Персефона

– Я должна идти.

– Вы явно расстроены. Чем же?

– Вы сами утверждали, что хотите прославить имя вашей Персефоны, а в итоге всё интервью прошло о ваших жёнах. Ничего нового читатель не почерпнул.

– Но вы же сами просили… Понимаю, не успели, но всему своё время. Вы, как и ваши читатели, которые так считают, глупы и неразборчивы. Уходите.

– Навсегда? – возмутилась девушка.

– Нет. Как всегда на неделю. Просто сейчас вы мне надоели. Печатайте то, что я вам сегодня рассказал.

Дверь захлопнулась.

Глава 10

– С возвращением! – надменно воскликнул Филипп.

– Скучали?

– Мой ответ вам не понравится, – неприятно улыбнулся мужчина.

– Что сегодня будем обсуждать? Всех ваших питомцев? Дайте угадаю, они носили все кличку Эльжбета или Персефона? – язвительно выпрашивала журналист.

– Милочка, вы просто сквозите ядом, – одобрительно улыбнулся Филипп, почесывая свою щетину. – Вот сейчас я готов дать людям то, чего они хотят. Но повторяю – всё по порядку.

– Приступим тогда, – девушка пододвинула стул.

– Мне тогда было тридцать четыре. Прекрасен, талантлив, загадочен, свободен, но сердце…сердце вечно тосковало по прекрасной любимой из прошлого. И я прекрасно понимал, что знаменит не тем, что я настолько талантлив. Нет. Я зацепил людей историей. Людям нужна история, скандал, сплетня. Особенно такая, которая касалась смятых простыней. Загадка. Я был загадочен. Даже для самого себя. Я прекрасно понимал причину моей славы. Это меня даже забавило, но и расстраивало одновременно.

– Почему же расстраивало?

– Потому что Эльжбета была талантлива, но без загадки и интересной легенды за плечами, потому она не смогла стать знаменитой. А это обидно. Она ведь действительно заслуживала.

Все мои выставки были посвящены темноволосой незнакомке со стёртым лицом. Обыденно, но романтично. Потому я был так популярен.

Женщины так и пожирали меня глазами, мечтая завладеть моим сердцем. Признайтесь, вам же нравится, когда кто-то принадлежит всецело вам. Особенно когда это отбитая добыча. – Филипп прищурил глаза. – Сколько раз я встречал подобные хищные глаза. А моя тоска в глазах ещё больше растапливало сердца даже самых холодных дам. Будто герой из женских романов.

А моя тоска оправдывалось тем, что я понимал: время проходит, а я забываю лицо своей женщины. И я так и не успею восславить её.

Фильмы с её эпизодическими ролями были пересмотрены не один десяток раз, но это было не то. Я знал её реплики и жесты секунда в секунду наизусть. Мне нужно было большее.

Как – то раз я опаздывал на благотворительный бал. Оставалось только открыть дверь, зайти в здание, но что-то подсказало мне повернуть голову направо, и я увидел её.

Три девушки сидели за столиком на террасе. Две смеялись и громко разговаривали, а она…она грустно мешала ложкой кофе и молчала. Ни малейшей тени улыбки. Меня будто поразило молнией. Красноволосая, с пирсингом на носу и татуировкой в виде раскрытых лилий на всю грудь. Сразу всплыло воспоминание скелета с цветком в груди. Мысли роились в голове и будто издавали звук пчелиного роя.

Я так и стоял неподвижно с открытой дверью, как идиот, не давая никому пройти. Меня подтолкнули. Я будто очнулся и пропустил людей. Сам же я понял, что ни на какой вечер я сегодня не пойду.

Взгляд снова уставился на группу девушек, и что я видел. Красноволосая девушка встала, оттряхнула своё зелёное платье от невидимых крошек, взяла свой рюкзак и сказала, что у неё нет настроения, ей лучше стоит уйти. Девушки пожали плечами, посоветовали не расстраиваться, обнадёживая, что можно попытаться в следующем году, не всё так плохо. Она ничего им не ответила.

Я следил за ней и подошёл ближе, когда мы пропали из поля зрения тех девушек за столиком. Я легонько коснулся её плеча, а она вздрогнула и резко повернулась ко мне. Глаза были заплаканными. Точно. Это она. Если снять этот пирсинг, волосы перекрасить в чёрный. Да. Эльжбета.

