Ошибка разбойника

— Надеюсь, ваше сиятельство, небольшое недоразумение не лишит меня вашего расположения.

— Вы изрядный наглец, — хмыкнул министр. — Ладно, думаю, у нас ещё будет повод обсудить интересные перспективы. Вы сообразительный человек, умеете быть полезным и далеко пойдёте. Передавайте почтение герцогу де Медина.

— Не слишком ли это высокая честь для меня? Я помню, что моё положение значительно ниже, чем грандов.

— Понимаю, не хотите, чтобы дон Армандо узнал, каким образом я получил сведения о его намерении расследовать дело о тагонском льне. Ценю вашу предусмотрительность.

Дон Стефано ещё раз поклонился и оставил дом маркиза, не придавая значения потерянному башмаку. Кабальеро твёрдо решил — вновь появится здесь не раньше собственной женитьбы или вступления в брак королевской потаскушки.

20. Новые хлопоты

По возвращении в Сегилью первой задачей дон Стефано поставил разузнать о друге идальго, капитане доне Фадрике Морено.

Бывшие каперы редко бывали близко знакомы с офицерами королевского флота. Однако сеньор дель Соль давно взял за правило не пренебрегать связями, которые могут оказаться полезны, и от случая к случаю устраивал для флотских застолья. Морские офицеры охотно присоединились к дармовому веселью, и, как следует нагрузив вином самого говорливого, дон Стефано с небрежным видом обронил:

— Представьте себе, в прошлом месяце одного из капитанов я встретил вдали от порта, в Тагоне. Может быть, вы знаете дона Фадрике Морено?

— Ещё бы не знать! — собеседник кабальеро ворочал языком уже с затруднением, но был способен поддержать разговор. — Отчаянный малый.

— Неужели? — дон Стефано искренне удивился. — Мне он показался…

— Тихоней? — осклабился моряк. — Вы не первый и не последний заблуждаетесь на его счёт. На флоте шутили: если капитан Морено грустит перед сражением, неприятелю придётся несладко.

— Отчего он оставил службу?

Тут собеседник хмыкнул.

— Жена заболела. Или решил заняться своими любимыми лошадьми. Или в мирное время неинтересно, сейчас ведь даже в колониях тишь да гладь, вы сами знаете. Кто его разберёт!

В целом дон Стефано утвердился во мнении, что дон Фадрике очень непрост. Впрочем, и не стоило ожидать простоты от друга идальго из Хетафе. Вывод был неприятным. Казалось бы, что может сделать бедный провинциальный дворянин, если его дочь исчезнет с помощью изобретательного кабальеро? Напрашивающийся ответ «ничего» оказывался неверным. У сеньора Рамиреса нет денег, но их вдоволь у капитана Морено, нет связей — дружба с комендантом Сегильи перевесит десяток знакомств с влиятельными людьми. И это только то, что дону Стефано известно! 3аподозрив кабальеро в нечестных намерениях относительно дочери, идальго сможет укрыть сеньориту в семье дона Бернардо, в доме графини де Перера, у пока неизвестной дону Стефано тёщи и… гадать, с кем ещё знаком отставной лейтенант, не имело смысла.

Неутешительные размышления расстроили кабальеро, а вскоре пришлось столкнуться с новым затруднением.

Меланхоличный пожилой господин, занимавший дона Стефано, собственной персоной объявился в Сегилье и оказался приглашён на встречу флотских офицеров, большая часть которых уже вышла в отставку. Дону Стефано капитан Морено рассеянно объяснил:

— Интересно, будут ли мои лошади иметь успех на сегильском рынке…

Ни на медяк не поверивший кабальеро тем не менее самым убедительным тоном произнёс:

— Разумеется! Если вы привели вашу Звёздочку, дамы придут в восторг!

Дон Стефано подозревал, что друг идальго в свою очередь собирает сведения о персоне сеньора дель Соль.

Кстати подвернулся приехавший в Сегилью ландрийский офицер, капитан конвойного корабля, на котором перевозили ценный груз из колоний.

