Чемпион. Второй пояс

Я тоже отправляю в сторону Кетота мысль:

— Так нечего ждать, давай, начни прямо сейчас. Выходи и затолкай меня в нору, из которой я выполз.

— Не переживай, придёт и твой черед. Я затолкаю тебя так глубоко и так основательно, что всё, что тебе останется — отправиться в свой Нулевой. Но всему своё время, Леград-Римило, всему своё время.

Намёк более чем очевиден. Хочет сделать меня калекой, вот что значит его намёк.

Равнодушно отвожу глаза от Кетота. Мы ещё поглядим, кто из нас двоих останется калекой сегодня. Иногда, Кетот, победа — это ещё не всё.

Бок саднит, саднит и бедро. С удивлением отмечаю, что дизирец задел меня подземными пиками большее число раз, чем мне казалось в горячке боя. Я-то думал, я такой ловкий, что увернулся от всего, а нет, не тут-то было. Нужно было больше выпустить стихии, она бы развеяла или ослабила эту технику, а я увлёкся…

Спохватившись, тянусь к печатям дизирца, снова наталкиваясь на колючую защиту амулета.

Да, схватка окончена, но что мне с того?

Сжать, стиснуть, сдавить амулет, почти не морщась от неприятных ощущений. Три вдоха, и я буквально ощущаю, как проминается его защита, хрустит, словно яичная скорлупа, оставляя хозяина беззащитным.

Ещё сколько-то занимает их кража.

Дизирец дёргается в последний раз, отбрасывая с себя руку лекаря, а затем обмякает.

Да, Ярость ему ни к чему. Пусть немного поспит, а уже ото сна встанет свободным от всех запретов и договоров. Там и не нашлось ничего особенного, в этот раз у меня было время прочитать условия. Клятва, что он останется верен клану и будет верно служить Болайну ещё двадцать лет в плату за полученную силу.

Раз клятва, то это не Указ, как я изначально подумал, а контракт. Контракт, который связал Предводителя. Дорогая для Второго пояса вещь, в этом нет сомнений. Дорогая и сильная, раз Болайн считал, что этот контракт продержится ещё двадцать лет. Это же огромный срок, больше, чем я прожил под Небом. За это время можно состариться и вырастить детей, а то и внуков, и, уж конечно, можно набрать одну, а то и две звезды даже в скудном на стихии Втором поясе.

Над дизирцем охают:

— Да у него внутренности в решето, такое ощущение, что его внутри рвали Звери. Это стихия! Быстрее, у кого есть Стихиальные противоядия?!

Я встречаюсь взглядом с одним из лекарей клана Дизир и усмехаюсь ему в лицо. А змеи воды-то действуют.

Лекарь шепчет себе под нос ругательства, а едва проигравшего выносят за границы ринга, я требую:

— Следующий!

Один, второй, третий, они выходили, не задерживаясь, а выходя, бились, не жалея себя. Как и я.

Кажется, не так давно, обдумывая план встречи с Кетотом, я рассчитывал, что спустя сколько-то схваток буду выглядеть полумёртвым?

Можно себя похвалить — у меня это отлично вышло.

Халат я начал портить ещё сам, в ложе комтуров, пытаясь скрыть, что я Римило. Оборвал цветную окантовку рукавов и ворота. Глупец, лишь испортил вещь, которая принадлежала Первому поясу. Ведь и правда, могла бы стать отличной памятной вещью, а теперь висит на мне сущими лохмотьями.

Я таким оборванцем не был с Нулевого — в дыры отлично видна узорная вязь Единения на коже, мои противники давно знают, что я им владею, можно было бы использовать уже и третье созвездие, не заботясь о его тайне, но я всё ещё берегу это для последней схватки.

Всё точно так, как я и хотел, стою окровавленный на ринге, едва держусь на ногах.

Со стороны.

Мне понадобилось едва ли пять вдохов, всего одна речь нашего распорядителя, который перекрикивал зрителей, восхваляя меня, чтобы пронестись по телу духовным взглядом и тайно подлатать самые большие дыры прошедшей схватки. В очередной раз. В последний. На той стороне ринга, за его границей, под флагом Дизир остался лишь один противник. Кетот.

Я неторопливо опускаю правую руку на кисет, достаю третье за сегодня зелье и требую:

— Проверяйте.

На левой ладони появляется четвёртое, пятое и шестое за сегодня зелье.

