Счастливый случай

В резком приступе прежде неведомого ему чувства он жестом руки снёс всю посуду со стола. Это было отвращение. К себе, к “Карателям”, ко всем людям, кто вот таким вот образом вершит своё правосудие — мерзко, подло, исподтишка, не давая спуску никому, не деля на военных и гражданских, на виновных и невинных, меряя всех под одну гребёнку. И он был в их числе…

Но что он мог сделать? В отчаянии Римон обхватил голову руками, совершенно не заметив, что дрожать они перестали. Даже если он не даст взорвать этот шаттл — будут другие. Будут другие… Услужливая совесть тут же подсказала, что это слабое оправдание своей трусости. Бросив взгляд на деку, он посмотрел, нет ли ответа на его сообщение.

Ответ был. Он не внёс каких-либо корректировок, не дал пояснений. Он был ровно такой же взвинченной пружиной, как и вся ситуация, в которой оказался Рок. "Положись на Вару". Подписано было Малихаем. Встав из-за стола, Римон достал снотворное, которое дали ему “Каратели”, принял необходимую дозу, чтобы проспать до выхода из гипера, на всякий случай поставил будильник и отрубился. Ну их… Все эти переживания. Совершить роковой прыжок можно будет и выспавшись.

Ветер ударил по телу тугой волной, отбрасывая контрабандиста от корабля. Затяжной прыжок без единой возможности спастись, положившись только на чужое слово, поверив тому, чего проверить невозможно…

Внизу разворачивалась поверхность планеты, ветер выжимал из глаз слезы, но даже так Римон не мог не увидеть ослепительную вспышку, озарившую небо.

Шаттл взорвался. Раньше расчётного времени.

"Чего и следовало ожидать", — пронеслось в голове у контра с такой же скоростью, с какой он приближался к земле, раскинув руки-ноги, чтобы хоть как-то отсрочить свою. неминуемую смерть. В голове уже не было никаких посторонних мыслей, был только интерес, как его спасёт Вару, а если не спасёт, успеет ли он почувствовать своё последнее приземление, или сердце остановится раньше, от страха…

На мгновение тень закрыла солнце. Облаком эта тень быть не могла. Мимо падающего человека вниз шёл транспортник, постепенно замедляя спуск и смещаясь в сторону контрабандиста. Когда их скорости падения уравнялись, и корабль оказался точно под Римоном, он опрокинулся на борт, и падающий смог увидеть открывающуюся аппарель.

Аккуратно спланировав к аппарели, Римон ухватился за её край, в надежде, что ему не оторвёт руки. Руки рвануло, металлический край больно врезался в пальцы — не настолько, чтобы повредить их, но удержаться Римон не смог и начал соскальзывать вниз. В гостеприимно открытую пасть трюма. Одновременно с этим металл под контрабандистом отозвался глухой дрожью — створ закрывался. Съехав, как с горки в парке аттракционов, с поднимающегося трапа, Римон с размаху влетел в сложенные у стены матрацы, явно снятые со всех коек по каютам, и его тут же бросило в сторону.

Транспортник выходил из пике.

Римон в срочном порядке искал любой объект, за который мог ухватиться и не набить себе шишек и синяков больше, чем у него было сейчас. Потому что и дальше шутить с гравитацией ему не хотелось.

С компенсацией на корабле все было в порядке, финальный рывок оказался последним приветом от набранной в падении инерции. Можно было подниматься.

— Мне… нужно… выпить… — с одышкой произнёс Римон, как только оклемался, — желательно, чтобы это что-то обдирало глотку, а бутылку потом можно было разбить.

Он встал на ноги и огляделся, отыскивая путь в кокпит. Трюм освещался, хотя на энергии пилот явно экономил — в тусклом свете панелей едва была видна дверь. Пройдя в неё, Рок почти безошибочно прошёл до нужной ему части корабля.

В кресле сидел пилот. Подойдя к навикомпу, Римон посмотрел маршрут, а после устало произнёс:

— У тебя выпить есть? — в голосе читалось мертвецкое спокойствие.

Кайлас не глядя вытянул из-под сиденья флягу, сунул ему в руку и вернулся к управлению. Навикомп уверенно демонстрировал кратчайший путь на Академию. Римон выдохнул и сделал из фляги внушительный глоток.