Сама Эспания с Ландрией в годы службы дона Стефано не воевала, но за океаном стычки то и дело происходили. Ландрийские суда считались законной добычей для каперов и одно из них, потрёпанное штормом, попалось капитану Аседо дель Соль очень удачно. Действуя в пределах своих полномочий по каперскому свидетельству, дон Стефано держался безупречно корректно: был вежлив с офицерами захваченного корабля, проследил за питанием матросов и после завершения формальностей с выкупом договорился с капитаном эспанского судна об отправке ландрийцев домой за разумную в таких обстоятельствах плату. Пленный капитан, шевалье де Лаваль, наслышанный о нелучших обычаях эспанских каперов, был впечатлён учтивостью и благоразумием морского волка, к которому угодил в плен. При встрече с доном Стефано в Сегилье шевалье обрадовался ему, как старинному другу. Сеньор дель Соль охотно подыграл ландрийцу и устроил ему путешествие по лучшим сегильским тавернам, представил светским знакомым, таким способом предъявив бывшего пленника как живое свидетельство своей добропорядочности.

Удовольствовался дон Фадрике устроенной прежде всего для него демонстрацией или нет, вскоре он покинул Сегилью.

***

Купленные, но не вручённые Инес серьги кабальеро счёл теперь слишком скромным подарком и отправился к ювелиру дополнить украшение кулоном на золотой цепочке. Мастер, браслет работы которого дон Стефано от своего имени вручил герцогине, оказался действительно превосходным, добился успеха среди сегильских богачек и возглавил небольшую артель, которой губернатор поручил изготовление диадемы для невесты престолонаследника — подарка от города. Зайдя в мастерскую, кабальеро снисходительно обратился к её хозяину:

— Сеньор Гонсалес, мне нужно дополнить эту безделицу, чтобы получился небольшой гарнитур.

— Всегда к вашим услугам, сеньор дель Соль! — несмотря на присущую своему роду занятий любезность, мастер знал себе цену и держался с достоинством. — У меня есть грушевидные жемчужины с идеально подходящим оттенком.

Ювелир приготовился, что расчётливый господин попытается снизить цену, но в этот день у дона Стефано не было настроения торговаться. Он выбрал материал и эскиз, согласился внести аванс, взамен потребовав закончить заказ за неделю. Между делом дон Стефано поинтересовался, как идёт работа над диадемой — свадьба старшего инфанта была назначена через три месяца.

— Полагаю, остались незначительные детали?

— Не совсем, — негромко ответил сеньор Гонсалес.

Дона Стефано ответ не устроил и даже возмутил:

— Как? Вы забыли о сроке?

— Простите, сеньор, я доложу только его светлости, — голос ювелира был твёрд.

— Вы забываетесь!

— Я помню свой долг.

Мастер смотрел на знатного посетителя и говорил с редким для простолюдина достоинством, что ещё больше раздосадовало кабальеро, более того — вывело его из себя.

— Ваша дерзость и безответственность не останутся без внимания дона Армандо! — дон Стефано нарочно назвал губернатора по имени, тем подчеркнув, что вхож в его дом, и, разгневанный, покинул лавку ювелира.

Особняк герцога сеньор дель Соль навестил вечером того же дня и высказал глубокую обеспокоенность о готовности диадемы. Его светлость, однако, ответил очень серьёзно.

— Дело ещё хуже. Ювелир утверждает, что купленные в Мовритании крупные сапфиры добыты в наших колониях, и это именно те камни, что пропали десять лет назад с «Эспаньолой».

Подобного свидания с прошлым дон Стефано не ожидал.

В те годы он, называвшийся капитаном Аседо, был в конвое, сопровождавшем перевозившее драгоценности судно. После шторма, разметавшего флотилию, дон Стефано подвёл свой корабль к главному охраняемому судну, пока остальные корабли оставались вне пределов видимости. Под предлогом необходимости узнать о состоянии эспанцев дон Стефано вместе с самыми отчаянными членами своей команды взошёл на борт «Эспаньолы». Не ожидавшие нападения соотечественники оказались лёгкой добычей и были убиты все до единого, а корабль затоплен. Большую партию необработанных сапфиров капитан Аседо сумел выгодно продать контрабандистам, а теперь возмущался:

— Ваша светлость, как можно принимать во внимание подобный вздор?!