Сердце без любви

Я была в зале — исполняла прихоти привередливого гостя. Он не угрожал жалобами, но постоянно подзывал меня и просил то изменить заказ, то принести салфетку почище, то тарелку без царапин. Никаких царапин на посуде не наблюдалось, но я меняла все беспрекословно. Честно говоря, даже радовалась, что бегаю по залу. Стоило остановиться, как закрывались глаза: сказывались бессонные ночи.

Джеймс сел за стол в моей зоне. Обошлось без проверок, он сделал простой заказ. Естественно, под пристальным взглядом Аси поговорить нам не удалось бы, но он и не пытался. Неторопливо поужинал, выпил кофе, попросил счет. И лишь когда я принесла чек, спросил:

— Ты в порядке, Алесси?

— Да, конечно.

— Неважно выглядишь.

— Просто устала.

— Опять не дают выходных?

— Нет, дают…

— Увидимся послезавтра?

Он определенно следил за моим расписанием.

— Нет, я не смогу. Я занята.

— Это месть? — поинтересовался он спокойно. — Я действительно был занят, а ты звонила просто так.

— Нет, сэр. — В носу защипало от обиды. — Я тоже… действительно занята. Еду в Москву.

— Зачем?

— К родителям… Простите, сэр, я должна идти.

Мне впервые захотелось рассказать ему все: об аварии, об одиночестве, о бессонных ночах. Но я сбежала, потому что обстановка не располагала к откровенности, а глаза уже наполнились слезами. Только истерики на работе мне и не хватало для полного счастья!

До конца смены оставалось всего полчаса, и теплилась надежда, что Джеймс дождется меня на улице. Я даже задержалась у дверей, когда вышла: оглядывалась по сторонам, рассматривала припаркованные неподалеку машины. Никто меня не ждал, да и телефон молчал. На что я надеялась? Это моя беда, принимать желаемое за действительное.

Дома отыскала таблетки, которые мне выписали год назад. Сильное средство, но выхода нет, надо выспаться. Я боялась стать зависимой от этого лекарства, пила его редко, потому оно и сохранилось. Половинки таблетки хватило, чтобы ночь прошла без сновидений.

Кое-как дотянула до отъезда. Джеймс не звонил, я тоже не хотела его беспокоить. Зато позвонила мама Юльки и сообщила, что они не смогут уделить мне время, потому что срочно уезжают в Тульскую область. Там живет Юлькина бабушка, и ей стало плохо с сердцем.

Собственно, я не боялась кладбища. Конечно, хотелось чувствовать поддержку, но что изменится, если рядом никого не будет? Да ничего… Единственное, я сомневалась, что найду могилу. Похороны прошли, как в тумане, я ничего не видела из-за слез. Однако у меня есть номер участка… Спрошу у кого-нибудь, в конце концов.

В поезде вспомнила, что есть люди, которые могут мне помочь. Управляться с домашними делами маме помогала Лариса Степановна, а ее муж, Петр Кузьмич, ухаживал за садом. Когда после похорон Юлька увозила меня обратно в Питер, Лариса Степановна дала номер своего телефона и сказала, что я могу звонить в любое время. Иногда я поздравляла ее с праздниками, интересовалась здоровьем. Старалась не надоедать, потому что… ну кто я ей? Да никто. Однако и она время от времени справлялась о моих делах.

Ларисе Степановне я позвонила с вокзала, едва сошла с поезда.

— Доброе утро, Алесенька. Ты в Москве? Я знала, что ты не забудешь… Приезжай к нам. Витя встретит тебя у метро… Да, цветы там рядом можно купить. Он на кладбище и отвезет, мы тоже собирались. Потом вместе помянем…

Ее тихий и ласковый голос успокаивал, дарил ощущение домашнего тепла. Все же я помню ее с малых лет, да и Витьку, их с Петром сына, тоже. Мы не дружили, но я знала, что папа помогал ему с учебой. Витька что-то вроде компьютерного гения, и папа шутил, что делает вложения. Он планировал привлечь его к работе в своей компании.

Как хорошо, что я проведу этот день с людьми, которые знали родителей! И почему сразу не догадалась позвонить…

Вещей у меня нет, только сумка-рюкзачок с документами и самым необходимым, вечером я опять сяду на поезд, чтобы вернуться в Питер. Покупаю билет на метро, трясусь в подземке и, наконец, выхожу на нужной станции. Витя ждет меня у выхода. Мы давно не виделись, но я узнаю его сразу. В руках у него охапка красных роз.