Во рту оказался кореллианский виски, что было довольно приятным сюрпризом. Жидкость приятно обожгла горло, хотя если бы там был тихаар, или гаррмлор, или это кортигское бренди, то на ногах он бы сейчас не стоял. Алкоголь тут же ударил в голову, как раз придя на смену адреналину, который выходил из крови. Сев во второе кресло, Рок обнял фляжку и, посмотрев в иллюминатор, произнёс:

— А зачем в Академию? — голос начал чуть-чуть заплетаться, хорошо хоть не заикаться. Скоро спокойствие окончательно сойдёт на нет, и в это время желательно было оказаться где-нибудь в одиночестве.

— Вот эти ребята настаивают…

Кайлас перебросил переключатель на панели, давая обзор.

Судя по показаниям сканеров, транспортник шёл в "коробочке".

— "Файтеры", — обронил Вару. — Не уйти.

— Не вовремя, — Римон икнул, левая рука начала отбивать ритм какой-то очень дикой и энергичной песни. Что именно имел в виду Рок, он не уточнил, оставив флягу в кресле, а сам рванув в сторону ближайшего санузла. Мало того, что наружу просилось то, чем он позавтракал перед прыжком — сейчас это казалось весьма необдуманным решением, так ещё его начинало колотить, и колотить его должно было минуту минимум. А впадать в истерику он предпочитал в гордом одиночестве.

Спустя некоторое время Римон всё же сумел взять себя в руки и на ватных ногах двинулся в сторону кокпита. Голова гудела, мысли путались и не хотели сплетаться в единое целое. Дойдя до пункта назначения, он упал в кресло и, посмотрев на Кайласа мутным взглядом, спросил:

— Что дальше?

— Приехали, — тот аккуратно сажал транспорт на платформу, по периметру которой уже выстроились штурмовики. Сверху рассерженными осами носились патрульные.

— Смотри, какой парад в нашу честь…

— Я смотрю, ты как-то чересчур спокоен, — вцепившись в подлокотник, выдавил Рок. Сам он спокоен не был, постоянно ища центр внутреннего спокойствия, но не находя его.

— Информацию передал? — корабль замер посреди платформы. Кайлас щёлкнул переключателем на панели, аппарель начала медленно опускаться.

Кивнув в ответ, Римон с интересом разглядывал встречающих. Навряд ли его посадят на Оово, будет Кессель, если вообще что-то будет. Захотелось вскочить, куда-то бежать, в кого-то стрелять, что-то делать, лишь бы не сдаваться просто так, на последний бой он же имел право. А Кайлас пускай как хочет, так и понимает его кивок. Схватив второй подлокотник для верности, Римон сжал его так, что побелели костяшки.

— Так на кого работаете, мистер Вару? — почти стиснув зубы, произнес Рок. Ему захотелось его ударить, но опять же было нельзя, всё же жизнь спас, нельзя же вот так вот, с размаху зарядить в лицо своему спасителю, да и не за что. Или всё же есть?

— Твоим пропуском на свободу я работаю, — Вару покосился на него. — Запоминай: не нашёл способа доказать свою невиновность, узнал случайно о террористах, решил внедриться и сорвать им операцию, хотя бы даже ценой своей жизни. И на этом стой, даже под пытками. Хотя не должны бы… Понял?

— Понял, — его всё ещё трясло, но слова Вару он запомнил. Они словно впечатались в серое вещество мозга. Это было логично. Словно за единственную соломинку, Римон цеплялся за это слово: логично….

— На выход, — донеслось из-за приоткрывшейся двери. — Оружие оставить в кокпите, руки держать на виду, резких движений не делать.

— Выходим, — тут же отозвался Кайлас. — У спасённого шок, ему нужен врач. Пожалуйста, не стреляйте, если он сорвётся.

— Поговори ещё тут… — огрызнулся голос из-за двери, но уже без такого напора, как несколькими секундами раньше.

Пилот поднялся, оставляя на видном месте бластер и тяжёлый десантный нож, и первым шагнул к двери.

Римон нервничал: сдавать оружие ему не хотелось, с ним было как-то спокойнее. Руки дрожали. Хотелось попросить Кайласа вытащить всё, что можно было посчитать за инструменты убиения, но ему было стыдно. Ему вообще последние полминуты было стыдно за своё состояние, словно оно могло быть каким-то иным, более приемлемым. Дрожащими руками он всё же выложил оба бластера на панель приборов. Затем туда же легли и виброножи, а в конце интерфейс Римона. Расставаться с этими предметами не хотелось, но выбора не было. Хотя нет. Выбор был, но жить контру хотелось больше, чем иметь выбор.