Страница 40 из 78
К моей радости, конструкция из визжащей женщины и довольного енота вываливается из моей квартиры, погружающейся в блаженную тишину. И я хочу поинтересоваться у матери, что сподвигло ее за такой короткий срок поменять мнение об Аленке, но меня опережают.
— Что? — мама показательно подкатывает глаза к потолку и, полируя ногти о полы пиджака поясняет: — мою будущую невестку могу обижать только я.
Нас с Васькой такой ответ устраивает в полной мере и, пожелав родительнице доброй ночи, мы закрываемся в спальне. Я скидываю футболку и, оставшись в спортивных штанах, падаю на кровать, забиваю на то, что Кнопка брыкается, и притягиваю ее к себе.
— Филатов, и что это такое было, а? — сердито шепчет Аленка, но все же устраивается рядом и больше не вырывается.
— М?
— Десять минут назад. В кухне.
— Мама могла услышать про нашу сделку и, поверь, ее реакция на обман вряд ли бы тебе понравилась, — девушка расслабляется в моих руках, тихо с облегчением выдыхает, как будто поверила в мою нетерпящую никакой критики версию. А я старательно делаю вид, что не хочу развернуть ее к себе и повторить поцелуй, от которого осталось дурманящее послевкусие и десяток ни разу не безобидных вопросов.
А наутро я обещаю подкинуть Кнопку в универ, потому что будит нас не вопящий голосом Сереги Шнурова телефон, а сердобольная мама, стаскивающая с нас одеяло и настойчиво пытающаяся объяснить двум невменяемым телам, что они все проспали. И падение цен на нефть, и скачок евро, и голосование за поправки в Конституцию тоже.
И, пока Васька наспех собирает приготовленные со вчера бутерброды в контейнер, я спускаюсь вниз, разминаю затекшие мышцы шеи и натыкаюсь взглядом на знакомого индивида у очень знакомой серебристой тачки. И нахождение этого субъекта, как и веник из трех голландских роз у него в лапах, бесит меня примерно так же, как наклюкавшийся у себя на днюхе Захар.
— И что ты вообще здесь делаешь, чувак? — я сокращаю разделяющее нас расстояние с ни фига не мирными намерениями и подумываю, что вмятина на боку его тойоты будет смотреться вполне гармонично. Впрочем, как и синяк у него под глазом.
— Хотел Алену на учебу отвезти, — расправляет свои неширокие плечи Миша Мельников, стараясь казаться солидней, я же хочу открыть ему секрет, что это вряд ли поможет.
— А с чего ты решил, что она нуждается в услугах таксиста, — поигрываю грудными мышцами, демонстрируя свое физическое превосходство и тот факт, что не зря тягаю железо в зале и три раза в неделю тренируюсь у Григорича, и вижу, как уверенность потихоньку сползает с холеного гладко выбритого лица оппонента. Это тебе не в тряпочные кегли играть, ага.
— А ты ей, собственно, кто? — обиженно хмурит брови ботаник, а я брякаю раньше, чем успевает включиться мой сонный мозг.
— Жених.
Могу поклясться, что слышу грохот упавшей челюсти, подмигиваю застывшему столбом парню и удаляюсь, считая беседу оконченной.
Надо поговорить с Пашкой-охранником, чтобы этого хлыща больше не пропускали.