Страница 11 из 15
Таинственный Незнакомец не спешил исполнить понятное приказание, застыв нечеловеческим призраком. Сержанту полиции видеть (подобное!) ни разу не приходилось, и никто его не инструктировал, как следует поступать. Видя, как умирает недавний руководитель, убитый жестоко, и на его же глазах, Буреев наполнился паническим ужасом; он приготовился вот-вот лишиться сознания. Последнее, что промелькнуло во взбудораженной голове, – безликий злодей не собирается подчиняться. Поэтому он беспорядочно, раз за разом, стрельнул, в упор расстреливая то злобное существо.
Он истратил все восемь патронов, а безликий противник даже не шелохнулся. И вот! Затворная задержка заклинилась, возвещая, что обороняться-то, в сущности, нечем. Помощнику дежурного представился уникальный шанс воочию увидеть бесцельный результат недавнего нападения; тот мистический ужас, что возник перед опешившим взором, заставил волосы короткие все дружно зашевелиться, а спинная кожа покрылась мириадами холодных мурашек. Что же ему не посчастливилось лично улицезреть? Выпущенные пули застыли на некотором расстоянии от верхнего одеяния и, не падая вниз, вращались по некому жуткому, не поддававшемуся пониманию, кругу; они словно оказались в невидимом барабане, группируясь всё ближе и ближе, пока не слились в один, единый, заряд. «Боть»! Очевидно, Таинственный Незнакомец изменил первоначальные планы, так как страшное орудие разом свалилось на бренную землю. Тяжёлая кожаная пола заколыхалась от резкого взмаха худощавой руки, и точно в полицейскую голову полетело сельскохозяйственное орудие, вдруг ставшее смертоносным. Недаром Буреев много свободного времени уделял физической подготовке и рукопашному бою: он заметил резкое телодвижение, ма́стерски среагировал и наклонить натренированный корпус назад, избежав опасного столкновения. Резко вернувшись в исходное положение, отработанным манером сделал пару шагов вперёд, по ходу сжал правый кулак и посильнее двинул в солнечное сплетение. Дмитрий удивился (нет!), попросту очумел, когда наткнулся на непробиваемую, хотя и невидимую преграду. Нестерпимая боль пронзила закалённого, подготовленного во многих схватках, сотрудника…
Казако́в Пётр Васильевич служил в райковском отделении и состоял на должности участкового. Молодой лейтенант, он едва окончил высшее учебное заведение и приступил к исполнению нелёгких, но нужных обязанностей. Обладая высоким ростом да накачанным торсом, полицейский пользовался уважением не только у сослуживцев, но и у лиц криминального образа жизни (мало кому хотелось вступать с ним в личную схватку); вытянутое большое лицо, уверенный взгляд каре-зеленоватых глаз, всегда нахмуренный лоб – все они лишний раз подтверждали, что иметь с ним дело стоит исключительно в дружественной манере; особенно отмечались повышенная выносливость, аналитический склад ума и убедительная способность (одним лишь взглядом «охлаждались» любые проказники) . В тот злополучный день он заступил на суточное дежурство. Молодой человек находился в кабинет №1 и, склонившись над собранными материалами, предавался легонькой дрёме; он и не знал, каким жестоким неприятностям подвергается их полицейское отделение.
Из сладкого забытья вывели пистолетные выстрелы, прозвучавшие в шаговой близости. Участковое помещение располагалось напротив дежурной части, в паре с половиной метров от главного входа. Встрепенувшись, словно облитый холодной водой, он выхватил табельное оружие и, снаряжённый, помчался наружу. Кабинетное пространство он покидал, как раз когда Одинокий Странник запускал метательное орудие, намереваясь снести у расторопного помощника полголовы. Как известно, он промахнулся и брошенный «снаряд» проследовал мимо, обнаружив другую жертву; оно воткнулось Казакову в правую руку, сжимавшую заряженный пистолет. Онемевшие пальцы мгновенно разжались, выпуская защитительное оружие; оно шлёпнулось на гладкий, ровно забетонированный, пол, издав характерный, гулко металлический, звук. Полицейский, вскрикнув от нестерпимой боли, попытался избавиться от опасного, ржавевшего годами предмета. Едва он извлёк его из поражённой руки, как тем же мигом и понял, что поступил до крайности опрометчиво. Почему? Кровавый фонтан возвестил о повреждённой артерии.