— Да я, пока ждал, купил… — немного смущенно говорит он. — Это от нас… Не успел в машину отнести. Я и с тобой схожу, тут оптовая база недалеко.

— Спасибо, Вить, — говорю я.

И, повинуясь порыву, касаюсь его руки. Это дружеский жест, не более. Мы идем к машине, чтобы оставить там цветы. И вдруг перед нами возникает… Джеймс.

— К родителям? — спрашивает он мрачно, испепеляя меня взглядом. — Это твой отец? Или все же парень?



= 30 =

Джеймс

К хорошему привыкаешь быстро. Я ценю свободу и тщательно оберегаю личное пространство от женщин, но без Алесси мне неуютно. Как будто она заняла свое место, а потом исчезла — и осталась пустота.

Это пугает.

Я не могу понять, что чувствую. Любовь? Смешно, я не верю в любовь. Привязанность? Мы нечасто встречаемся. Скорее всего, это обыкновенная похоть. Алесси необычная: она наивная, юная, доверчивая… Мне нравится держать ее в объятиях, заботиться, удивлять. Да, точно! Для нее я — божество, и без нее скучно, потому что некому меня обожать.

Если бы Алесси вновь заговорила о переезде, я согласился бы. От нее нет никаких неудобств, а совместное проживание приведет к тому, что она мне наскучит. Мне нравится Алесси, но это пройдет, и чем быстрее, тем лучше для нее самой. Я и так даю ей ложную надежду.

Сейчас даже мне кажется, что я никогда ее не отпущу. А что чувствует она, и подумать страшно.

К сожалению или к счастью, но нашему сближению вечно что-то мешает. Я разобрался с Асей, дав понять, что ее махинации с расписанием шиты белыми нитками, однако сам погряз в работе. Как назло, приехали партнеры из Штатов, переговоры об открытии сети ресторанов известного в Европе бренда перешли в стадию взаимодействия, да и текущие дела никто не отменял. Я возвращался домой, только чтобы переодеться и поспать хотя бы пару часов. И тут звонок от Алесси…

Честно говоря, я испугался. Она никогда не звонит первой, тем более, просто так. Наверное, я изменился в лице, когда взглянул на экран, потому что инвестор тут же предложил мне ответить. Мол, ничего страшного, меня подождут. Да, Алесси умудрилась позвонить во время подписания договора.

Я вылетел из зала, чтобы узнать, что случилось, и… «Ничего», — ответила мне Алесси. Она даже не призналась, что соскучилась! Не знаю, что было у нее на уме, но выглядело это так, как будто ей нечем заняться. «Почему бы не поболтать с Джеймсом?» Действительно?!

Я обещал перезвонить, но освободился очень поздно и не захотел ее будить. От беспокойства избавиться не удалось: Алесси своеобразная, я наблюдал, как она уходит в себя. Она не из тех, кто устроит истерику и вывалит все проблемы. Помню же, как она извинялась за срыв… И навряд ли после такого разговора я добьюсь откровенности по телефону.

Однако встреча в ресторане закончилась ничем. Я наблюдал за Алесси и заметил и темные круги под глазами, и погасший взгляд, но так ничего и не узнал. «Все хорошо. Я устала. Прости, я занята». Чуть не вспылил, решив, что она набивает себе цену, да вовремя вспомнил, что Алесси не такая. Хотел дождаться, когда у нее закончится смена, но и тут потерпел неудачу.

— А-а-а! О-о-о! Джеймс! — вопил в телефон партнер. — Они хотят в клуб, а переводчик не может! Выручай!

Конечно! И в радиусе тысячи миль вокруг нет ни единого человека, который знал бы разговорный английский!

А потом перегорело… В конце концов, я ответил на звонок, а после пришел в ресторан. Я спрашивал Алесси, что случилось, и получил однозначный ответ. Если ей нравится строить из себя гордую и неприступную крепость — это ее проблемы. Я не буду бегать следом и выпытывать правду. Она что-то скрывает? Определенно. Ей плохо? Скорее всего. Нужна ли ей моя помощь? Навряд ли. Я не отталкивал ее, не отказывал в просьбе. Я так и не заслужил ее доверия? Что ж, жаль…