Не знаю, что она обо мне подумала, ведь я стоял молча с открытым ртом, пока она не спросила, не обознался ли я. Я улыбнулся и сказал, что вроде нет. Она недовольно фыркнула и сказала, что у неё нет настроения знакомиться.

Я быстро начал оправдываться, что она не так поняла. Честно говоря, меня задело то, что она меня не знала. Я объяснил вкратце ситуацию, что угрозы для неё не представляю, и, если она не против, я мог бы ей предложить одно дело. Предложил прогуляться и обсудить причину её грусти. Она и рассказала, что не поступила на журналиста. Все планы рухнули. Возвращаться в свой город обратно смысла нет – там её ждёт мать-деспот, а здесь негде даже переночевать.

На вопрос, куда же она сейчас собиралась, она пожала плечами и сказала, что не знает, скорее всего так и поедет домой. Поступлением она надеялась не только осуществить свою мечту учиться на желанную профессию, но и сбежать от недовольной жизни матерью, которой вечно нужно доказывать, что девушка чего-то стоит. А тут, не оправдала ни своих, а уж тем более маминых надежд.

Всё складывалось как нельзя лучше. Я предложил ей стать манекенщицей для моих работ и жить у меня без всяких пошлых намёков. Она ещё за позирование будет деньги получать, но при условии, что она перекрасит волосы, снимет пирсинг и будет носить ту одежду, которую я попрошу надеть. Как бы ни чертовски хорошо сидело на ней то зелёное платье, я посудил, что ей нужны вещи скромнее. Тем более для образов. Волосы перекрасить, парик слишком пошло и безвкусно. Никаких глупостей и отношений.

Как ни странно, но она согласилась. Видимо, тогда он совсем отчаялась, что согласилась жить у незнакомца, предлагающий ей деньги при условии, что она будет слушать его и позировать для его работ. Я же мог быть маньяком!

– Ну да, – прыснула журналист. – Простите.

– Смешно, – процедил сквозь зубы мужчина. – Я был счастлив в тот день, как никто другой. Будто сама Эльжбета пришла ко мне и шепнула мне на ухо нежное «Пора. » Я ожидал от девушки огромных перспектив.

Когда я узнал, что её зовут Мия, я понял, что у судьбы действительно на меня намечен определённый план. Сама Эльжбета Миаковска снизошла до меня в таком весьма экстравагантном образе Мии. Ну да, она же актриса! Она знает толк в перевоплощениях!

Глава 11

– Вижу, сегодня вы в хорошем положении духа, – улыбнулся Филипп.

– Вы тоже ничего. Побрились.

– Ну да, мы же постепенно подходим к самому интересному.

– К Мии?

– Нет. К моим работам! Сдалась мне она!

– Но без неё не было бы этих работ, – с опаской произнесла девушка.

– На вас больше не давят? – сменил тему Филипп.

– Нет. Последней частью интервью остались довольны.

– Газеты раскупают?

– Мгновенно. Есть одно но…

– О чём вы?

– Вам это может не понравиться.

– Ну..

– Поскольку начали вы говорить о Мии… в общем …хотят опубликовать дневник, который она вела, когда жила с вами, как книгу. Отдельно от книги о вас и Эльжбете. Людей больше волнует Мия, нежели Эльжбета. Нет, она им тоже интересна, но Мию им…жалко.

– Что?! – взревел Филипп, он вскочил с места и ударил кулаком по столу. – Да как вы смеете?! Кто она, эта бездарность, без меня?! Эта провинциальная выскочка! Неудивительно что я её при…

– Успокойтесь! – испугалась журналист. Она выставила вперёд руки, будто пыталась оттолкнуть разъярённого мужчины.

Мгновенно влетели мужчины, быстро скрутили и вывели всё ещё бушующего Филиппа из комнаты. Девушка продолжала сидеть на стуле не шевелясь, часто дыша. Она не знала, что делать дальше. Неужели на этом интервью прекратится? Тысячу раз она уже пожалела о том, что рассказала о том, что людей интересует больше Мия, нежели Эльжбета. Стукнув пару раз ладонью по лбу и процедив сквозь зубы «Дура! Дура! », ей ничего не оставалось, как уйти.