В тот же самый момент Таинственный Незнакомец впивался худыми пальцами в сержанта полиции, протыкая глазные впадины и хватаясь за верхнюю челюсть; он вырвал лицевую основу, освобождая серое вещество. Погрузив в черепную коробку костлявую длань, за несколько раз он начисто вычистил присутствие мозга, разбросав его по окружному асфальту. Пока он зловеще орудовал, участковый пытался пережать хлеставшую рану, надеясь уберечься от полной потери живительной жидкости. Благодаря практичным попыткам, кровяное давление существенно ослабело, но продолжало струиться обильным потоком – участковый оказался полностью непригодным для отражения нападения. А зря! Странный Тип, продолжая свободно парить, неспешно плыл в его «предсмертную» сторону и не выказывал ни внешнего волнения, ни милосердного сострадания. Поравнявшись с упавшим орудием, поднял его с бетонной поверхности и приблизился к полицейскому на расстояние, равное полуметру. Мрачное Существо на несколько секунд замерло́, склонив широкополую шляпу, и не давая увидеть лицо.
Одновременно! В середине пространного коридора показался дежурный о́пер, чуть раньше разбивавший оконную раму (в жилище семейного дебошира). Воронов Евгений Романович – тридцатипятилетний старший оперуполномоченный, находящийся в специальном звании майора полиции. Не достигнув высокого роста, он представляется плотным, спортивно подкованным; круглое, лишь книзу чуть вытянутое, лицо обладает гладкой и смуглой кожей; чёрные глаза (в тон коротеньким волосам) излучают проницательный ум, рациональную рассудительность и просто немереный опыт. В отличии от остальных сослуживцев, одетых в полицейскую форму, сыскной сотрудник выделяется гражданской одеждой; она состоит из следующих предметов: коротко-рукавной серой рубашки, синих матерчатых брюк, поясного ремня, с заполненной кобурой, и прочных гладкокожих туфлей. Завидев в коридорном начале неописуемое явление, Воронов, сбегавший стремительно вниз, попытался резко остановиться – засеменил ногами и быстро, и неуклюже, спешно стараясь придать себе обратное направление.
Опираясь на долговременный опыт, неглупый оперативник отчётливо понял, что происходит нечто невероятное, неподвластное, нестандартное. Поэтому он заспешил вернуться назад, чтобы укрыться за дальним кирпичным углом. Скрыться незамеченным? Всё равно бы не получилось. Пришлось попутно выхватывать служебный «макаров». Наставив в пол-оборота на Одинокого Странника, произвести прицельно направленный выстрел. Тот словно бы ответного нападения ожидал и резво выкинул вперёд худую ручонку; смертоносная пуля остановилась точно перед ладонью. Сделав возвратный замах, Таинственный Незнакомец направил исходный заряд обратно в стрелявшего. Продолговатый металл попал аккурат промеж расширенных глаз, поставив в майорской жизни нелепую точку.
Мрачное Существо ловко перехватило сельскохозяйственный серп – переместило его в другую ладонь. Казаков взглянул на мирный (вроде?) предмет горемычным, явно предсмертным, взором; он прекрасно осознавал, что ржавое орудие не просто демонстрируется всеобщему обозрению. Короткий замах, хлёсткий удар и чавкнувший звук отчётливо возвестили, что черепная основа разделилась на две неравные части. Возвратным движением толкнув за верхнюю часть, бездушный убийца сумел убедиться, что отсечённый мозг отходит от мёртвого тела. Продолжая сжимать располосованную конечность, участковый забрызгивал округу собственной кровью и валился на голое бетонированное покрытие. Таинственный Незнакомец, не останавливаясь на достигнутом, словно потусторонний лебедь, поплыл к убитому сыщику. Тот распластался в конце коридора, не достигнув спасительной лестничной клетки всего каких-то полметра.
Чуть раньше в кабинете Горячева услышали пистолетные выстрелы, и оба собеседника (раз!) сразу насторожились. От взгляда и того и другого украдкой не ускользнуло, как каждый невольно вздрогнул.