Счастливый случай

— Артерии целы, — Джетро достал нож. — Штаны лучше разрезать. Снимать не хочу.

Немо без слов взял нож, жестом указав дуросу сесть.

— Буду на старости лет ходить в шортиках, — вздохнул пират, осторожно седлая свободный стул. — Ты что там затеял, волшебник?

— О, я поднялся в ранге, — с улыбкой произнёс контр, — вспоров штаны буквой "H", он вскрыл рану и погрузился в Силу. Ощупать место травмы было не сложно.

Дуросу повезло — колено было цело. А вот ниже колена темнела глубокая рана, оставленная осколком. Длиной почти в ладонь, она рассекала мышцы, в одном месте открывая белеющую кость.

— Не успел увернуться, — Джетро было очень больно, но он ещё пытался шутить.

— Нда… — протянул Немо, такую рану он даже залатать не смог бы, — выглядит хреново, скажу я тебе.

Но делать было что-то нужно. И он аккуратно обхватил через Силу ногу Джетро, пробежался по нервным окончаниям вокруг раны, унимая боль. Он мог бы и отключить чувствительность полностью, но последствий представить не мог и рисковать не стал. Затем нужно было хотя бы немного восстановить кровоток вокруг раны. Будь пират человеком, Немо запустил бы процесс регенерации, но у дуроса была абсолютно другая биохимия. И разбираться в ней было слишком долго и опасно. А вот мышцы у него были похожими, и восстановить ткани там, где это было можно сделать, он мог… попробовать. Управлять тканями на молекулярном уровне было слишком опасно.

Он выдохнул, одновременно приходя в себя.

— Ну как? — вопрос был задан осторожно, сейчас парень устал даже сильнее, чем когда тащил две безвольных туши.

— Почти не болит, — ответ был таким же осторожным. Джетро смотрел на контрабандиста с любопытством и удивлением. — Вот не думал, что ты шаман…

Он ослабил зажим импровизированного жгута. Спустя несколько мгновений на краях раны выступило немного зеленой крови, но обильного кровотечения не возникло. Дурос облизал безгубый рот — его начинала мучить жажда.

— Зашить бы… — неуверенно попросил он. — Но тут док нужен.

— Да, я в остальном бессилен, — согласиться было так же трудно, как признать своё поражение. Но бояться поражений — бояться двигаться дальше. — Вызову дока, не свопрос. Вопрос в другом. Скоро эти двое очнутся, и надо что-то делать. Скажи, кто такой Кларк.

Джетро удивлённо склонил голову.

— Мой посредник. Кто тебе назвал имя?

— Тебе пришло сообщение на деку, — пояснил Немо, — где тебя просили сидеть дома, не высовываться и сообщить, когда узнают, кто завалил Кларка.

— Кто прислал, ты запомнил? — глаза у пилота стали очень внимательными.

— Я даже не смотрел, — сухо отозвался Немо, прикидывая, что можно сделать с раной. На корабле, в теории, могли быть бакта-пластыри, этого бы хватило на первое время. — Я подумал, ты оставил комм для меня. Но услышал это и сразу начал звонить тебе. Хотя голос… показался мне знакомым.

Джетро удивился. Очень. И очень постарался этого не показать.

— Деку не принёс? — как можно безразличнее спросил он.

Немо на секунду замялся. Потом отрицательно покачал головой.

Несколько секунд пират колебался, потом вздохнул.

— Я бы попросил помочь мне добраться до номера… Но при таком раскладе лучше не высовываться.

— Я бы, наверное, мог добраться сам, но оставлять тебя одного сейчас — не самая лучшая мысль. — Контр задумался. — С другой стороны, я бы мог подключиться через буй у тебя на корабле к твоей деке и получить необходимую запись, нужны только коды доступа.

— Объяснить мне, как это делается, можешь?

Немо вздохнул. Времени на курс программирования у них не было.

Джетро поднялся со стула, осторожно перенёс вес на раненую ногу и тут же отказался от этой затеи.

— Я отсижусь на "Заплатке". Найдёшь врача — приведи сюда.

— Наложи на рану бакта-пластыри, если они у тебя есть, — на прощание произнёс Немо, растащил бренные тела пойманных по разным комнатам, и приступил к описи добытого в бою имущества.

