Ошибка разбойника

— Хумесильо! Где ты, серый негодник?

«Что ещё за Дымок?» — подумал кабальеро и огляделся.

Рядом с ним степенно прошагал серый кот — не живая игрушка скучающих дам, а настоящий маленький тигр, поджарый и мускулистый. Инес улыбнулась и подняла зверя на руки, а кабальеро не упустил случая поговорить с девушкой с глазу на глаз. Быстро, бесшумно, как тень, дон Стефано подошёл к дочери идальго вплотную и мягко, как кошачьи лапки со втянутыми когтями, произнёс:

— Ваш любимец столь же очарователен, как вы, сеньорита!

Вздрогнув от неожиданности, Инес не утратила обычной учтивости:

— Хумесильо — сущий разбойник, пусть вас, кабальеро, не обманывает его благородный вид.

Жёлтые кошачьи глаза обратились на дона Стефано, в их взгляде читалось такое же презрение, с каким сеньор дель Соль смотрел на простолюдинов. Мужчина, глянув на животное мельком, продолжил:

— Уверен, у этого охотника за мышами чудесная шёрстка, — кабальеро протянул руку и погладил кота, заодно коснувшись пальчиков Инес, быстро отпрянувшей.

— Не знаю, сеньор, насколько в Сегилье допустимы подобные вольности, но если бы сеньорита Альмейда жила в Хетафе, ваша дерзость повредила бы вашему ухаживанию за ней. Доброй ночи!

Девушка растворилась в темноте своего двора, а раздосадованному кабальеро оставалось только отправиться спать.

18. Ошеломительный успех

Поутру дон Стефано зашёл к Рамиресам лишь на несколько минут попрощаться и вместе с комендантом Альмейдой выехал из Хетафе. Часть пути до кареты мужчины проделали молча, и разбойник в уме перебирал всё, что его подручный узнал о Хетафе и окрестных совсем маленьких деревеньках. Нужно было найти способ быстро узнать, не появится ли у Инес серьёзный поклонник и не отправит ли идальго дочь к друзьям или родне. Снять любой из пустующих домов просто, но как не привлечь любопытство?

Решение кабальеро скоро нашёл: наименьшее подозрение вызовет молодая парочка, о которой сельчане, если отвлекутся от своих забот, сами придумают несколько душещипательных историй. Pядом с Хетафе поселить своего человека с почтовыми голубями, в Тагоне соглядатаи с деньгами на лучших лошадей есть. Дон Стефано из-за встречи с комендантом не вручил приготовленные для идальго и его дочери подарки и планировал вернуться в селение под предлогом охоты не позже чем через месяц.

Перебравшись вместе с доном Бернардо в карету, сеньор дель Соль заговорил:

— Давно я не встречал такого интересного собеседника, как ваш друг.

Комендант улыбнулся:

— Бывают люди, которых не сломят ни годы, ни беды.

— Лейтенант, как я понял, вышел в отставку ещё молодым?

— Да. Мы с ним одновременно должны были быть произведены в капитаны, но из-за своеволия полковника де Суэда командующий отклонил все рапорты о повышении в чине офицеров его полка. Вскоре лейтенант получил письмо о гибели брата и был вынужден вернуться домой, да и война закончилась к тому времени.

Дон Стефано задумался о столь разной судьбе двух друзей, начинавших почти одинаково. Семья Альмейда знатнее и богаче Рамиресов, но для младших сыновей это большого значения не имело. Мало того что вместо блестящей карьеры идальго вернулся возделывать семейный клочок земли, судьба заставила его похоронить жену и сыновей. Однако в обращении пожилого дворянина со своим удачливым другом дон Стефано не заметил ни намёка на зависть, равно как и дон Бернардо не выказывал ни тени высокомерия. Какое-то время попутчики молча размышляли каждый о своём, затем комендант снова заговорил:

— Нам с идальго есть что вспомнить, и я не перестаю удивляться, как мало значения он придаёт собственной доблести…

Дон Стефано без труда изобразил глубокую заинтересованность и навострил уши.

— …В бою жизнь мне спас и забыл об этом. Сражение помнит в деталях, а что если бы не его хладнокровие при внезапной атаке противника, то нас смяли бы, как старую тряпку — начисто выбросил из головы.