— Проверяйте.

На всю Арену оглашают результаты проверки:

— Лечебное зелье! Воинские возвышалки!

Распорядитель Ордена тут же торопится разъяснить всё для зрителей, которые далеки от всего этого.

— Это уже третье лечебное зелье, и остаётся только позавидовать силе воли Римило. Пусть и прошло уже больше средней палочки, но не каждый Мастер выдержит три лечебных зелья за день и боль, которую они усиливают. Но мы же помним — Римило Предводитель! Что до Воинских возвышалок, то даже Мастера могут использовать их для того, чтобы восстановить запасы силы в средоточии. Римило же по рангу можно использовать и возвышалки для Мастеров, вред от них был бы едва заметен, так что…

— Хватит болтать, — недовольно перебивает его распорядитель от Дизир. — Пора заканчивать этот бесполезный день.

Я торопливо глотаю первое зелье. Ох… Сколько у меня ран. На несколько мгновений показалось, что меня снова, как два боя назад, пытаются поджарить.

— …даже не думайте давить, Дизир. Римило в своём праве.

Я убираю пустой фиал в кисет и глотаю следующий.

— Возвышалки! Это может означать лишь одно — Римило уже так измотан битвами, что запасы его средоточия исчерпались. Это и неудивительно, достаточно вспомнить, сколько схваток он провёл. Давайте же поддержим его. Римило! Ри-ми-ло!

— РИ-МИ-ЛО! РИ-МИ-ЛО!

Трибуны орут, орут так, как никогда ещё сегодня не орали. Не могу не заметить, что и распорядитель, и они упорно используют то имя, которое не принадлежит тому лицу, под которым я выступаю. Моему настоящему лицу, между прочим, лицу Леграда. Вот она — цена всех моих притворств и множества имён.

Для всех них я не Леград из Нулевого, а Римило Мясник.

Бывает. Кого здесь винить? Да и какая мне разница?

В желудок ухает последняя, третья возвышалка, растекаясь там горячим комом.

Не так уж она мне и нужна на самом деле. Виликор дала мне достаточно времени на последнее восстановление, а в схватках я использовал запасы средоточий поровну. Запасы своих огромных средоточий. У меня ещё духовной силы половина, а стихии и того больше.

Это всё очередное притворство. Не с именем и лицом, так с внешним видом и слабостью.

Хорошо, что между мной и Кетотом такое большое расстояние — он не способен оценить мою силу и опасность. Я не вижу глубину и темноту его силы — он не видит меня.

Жаль, что я должен проиграть, но кто сказал, что у победителя останутся целыми внутренности?

Предыдущие Предводители выдерживали по двадцать-сорок змеев. Сколько выдержит Кетот?

— Кетот!

На этот раз я слышу, как объявляют имя последнего моего соперника. Честно говоря, я уже не ощущаю к нему ненависти. Устал. День и правда сегодня выдался слишком длинным. А ведь как хорошо начиналось моё возвращение в Пояс — создание средоточия, мерцание Сердца Воды в темноте, новые силы, первый полёт на мече. А потом всё пошло кувырком. И как вершина всех этих неприятностей — турнир.

Но мне ли жаловаться? Сколько месяцев я мечтал отдать долг за жизнь Берека?

Я и отдам. Спокойно, без ненависти и злости.

Распорядитель напоминает мне:

— Единение. Его нужно убрать.

Я киваю и послушно гашу вязь его узора, не собираясь спорить, что это не техника, запрещённая правилами, а Форма, причём Форма очень необычная. Не собираясь признаваться, что до этого, пока был цел халат, иногда забывал его гасить. Ни к чему такие признания.

Гонг.

Первые два вдоха мы тратим каждый на своё.

Кетот с ухмылкой зажигает три обращения. Кто бы сомневался, их всех, новоявленных Предводителей, словно один учитель гонял.

Я же восстанавливаю Единение. Только в этот раз использую не второе, а третье созвездие. Ни к чему больше скрывать эту часть своей силы. Кетот видел, как быстро я могу двигаться, но я теперь стану быстрей.

Единение со Стихией

Ранг: духовный

Созвездие третье: сто двадцать два узла.

Я наполнил его до последнего узла, завершил полную циркуляцию, вернув стихию в средоточие, и Единение проявилось синей татуировкой, покрыв меня полностью: тело, руки, ноги, лицо.