Страница 37 из 61
— Дальше.
— Она неместная, совсем недавно в наш город приехала. Спрашивала, куда у нас можно сходить. Где найти хороший зал, чтобы потренироваться. Я без задней мысли порекомендовал ей тот, в который ходим мы с тобой. Ну она и купила туда абонемент. Мы иногда пересекались там, тренировались вместе. И вроде как подружились…
А я в то время работала, не подозревая о том, как на шее затягивается удавка.
— Это теперь так называется? Подружились?
Он жмет плечами.
— Мне казалось, что да. У нее манера общения такая…игривая. Флирт, подколы, все это казалось естественным. Я даже не думал, что может быть что-то дальше. А потом ты в зале появилась…
— И начала бедному Лешеньке трепать нервы на пустом месте?
— Да, я злился, что ты цепляешься к пустякам. Поэтому и не сказал, что работаем вместе, не хотел дальнейших разборок.
— Значит, для тебя это были пустяки? Я же тебе рассказывала о нашем разговоре. О том, что Марина планирует как минимум забраться к тебе в штаны. Не поверил?
Березин жмет плечами:
— Я думал, если зал уберу, то на этом все закончится. А в итоге получилось, что мы стали больше общаться на работе.
— Получилось, — раздраженно передразниваю его, — да просто признайся, что ты тогда уже на нее запал, и не собирался отказываться от ваших милых игр. А с залом разобрался только потому, что мои вопли слушать не хотел. И в голове миллион раз проигрывал к чему это ваше общение может привести.
— Нет…
— Да, Березин! Да! И ты это знаешь!
Он рассматривает свои ладони. Они мелко подрагивают.
— И пока вся она такая игривая и легкая, крутилась вокруг тебя, разжигая интерес, меня ты стал воспринимать, как досадную помеху, которая мешает расслабиться. Мамашу, которая не отпускает гулять поздно вечером и не дает курить за гаражами.
— Я не думал, что так получится. Прости меня.
— Прощать я буду своего сына, которого сама выношу и воспитаю, а не того, кого мне родила свекровь, — голос сочится горечью, — а с тобой…с тобой я собираюсь развестись.
Он хватает меня за руки:
— Кира! Не надо! Я понимаю, что накосячил…исправлюсь…что угодно сделаю.
— Мне уже ничего не надо, — пытаюсь вытянуть свои ладони из его рук, но он сжимает сильнее:
— Я же люблю тебя…
— Вспомнил? — все-таки вырываюсь, — так любишь, что мне пришлось силой снимать тебя с потаскухи? Все, Леш. Закрываем тему. Я не хочу скандалить, мне и так плохо. Просто давай с этим покончим.
— Кир, ну не надо, пожалуйста, — он снова пытается меня схватить, но я отшатываюсь, — дай мне шанс. Один. Я о большем не прошу. Я все исправлю! В сторону Марины больше даже не посмотрю. Все кончено. Ее больше не будет в нашей жизни! Обещаю.
— А кто будет?
— Только ты! Чем хочешь, поклясться могу. Только не торопись, умоляю. Дай мне время, чтобы доказать…
В этот момент Лешин мобильник, лежащий на столе между нами, начинает гудеть. И, прежде чем муж успевает перевернуть его экраном вниз, я успеваю прочитать «Прокина М.Е.».
Эта сука смеет звонить, после всего, что натворила. Мне хочется ее крови. Хочется размазать тонким слоем по асфальту. Хочется сделать ей больно.
— Ну что же ты, — горько усмехаюсь, — ответь бедной девочке.
— Не буду.
— Ответь.
— Кир, я здесь, с тобой. Хочу исправить то, что натворил…
— Так исправляй, — переворачиваю телефон обратно. Сучка никак не унимается. Не получив ответа, присылает сообщение. Вижу лишь его обрывок, на мгновение мелькнувшее на заблокированном экране.
Леша! Ты где?
— Ответь ей и включи на громкую.
