Страница 40 из 41
И на следующий месяц. И на следующий. Снова и снова.
Врачи утверждали, что кроме функциональной кисты у меня ничего нет, но и она совершенно неопасна и не препятствует зачатию.
Однако ничего не получалось. Раз за разом разочарование. Пока буквально за неделю до нашей с Семёном свадьбы снова не случилась задержка. Я сдала анализы, и вот только что результаты пришли на почту.
Отрицательно.
— Пойдём в зал, — он берёт меня за руку. — Или хочешь наоборот прогуляться и побыть в тишине?
— Нет-нет, идём, — улыбаюсь и сжимаю его пальцы.
Сегодня наш день, наш праздник. Мы решили скрепить наши отношения официально. Я даже купила коктейльное платье. Пусть не снежно-белое, но праздничное и очень нежное. Семёну оно очень понравилось.
После росписи мы приехали в ресторан, чтобы отметить в узком кругу самых близких такое важное для нас событие. Вера с профессором, Аришка, Люда с Сашей и Асланом. И, конечно же, Настя.
Не знаю, как Вере это удалось, но она нашла для Насти точно такое же платье, как у меня. Дочка счастлива от этого была невероятно.
— Она твоя маленькая копия, — сказал Семён, когда увидел нас. — Идеально. Обе идеальные — мои.
Говорить “да” было так волнительно, но я ни секунды не сомневалась. Теперь я абсолютно уверена и в нём, и в себе, и в нас.
Торжественный вечер проходит тепло и уютно. Все люди, которые присутствуют на нём, мне очень дороги, и я рада каждому. Нет помпезных тостов и пошлых шуточек, да и выросли мы все из того возраста, когда с этого на свадьбах смеются.
А вечером, когда Настя укладывается спать, мы долго с Семёном стоим на балконе, обнявшись, и наблюдаем за ночным городом.
А потом занимаемся любовью долго и страстно, топя друг друга во взаимной нежности.
Возможно, это совпадение. Чистая случайность, но как не поверить после такого в судьбу? Ведь именно в брачную ночь мы зачинаем нашего Яна. Я даже не ожидаю этого в суете оформления Насти в первый класс, а потом мне звонит моя гинеколог и сообщает ошеломляющую новость.
— Василина, думаю, лечение не требуется, — говорит она через день после того, как я сдаю целый комплекс анализов, чтобы пройти обследование и попытаться разобраться в причине отсутствия беременности. Притом, что сдавала я дважды, после первого раза там что-то было непонятное. Врач сказала не переживать, нужно просто пересдать. — Вы уже беременны, судя по всему. Уровень ХГЧ и в первый раз был повышен, поэтому я попросила вас сдать кровь ещё раз, чтобы убедиться.
Пока она говорит, я чувствую, как у меня потеют ладони, а пульс ускоряется. Молчу, впитывая каждое её слово. Кажется, что перебью, и всё это окажется сном.
— И снова уровень высокий, динамично высокий, что, скорее всего, свидетельствует о прогрессирующей беременности. Но нам всё равно нужно убедиться — сделать УЗИ. Когда вам будет удобно?
— Сегодня. Сейчас удобно?
— Василина, вы ужасно нетерпеливы, — по-доброму смеётся доктор. — Давайте ближе к часу, хорошо?
— Да, я буду.
Следующие несколько часов оказываются для меня одними из самых долгих в моей жизни. А те минуты, когда врач пытается рассмотреть плодное яйцо в моей матке — тем более.
А ещё полчаса езды домой, где меня уже должен ждать Семён. Я не стала говорить ему заранее, давать надежду, которая могла снова лопнуть, как мыльный пузырь.
Но когда вручаю фотографию с УЗИ, и пусть там видна лишь точка, ему хватает, чтобы всё понять без слов.
Ян родился здоровым и в срок. Никаких особых проблем с ним не возникало, кроме его зверского аппетита. Он готов был сосать днями и ночами.
Настя была счастлива. Ей было безумно интересно всё, связанное с младенцем. Она буквально затаивала дыхание, в первое время подходя к кроватке, а когда Ян подрос и уже стал ползать и сидеть, играла с ним, пела ему песенки, рассказывала стишки.
Признаться, я боялась, справлюсь ли с тем, чтобы уделять ей достаточно времени, когда родится малыш. И на самом деле было сложно первое время. Она скучала, а я бесконечно кормила Яна, короткие промежутки попросту выключаясь. Настя просто приходила и тихонечко ложилась рядом, подтянув на мне покрывало.
