Коммуналка

Позавчера ей исполнилось двадцать пять лет. Мама как раз пришла с работы и сначала даже не вспомнила о празднике, к вечеру только достав бутылку вина и заставив Лену выпить с ней и отметить. Самой Лене как никогда было грустно, но не только потому, что она до сих пор была одинока, а от того, что её ждало в будущем.

Мама в последнее время стала упрекать её в сильной растрате денег. Зарплату приносила только она, поэтому им сильно не хватало средств. Алёше нужно было покупать молоко, творог, мясо, каши, соки, а всё это стоило немало. Лена старалась экономить, но цены и жизнь диктовали свои условия. Она сама похудела, из одежды носила всё старое и давно сношенное, но не могла хоть что-то сделать, чтобы это изменить.

В прошлом году у неё была возможность пойти работать медсестрой в новый медицинский центр, открывшийся на Доломановском, но кто же тогда был бы с Алёшей? В сад его отдать нельзя, он очень необычный ребёнок, оставалось только тянуть тугую лямку.

Если бы маму можно было уговорить сидеть с Алёшей те дни, когда она дома, тогда свой график дежурств Лена настроила бы под неё. Но этого никогда не будет, мама ненавидела Алёшу, брезговала даже есть вместе с ним. Когда Лена уговаривала её оставить жизнь брату, то не могла подумать, что мама окажется настолько равнодушной.

Мысли её завели далеко, и молодая женщина не сразу услышала, как в дверь быстро и сильно постучали. Когда звук повторился, она дёрнулась и чуть приподнялась на стуле, хотела встать и подойти к двери, но гость уже входил.

Он одновременно оглядывался с интересом, пронизывая взглядом растерявшуюся, с выбившимися из хвоста волосами, Лену.

— Привет, — тихо сказал Денис и подошёл ближе, внимательно оглядев худое, даже измождённое лицо девушки. — Ты ещё не спишь? У меня к тебе дело.

Молодой мужчина повернул голову и увидел спящего мальчика, заботливо укрытого тонким одеяльцем. Его личико при свете лампы было абсолютно нормальным, не видны эти раскосые перевёрнутые глаза и опущенные уголки губ.

Лена почти не понимала то, что говорил ей Денис, ощущая в ушах мощное биение крови. Она заметила, что он начисто побрился, постригся, и от этого его лицо утратило бунтарский и мрачный вид. Его привлекательность теперь стала без налёта вызова и грубости.

— Говорят, твоя мамаша работает в фирме «Белое такси»?

— Да, — неуверенно кивнула Лена. — Диспетчером.

— Не попросишь её, чтобы она устроила меня таксистом? Я её отблагодарю. Что она любит — коньяк, водку, виски, мартини?

— Я скажу ей, но почему ты сам её не попросишь? — удивилась девушка.

Он усмехнулся, и, глядя прямо в глаза, сказал: — Не хочу, чтобы она залезла ко мне в штаны. Она ведь у тебя такая — не упустит своего. А я, ну, не хочу.

Лена пошла алыми пятнами, отведя взгляд и искренне надеясь, что он закончил говорить о её матери в таком ключе.

— Хорошо, я скажу. Будешь работать? — спросила она и снова посмотрела на него.

— Конечно, я со скуки скоро сопьюсь. Сначала хотел пойти в охранники, но там тоже скукота. Таксисты могут хорошо зарабатывать, да и работа эта динамичнее.

Лена кивала, радуясь возможности открыто смотреть на него. Они стояли возле стола, вне круга света, и приглушённое освещение делало черты лица мягче.

— А ты на работу не выходишь? — неожиданно спросил он, и Лена поначалу растерялась, не ожидая такого прямого вопроса. Раньше он вообще не интересовался ею и ни о чём не спрашивал.

— Нет, мне Лёшеньку не с кем оставить, хотя, если честно, деньги очень нужны, нам не хватает.

— Ты работала где-нибудь раньше? Медсестрой?

— Да, — грустно и неохотно ответила она. — Особенно ночные дежурства выручали.

Взглянув на Дениса, она увидела, что мужчина напряжённо прищурился, чуть наклонившись к ней, но, заметив её взгляд, отпрянул, и что-то странное мелькнуло в его взгляде — удивление вперемешку с тщательно скрытым голодным желанием.

— Она не слишком его любит, да? — спросил Денис, кивая в сторону мальчика, сопящего в кроватке.

Лена поняла, что мужчина имеет в виду её маму, и сразу же сникла. Эта тема была слишком наболевшей для неё.