— Зачем? Я просто удалю номер и все. Брошу в черный список. Чтобы она больше никогда не звонила.
— Затем, что я хочу услышать, о чем вы будете говорить. Ты сейчас так красиво пел о том, что больше никогда к ней не приблизишься, что у вас все кончено. Так скажи ей об этом. Прямо сейчас, при мне. Хотел доказывать? Доказывай! Ну! — пальцами подталкиваю телефон к нему. Смотрю требовательно, — или снова пустая брехня? Лишь для того, чтобы я заткнулась и не выносила тебе мозги? Давай, Березин, отвечай… Если действительно еще на что-то рассчитываешь.
Он молчит с минуту, но, когда телефон снова заходится в тряске, нажимает кнопку «ответить». В тот же момент на всю кухню раздается томное, и в то же время до тошноты противное:
— Леш, ты куда пропал?
— Дела были, — глухо отвечает Леша.
— Как машина? Починил уже?
— В процессе.
У него на лбу от напряга выступает испарина, а я, наоборот, успокаиваюсь. Откидываюсь на спинку стула и складываю руки на груди. Смотрю. В упор. Не отрываясь. Ни взглядом, ни жестом не выражая никаких эмоций. Не даю подсказок, что он должен отвечать, что хочу от него услышать. Пусть сам выкручивается, а я буду просто наблюдать и делать выводы.
И Березин это понимает. Растерянно смотрит на меня, не зная, что делать дальше. Он сознает, что это самый, что ни на есть настоящий экзамен для нашей семейной жизни, и что он к нему ни черта не готов.
Я только бровью дергаю, дескать, что молчишь, любимый. Дерзай, все в твоих руках.
— Я ждала твоего звонка, — в ее голосе мягкий упрек. Без ворчания и претензий, как у ревнивой жены, а нежный и печальный. Мол свет без тебя не мил, Алёшенька.
— Я был очень занят, — Березин немногословен. Он отчаянно старается не сболтнуть лишнего, и мне крайне любопытно, что из этого выйдет. Понятно, что ничего хорошего, просто интересно насколько будет пробито дно.
— Я сегодня приходила к тебе на работе, а твоя грымза сказала, что тебя не было…
Грымза…
Я только горько хмыкаю, когда Леша не поправляет Мариночку после такой реплики о Зинаиде Степановне, которая в миллион раз более полезна, порядочна и компетентна. Интересно, а в мой адрес такое тоже прилетало, и он так же молчал?
Противно. Но снова загоняю все эмоции глубоко под броню, не оставляя для него ни одной зацепки.
— Разъезды и работа дома.
— Я понимаю, — разочаровано и грустно тянет она, — Ты бы позвонил. Я бы приехала, помогла.
Сука…
Выдыхаю.
Конченая…
Снова выдыхаю, борясь с желанием заорать, что убью ее на хрен! Мало того что к моему мужу лезет, так еще и в мой дом пробраться хочет?!
Тише, Кира. Стоп.
Приходится напомнить себе, что сама хотела послушать, провести разведку боем. Теперь поздно отступать, надо глотать до конца, как бы не тошнило.
Моей выдержки даже хватает на холодную улыбку, хотя внутри просто бомбит.
Сука!!!
— Спасибо, но я справляюсь, — Березин трет шею и делает неуклюжую попытку соскочить, — Мне сейчас не очень удобно.
— Погоди секундочку… пожалуйста, — ее голос меняется. Становится томным, чуть ниже и с придыханием.
Муж тут же напрягается. Я прямо чувствую, как он гудит от напряжения. У меня самой двести двадцать по жилам пробивает. Кладу ногу на ногу, плотно сжимая бедра, чтобы не дрожали.
Похоже, сейчас начнется самое интересное.
— Я скучаю. А ты?
— Марин, — он дергается так, будто каждое ее слово — это оплеуха, — давай не…
— Все время думаю о нас. Вспоминаю…