Семён очень старался, чтобы она не чувствовала себя одинокой, но меня ей явно не хватало. И старался чем мог помогать мне по уходу за Яном, гулял с ним, кормил сцеженным молоком из бутылки, а я в это время старалась провести время с дочерью.
Мы справились, и уже довольно скоро наладили быт и вернулись к активной жизни, хоть многое и изменилось для каждого члена семьи с появлением Яна.
Про Веру и говорить нечего. Она каждый раз с таким восторгом берёт малыша на руки, что он, как научится ползать, точно станет убегать от неё. Честно говоря, я даже не помню, назвала ли она его хоть раз по имени, но теперь наш сын точно будет отзываться не только на “Ян”, но и на сладкий пирожок, плюшку с мармеладом, зефирку и ещё кучу кондитерских наименований.
Другие родственники Семёна нас не беспокоят, хотя новости о них меня сильно удивили. Мать и отец Семёна и Веры развелись, и Кристина Владимировна уехала Беларусь с… Елисеем Петровичем — настоящим биологическим отцом Веры. Что ж, удачи ей обрести, наконец, своё счастье, потому что творить такое может только глубоко несчастная женщина. Пусть у неё сложится жизнь. И желательно подальше от нас с Семёном и наших детей.
Компания Кортеса выкупила краснодарский филиал фирмы отца Семёна, а ещё он встретил ту, которая смогла сделать его счастливым. Этой прекрасной русской красавицей оказалась моя подруга Римма. Теперь её лента в соцсети наполнена яркими фото из солнечной Испании, на которых море, пляжи и горячий иностранец.
Я очень надеюсь, что он не держит на меня зла. Я ведь прекрасно понимаю, что поступила с ним некрасиво. И мне стыдно. А ещё я благодарна за то, что Марио понял и не стал грубить. Он действительно замечательный человек, думаю, Римме очень повезло и они смогут стать крепкой счастливой парой.
А ещё к нам приходила бывшая жена Семёна. Она попросила прощения, сказала, что теперь принимает препараты, контролирует своё состояние и что ей очень жаль. А ещё она уезжает в Европу и возвращаться в Россию больше не планирует.
Признаться, игрушки, которые она принесла детям, я выбросила. Мне было неприятно хранить их дома. Пусть едет с Богом, но я не хочу, чтобы вещи, к которым прикасалась эта женщина, находились у нас дома и напоминали о ней.
Настина мечта заниматься серьёзно танцами, наконец, сбылась. Мы отдали её в школу современного танца Ларинцевых. Её открыли бывший парнёр по танцам Веры, тот самый упомянутый на выпускном в детском саду Максим и его жена Нина*.
Наша дочь просто в восторге! И от преподавателей, и от самой возможности танцевать. И получается у неё очень хорошо.
— Мне страшно, — с трудом сдерживаюсь, чтобы не закрыть глаза ладонями. — А вдруг он её упустит?
— Не упустит, Василина, успокойся. Андрей — крепкий парнишка.
Мальчик, партнёр Насти, подхватывает её на руки и поднимает высоко, удерживая на вытянутой руке за таз и за руку. Моё сердце буквально замирает, пока они кружатся под музыку, и продолжает биться лишь тогда, когда Андрей ставит её снова на ноги. Я дышу до следующей поддержки, а потом снова замираю. Мне страшно, но когда я вижу, как светятся на сцене её глаза, то не могу не испытывать радость и гордость.
Настя, несмотря на свои врождённые проблемы, пошла за мечтой. Она танцевала сердцем, когда едва могла ходить, а теперь по-настоящему блистает. Моя девочка.
И мы все её поддерживаем! Я, трясущаяся от страха, Семён, пытающийся выглядеть в финале спектакля серьёзным и суровым, а сам пытается сдержать слёзы, Ян, застывший, наблюдая за танцем сестры и совершенно забыв про недогрызенный бублик.
А ещё Вера, Люда, Сашка, Аслан, Арина, лучшая подруга Алиса…
В какой-то момент я оглядываюсь на свою жизнь, сжимая крепко руку мужа, и понимаю, что одиночество, которое почти всю мою жизнь шло где-то рядом, отступило. Растворилось, исчезло, оставило меня. И теперь я окружена близкими и родными людьми.