— Меня ваш рассказ ничуть не удивляет, — подхватил дон Стефано. — Жаль, что лейтенант не получил достойной награды, а затем и вовсе оставил службу. Должно быть, сеньор Рамирес очень привязан к родным местам, раз даже после губительной эпидемии не уехал из Хетафе, как другие дворяне, и не попытался найти службу в Тагоне или Сегилье.

Кабальеро позволил себе завуалированный намёк, что дон Бернардо может предоставить другу протекцию, однако помрачневший комендант не счёл нужным развивать тему, ограничившись кратким:

— Есть и другая причина.

У дона Стефано было достаточно опыта, чтобы знать, когда в стараниях вытянуть сведения из собеседника нужно остановиться. Остаток трёхдневного пути сеньоры проделали, не сказав друг другу ничего примечательного.

***

В Сегилье разбойник вернулся к приведению в порядок своих дел. Он почти перестал участвовать в нападениях, ограничиваясь планированием операций, тем более что разработанная система взимания откупа с проезжих торговцев через агентов в городской страже была выгодна при куда меньшем риске.

Пора было вовсе прекращать грабежи, сдав властям наименее осведомлённых членов банды, но в первую очередь дон Стефано решил прикрыть аферу с тагонским льном.

Между ним и учёным сеньором Бланесом давно было условлено, как передать сигнал об опасности, чтобы аккуратно свернуть дело и уничтожить всё, способное навести расследование на мошенников. Сеньор Бланес собирался незаметно убраться, выгадав время, пока обманутые спохватятся. 3атем кабальеро направился засвидетельствовать почтение герцогу де Медина, заодно узнать — не занялся ли дон Армандо для разнообразия прямыми обязанностями губернатора провинции Сегильи.

Ожидания оправдались. Его светлость читал доклад о тагонском льне и встретил кабальеро снисходительно любезным:

— А, вот и вы, голубчик! Давненько не заглядывали, загуляли по нашей провинции. Ну-ка, что разузнали? — старый вельможа привык обращаться с сеньором дель Соль, как будто тот обязан отчитываться о своих отлучках из города, и приправлял требования фамильярностью, которую дон Стефано вынужденно терпел.

С самым почтительным выражением лица кабальеро рассказал о превосходных лошадях из Тагоны, принадлежащих некоему капитану Морено, и об отличном вине, которое довелось попробовать в Хетафе. Герцог поморщился:

— Не напоминайте мне об оспе и разорении этой дыры. Хотя… росписи в тамошнем храме великолепные, я в былые дни ради них навещал Хетафе, но сейчас и слышать о нём не хочу. Пусть Хетафе занимается наш казначей сеньор Мендес, а вы лучше о тагонском льне расскажите.

Удивляясь, что герцог снизошёл до столь низменного вопроса, дон Стефано разъяснил его светлости:

— Если верить посредникам, которые каждому встречному и поперечному стараются всучить свидетельства о праве на долю в доходе от предприятия, льном засеяна вся провинция.

— Вот как? — герцог нахмурился. — О льне говорят даже в свете, я подумал и решил приобрести эти бумаги.

— Надеюсь, не успели купить их? — обмер дон Стефано.

— Что вы так взволновались? Дело выглядит прибыльным, я вложил восемь тысяч дукатов и надеюсь при продаже выручить вдвое больше.

В глазах кабальеро всё поплыло. Если среди легковерных болванов, которые вот-вот поймут, как сильно обмануты, окажется подлинно влиятельное лицо, то расследование будет проводиться энергично и тщательно. Обыски, допросы свидетелей затронут куда больше людей, чем устроители мошенничества способны представить. Откупиться от проверяющих окажется невозможно. Надо же дону Армандо ввязаться в эту историю именно в тот момент, когда сообщники стали её сворачивать! Осторожно, не выдавая волнения, выдохнув и вдохнув, сеньор дель Соль постарался быть убедительным:

— Жаль, ваша светлость, что вы положились на недостоверные сведения. Узнать подробности о тагонском льне было одной из целей моего визита в ту часть провинции. Я совершенно уверен — корона обманута, и лопнуть пузырь может в любой день, хоть завтра!