Страница 10 из 16
Веселей…Да у меня от этого вырвиглазного канареечного зеленого уже мигрень начиналась. Но…Хабиб был прав, в мокрых сапогах ехать было то еще удовольствие — надо высушить. Да и в машине меня все равно никто не видит. Кроме него. А он переживет.
— Спасибо, — буркнула я не очень вежливо. Всё-таки так себе сапожки, хоть и практичненько… И, не удержавшись, добавила, — Только зачем такие яркие?
— Подходит тЭбе…— после некоторой заминки хмыкнул Хабиб.
Что-то в его голосе заставило меня резко вскинуть глаза на Сатоева. Наши взгляды скрестились. Стало немного душно и почему-то неловко…
Я первая отвернулась и спряталась за бумажным кофейным стаканчиком. Хабиб зашуршал бумагой, разворачивая свои ХХХL булку с сосисками. Запахло горчицей, сдобой и сомнительным колбасным изделием. И неловкость всё не покидала меня, заставляя острее воспринимать наше молчание.
Вдруг очень хотелось заговорить. Это ведь вообще естественно — попытаться побольше узнать о едущем с тобой человеке, да?
— А чем ты занимаешься, Хабиб? — поинтересовалась я.
Понимаю, что немного по-идиотски — вот так в лоб спрашивать. Но сложно начинать беседу издалека, если с тобой не особо разговаривают в принципе. Сатоев бросил на меня быстрый нечитаемый взгляд и отпил кофе из своего стаканчика.
— А что? — медленно ответил после паузы, разглядывая свою руку, расслабленно покоящуюся на руле, — Отчим не прислал отчет еще, м, Мадин?
Не ожидая подобного выпада, я сначала стушевалась. А потом разозлилась.
— Попросить выслать? — невинно вскинула бровь, не скрывая издевки в голосе.
Сатоев только плечами небрежно пожал, мол хочешь — проси, и вгрызся в свой хот-дог.
— Я вообще просто поболтать хотела, но как хочешь… — буркнула я наконец себе под нос, нарушая повисшее молчание и выплескивая обиду.
Сделала последний глоток кофе и выпрыгнула из машины, чтобы выкинуть пустой стаканчик.
Когда вернулась, наткнулась на задумчивый тяжелый взгляд Хабиба, просверливающий меня. В глубине черных глаз плескалось что-то смутно похожее на чувство вины.
Но, скорее всего, это мое милосердное сердце выдавало желаемое за действительное. А ему просто не говорили, что пялиться в упор на малознакомых людей неприлично. Поэтому я демонстративно отвернулась и уставилась вперед, вскинув подбородок и поджав губы, всем видом показывая, что пора ехать. Осталось каких-то несчастных пятьсот семьдесят километров и, если верить навигатору, семь часов. Семь часов я вполне способна и помолчать…Чем и собиралась заняться. Даже поспать, может быть. Я хотя бы не храплю…
Слева раздался ироничный смешок, видимо, задрала нос я очень красноречиво. Распахнулась водительская дверь, впуская в салон холодный воздух. Хабиб вышел, чтобы выкинуть свой стаканчик и обертку из-под хот— дога. Вернулся в машину, снова морозя меня ледяным порывом с улицы, шумно хлопнул дверью и, ничего не говоря, тронулся с места.
Я отвернулась к своему окну. Щелкнуло радио, переключаясь на менее шипящую станцию. По салону растеклось слезливо-танцевальное "Все мимо", так и вынуждающее подпевать хотя бы про себя. Ненавижу такие песни…Ты словно становишься крысой из сказки, идущей за дудочкой. Губы так и складываются в простые, въедающиеся в мозг слова…
Всё ми-мо-о-о…Я никогда ещё так сильно не люби-ила…Всё мимо…А-а-а…
— Давай уж вслух! Чё шепчешь? — фыркнул насмешливо Хабиб на втором куплете и сделал громче.
Я тут села ровнее и плотно сжала губы. Блин. Сатоев улыбался, морщинки от уголков глаз лучиками расчертили его виски, а черный взгляд потеплел до состояния растопленного шоколада. Интересно, у него в караоке с бабами такое же благостное выражение на лице появляется? Почему-то я была уверена, что в караоке в таком составе он точно ходит. И почему-то стало неприятно от этой непонятно откуда взявшейся мысли.
Хабиб вздохнул, так и не дождавшись от меня соло, и снова прикрутил звук.
— Раньше борьбой профессионально занимался, Мадин, — вдруг заговорил, — Потом ушел. Возраст, пара травм…Уходить надо на пике.
Бросил на меня быстрый косой взгляд, проверяя реакцию на своё неожиданное откровение, и продолжил, переведя взор на дорогу. Спокойно и почему-то совсем почти без акцента.
— Но, спорт -такое дело. Совсем не отпускает. Сейчас вот фитнес -центр свой, школа. Промоушеном занимаемся пары успешных ребят…Так…
Он рассеянно провел пятерней по ежику на затылке и криво улыбнулся.
— На жизнь хватает.
— Догадываюсь, — я выразительно обвела глазами белоснежный кожаный салон нового кадиллака.
Хабиб усмехнулся, постучав пальцами по рулю.
— Это я не себе. Подарок тестю на выкуп. Обратно полечу.
— Щедро, — хмыкнула я, с любопытством поглядывая на своего собеседника.
Сатоев рассмеялся, хрипло и расслабленно.
— Да в глаза уж дядьке Вахиду смотреть неудобно, — пробасил он, опять скатываясь в усиливающийся акцент, — Стока лет откладывал, ва-а-ай! Вот и везу…Пусть добрий будет!
— Столько это сколько?
— Да десять уж почти, — вздохнул Хабиб, посерьезнев, и почесал бороду.
Я вытаращила глаза. Десять?
— А невеста? Десять лет тебя ждет? Она там не состарилась еще? Паутиной не обросла? — я рассмеялась, и сама не заметила, как села вполоборота к собеседнику -так меня захватил разговор.
— Да какой там, — расслабленно махнул рукой Хабиб, — Сговаривались — она еще таблицу умножения учила. Сначала пока школу окончит ждал, потом она в ВУЗ запросилась…ВУЗ — это хорошо…Что дурой девке ходить? Отпустил. Да и не очень-то мне тогда жениться хотелось…Вот у родителей и оставил, пока студентка. Сейчас уже заканчивает. Летом диплом, свадьба…Что ты?
Хабиб повернулся ко мне, хмурясь, заметив, как оживление сошло с моего лица.
— Она тебе хоть нравится? — ровным голосом поинтересовалась я.
Сатоев непонимающе моргнул.
-Так, а что там? Ребенком знал, постарше видел один раз, еще школьницей, хорошая девочка. Воспитанная, послушная, традиции знает, по дому умеет. Что ещё?
— Ясно, — я села ровно, отвернувшись от него.
— Да чито ти, Мадин? — не отставал Хабиб, судя по прорывающемуся акценту, начиная раздражаться.
— Да ничего. Просто ты о ней как о собаке. Забрал, отдал, оставил…Команды знает, стойку умеет, — не выдержала и выдала я, — Бедная девочка, вот что!
Лучше бы молчала…
Будто я не знаю таких мужчин, как они мыслят. Сама же росла среди них. Всю жизнь общалась с ними. Чудом вот так же замуж не пошла.
И я не была против семейных сговоров и традиций. Нет! Но когда вот так…