— Да, так случилось, — вырвалось у молодой женщины, и она буквально заставила себя замолчать.

— И поэтому не даёт тебе выйти на работу, хотя работает посменно?

Лена вновь встретилась с его непривычно серьёзным взглядом, очень мудрым и глубоким, будто ему не 27 лет, а много больше.

— Это пока невозможно.

— Я знаю один интернат для инвалидов, ты могла бы устроиться туда, а на время смен забирать пацана с собой, вот и всё, — Денис легко пожал одним плечом, засунув руки в карманы спортивных штанов.

— Это было бы отлично, — обрадовалась Лена. — Если сможешь, узнай, не нужна ли там медсестра или кто-нибудь из медперсонала.

— Хорошо, услуга за услугу, — улыбнулся он.

Лёша завозился в кроватке, перевернулся на другой бок и затих. С минуту и Лена, и Денис напряжённо слушали его дыхание.

— Давно ты одна? — спросил мужчина тихо.

— Да, — неуверенно кивнула Лена и опустила голову. Ей вдруг показалось, что он стоит слишком близко. Она сделал движение, чтобы отойти, но упёрлась бёдрами в стол. Приятная, еле слышная музыка всё лилась в окно, и как будто создавала нереальный и удивительно чувственный мир.

Денис медленно придвинулся ещё и поднял руку, чтобы прикоснуться к её подбородку, но вместо этого губами быстро провёл по уголку рта Лены. Она вздрогнула, судорожно вздохнув.

— Почему ты такая? Из-за мальчишки? Ты не даёшь себе поднять головы.

Он говорил ей прямо в рот, не прикасаясь, а только глядя в огромные, сейчас абсолютно чёрно-синие глаза.

— Я не знаю, — глупо ответила она и тут же ощутила его руки у себя на талии. Сильные ладони гладили жадно и нетерпеливо, и молодой женщине показалось, что в комнате повысилась температура.

— Хочешь, я помогу тебе? Я не обижу, обещаю. Тебе будет очень хорошо со мной, — шептал он, как демон-искуситель, и у Лены подгибались колени от его горячего шёпота.

Она зажмурилась, невнятно пробормотав «нет», а он продолжал, крепко прижимая к своему раскалённому телу: — Какая же ты, я бы никогда и не подумал, — искренне говорил он, плотно прижимая её бёдрами к столу. — Ты так сладко пахнешь…

Она дёрнулась, как от выстрела, когда повернулась ручка двери. Замерев в руках Дениса, Лена с ужасом увидела на пороге ухмылявшуюся и пьяную мать.

— Опа! — воскликнула та, когда обвила открывшуюся её взгляду картину.

Денис медленно отошёл от Лены, но его взгляд слишком блестел, а нервное дыхание выдавало крайнее возбуждение.

— Добрый вечер, — кивнул он и взглянул на Лену, которая смотрела на мать испуганным и даже шокированным взглядом, как будто ей вчера исполнилось 14.

— Я слишком рано пришла, прошу прощения, — усмехнулась Нина и прошла к своему дивану. — Не знала, что Ленка может зацепить тебя, — продолжила она.

Денис помрачнел, кивнул Лене и молча вышел, догадываясь, чтосейчас будет говорить мамаша дочери, особенно учитывая то, что та родила Дауна и растила его одна. Он терпеть не мог таких всезнающих и эгоистичных дам, которые с лёгкостью отравляли жизнь другим, осуждали их, а сами при любом удобном случае пускались во все тяжкие.

Денис не мог понять себя и узнать хотя бы наполовину. Тот, кем он был раньше — ушёл в прошлое. Юное, беззастенчивое и абсолютно эгоистичное.

Он гнал от себя неподъёмные мысли, и с водкой это получалось. Только постоянно он пить её не мог, вот в чём дело.

Вся его жизнь после приезда круто и безвозвратно изменилась. Он знал, что тому причиной семь лет в военных гарнизонах и полевых войсках.

Но сначала, как только он приехал домой, ему показалось — ничего не поменялось, всё легко и свободно. Деньги у него были, друзья тоже, девушек полно — о чём ещё можно мечтать? Но что-то глодало изнутри, и это началось давно.

С самого раннего детства, до того, как мать умерла от рака, он рос дерзким и самолюбивым. Все мальчишки и девчонки в округе не любили его, а те, с кем он дружил, вернее, кому он позволял дружить с собой, могли пойти за Денисом Симаковым куда угодно.