я что-то пропустил? — сквозь зубы рычу на неё, при этом на губах оставляю налёт радушной улыбки.

— В смысле, Котик? — изображая дурочку, бормочет Вознесенская и жмётся к моему боку всем своим стройным телом, упакованным в облегающее платье винного цвета.

— В прямом, Наташа. Кажется, я достаточно ясно выразил мысль об интимности наших отношений, потому обсасывание моего рта в присутствии сотни гостей точно не входило в этот перечень.

Девушка наигранно надувает губки, но отодвинуться от меня явно не собирается.

Тогда в самолёте неделю назад я был прав, решая прекратить наше любовное сотрудничество, а теперь придётся выслушивать очередной концерт женских стенаний.

— Прости, Лео. Я, видимо, не так тебя поняла. Мне казалось, что мы перешагнули этот порог в прошлую встречу.

— Тебе показалось, Наталья, — зло бурчу в ответ, отцепляя пальцы девушки от себя.

Мои глаза непроизвольно ищут проблески живого серебра в толпе приглашенных и практически сразу находят пропажу.

— Ой, ну прости, Котик, я заглажу свои вину после вечера, — интимно шепчет Вознесенская, но она глубоко заблуждается.

— Я сегодня с подругой. Давайте познакомлю вас, — быстро меняет тему, видя, что страстного отклика на её слова от меня не последовало.

— Неужели муж отпустил? Или он тоже здесь? — продолжаю разыгрывать девушку, но она не чувствует снисходительности в моём вопросе.

— Он не здесь, — быстро отвечает Наталья, в этот раз явно более подготовленная к вранью.

Если честно, то я не понимаю, зачем Вознесенская привезла с собой подругу. Клара всем своим видом демонстрировала нежелание здесь находиться, а вопрос о том, какой резон Наташе в появлении на моих глазах соперницы, заставляет меня озадачиться новыми правилами игры.