Четыре бластера, четыре деки, перстень, брелок, пакетик дури, поддельные документы — было не густо, но всё же из этого можно было получить крупицы информации. Немо включил первую попавшуюся на глаза деку.

Обычная жизнь обычного бандита. Снимки потрёпанных жизнью красоток с претензией на пикантность, переписка, состоящая в основном из вопросов, где сегодня бухать, и нет ли работы, а то бухать скоро будет не на что. Вопросы про работу чаще были адресованы Вилли. Про выпивку — Фиджи. И только одно сообщение, из самых свежих, было отправлено кому-то под именем Ларус. Владелец деки желал знать, где означенного Ларуса носит, если через полчаса уже надо быть на месте. Ответ был лаконичным: "Уже там".

Решив, что вначале нужно побеседовать с пленными, Немо отправился в дальний угол ангара за портативным прожектором.

Оба взятых в плен налётчика были давно растащены по двум подсобкам, в которых по-хорошему должно было храниться что-то более ценное, чем два мелких бандита. Но у жителей Луны Контрабандистов на этот счёт другое мнение, и потому кроме голых стен там ничего не было.

Будущие подопытные были помещены так, чтобы свет из открывающейся двери падал им в лицо. Чтобы усилить эффект, контр поставил прожектор, для начала напротив левой двери. По его расчётам, оба должны были уже очнуться, и сейчас наверняка пытались освободиться от пут. Но проверить через Силу, не ожидает ли его сюрприз в первой подсобке, он счёл нужным. Лёгкое касание разума пленного, просто чтобы посмотреть, какие у него планы на ближайшее будущее.

Сюрпризов не было. Планов тоже. Была смесь страха и злобы. Его посмели тронуть. Выхватить из рук добычу, которую он уже держал за горло. Это вызывало ярость. Это же вызывало и опасение, такое же звериное, как злоба. Посмели — значит, настолько сильны?

Нажав на кнопку открытия дверей, Немо дал заключённому насладиться ярким светом после темноты, а спустя пять секунд зашёл сам. Его, защищённого визором, яркий свет абсолютно не волновал.

— День добрый, — произнёс он, хотя на улице был поздний вечер. В голосе была явная ирония с примесью сарказма.

— Какого… — хрипло выдавил пленный. Он заметно ободрился: когда разговаривают, всегда есть шанс договориться.

— Итак, теперь, когда вербальный контакт налажен, — Немо говорил неспешно, чтобы каждое слово дошло до слушателя, — скажите мне, как вас зовут?

От пленного отчётливо повеяло недоумением. Через несколько секунд его озарило.

— Эй, ты из этих, что ли? Из спецов? Так и сказал бы, что ли… Мы в ваши операции не лезем, себе дороже.

Немо не сказал ничего. Он поднял свою правую руку так, чтобы налётчик её видел, и приложил указательный палец к его левой руке, одновременно слегка стимулируя болевые рецепторы через Силу.

Вспышка боли. Потом — ужаса, первобытного, животного. Всю наглую уверенность, что можно выпутаться, всего лишь согласившись не претендовать на добычу, как банта слизнула. Подсобку огласил истошный вопль.

Немо отошёл на пару шагов в сторону, дав накричаться своей жертве. В груди ныло то, что можно назвать совестью. Процесс пытки был ему противен. Омерзителен. Но он должен был получить ответы, и это был самый простой вариант. И то, что он его выбрал в первую очередь… Этот факт пугал его.

— У меня на руке нейроперчатка, — он говорил всё так же медленно, — отвечайте на мои вопросы. И больше вы с ней не познакомитесь. Итак. Как. Вас. Зовут.

Несмотря на все ощущения, нужно было копнуть глубже. У него не было времени на приручение этого человека, а значит, допрос нужно было ускорить. У Джетро может оказаться не так уж много времени, чтобы тратить часы на реверансы с его убийцами. Контр изучал. Изучал доступные ему процессы, протекающие у бандита в голове, вспышки эмоций, стремления. Он искал то, что можно было простимулировать, усилить и получить ответы. Без пыток, без боли, без лишней нервотрёпки.

Пленный не верил ему. Боялся до готовности обмочиться — и не верил. Ему была знакома такая боль, и он не мог спутать её с другой. У боли тоже бывают оттенки…