Великаны острова Пасхи

Яйца морской ласточки — одно из любимейших лакомств жителей острова. Но не только в «гастрономических» целях стали использоваться они после свержения централизованной власти. На островок Моту-Нуи, единственный доступный пловцам, по знаку вождя из рода Хоту Матуа в определенный день переплывали воины господствующего племени. Каждый из них представлял определенный род. Сидя в пещерах, они ждали прилета черных морских ласточек.

Воин, первым нашедший яйцо «ману тара», прыгал на скалистый мыс и кричал знатному представителю рода, чьи интересы он представлял: «Брей голову! Яйцо твое!»

Отныне власть над островом ровно на год переходила к тому роду, чей гонец первым нашел яйцо и доставил его в Оронго. Представитель этого рода приобретал титул «тангата-ману» — «человек-птица». Он получал также новое имя. Этим именем назывался текущий год. «Человека-птицу» почитали, как бога; порядок чередования людей-птиц передавался от поколения к поколению и служил своеобразной «хронологической таблицей» острова Пасхи.

На крохотном островке Моту-Нуи сохранилась пещера, где участники этого своеобразного религиозно-спортивного соревнования ожидали прилета птиц. Переправа от скал Оронго к Моту-Нуи — опасна; не менее трудным был и обратный путь со священным яйцом. Акулы, скалы и океанский прибой погубили немало пловцов: понятно, почему знатные люди предпочитали посылать за яйцом морской ласточки простых воинов, а не добывать титул «человека-птицы» лично.

Этот обычай сохранился до самых последних дней существования самостоятельности Рапа-Нуи. Последний человек-птица умер в конце шестидесятых годов прошлого века, когда традиции, социальный строй, культура и искусство удивительного острова фактически перестали существовать.

«Культ птицы нигде в Полинезии больше не встречается; очевидно, он развился на этом острове в связи с местными особенностями, — пишет Те Ранги Хироа. — Большое значение курицы как единственного домашнего животного, ежегодный прилет морской ласточки для кладки яиц на ближний островок, удачное расположение деревни Оронго с ее покрытыми резьбой скалами, с которых виден прилет ласточек, — все это, естественно, привело к развитию культа птиц, который отмечается только на острове Пасхи»[59].

Ежегодное соревнование — ритуал в Оронго — стало важнейшим событием в социальной и религиозной жизни острова. Благодаря ему и родились многочисленные изображения на скалах Оронго и на стенах зданий расположенного здесь поселения. Часть из них представляла человека-птицу с яйцом в руке, часть — главного птичьего бога острова Пасхи — Маке-Маке. На одном из утесов сохранилось любопытное изображение черной морской ласточки. При устройстве гнезд эти ласточки издают резкий пронзительный крик. Желая передать силу этого крика графически, неизвестный художник нарисовал раскрытый клюв птицы, из которого веером вылетает пучок линий.

Многие рисунки плохо сохранились. Другие, несмотря на долгие годы, отделяющие нас от времени их создания, несмотря на дожди и непогоду, до сих пор очаровывают своей самобытностью и красотой. Большеглазое лицо «верховного бога» Маке-Маке полно экспрессии, будь это крохотные фигурки или большие рисунки на скалах. Столь же выразительно и изображение бога дождя — плачущего Хиро.

Хиро — имя легендарного полинезийского мореплавателя, жившего на Таити приблизительно в XII — XIV веках и избороздившего на своей ладье чуть ли не весь Тихий океан. На острове Пасхи он известен как бог дождя. Возможно, и до этого удаленнейшего в мире места добирался отважный мореход. На Рапа-Нуи нет ни ключей, ни родников. Единственный источник питьевой воды — дождь. По древним верованиям, этот дождь появляется тогда, когда плачет великий Хиро; дождь — это его слезы, слезы Хиро. В старинном заклинании, обращенном к богу дождя, говорится:

Сохранилось и древнее изображение плачущего бога дождя, до сих пор не утратившее своей оригинальной красоты.

Неповторимы и своеобразны непохожие ни на какие другие изображения и рисунки птицы-человека в Оронго. Фигуры фантастических полулюдей-полуптиц сделаны с удивительным мастерством и совершенством. Образ органичен и целостен. Кажется, будто художник рисовал с натуры, настолько умело соединил он птичью голову с человеческим телом. И не только памятником социальной жизни, но и памятником искусства справедливо считаются священные камни Оронго, испещренные изображениями птицы-человека и большеглазого Маке-Маке.

Моко тангата. Статуэтка «человека-ящерицы». Остров Пасхи.

Наскальные изображения у входа в пещеру Иху Ареро, где, согласно преданиям, остановились первые разведчики Хоту Матуа.

Когда это было?

Нам известна «дата смерти» самобытной культуры острова Пасхи. Известны и ее убийцы, которыми были отнюдь не «дикари полинезийцы», истребившие носителей культуры Рапа-Нуи, прибывших из далеких земель. Напротив, «цивилизованные дикари» из заморских краев уничтожили самую развитую полинезийскую культуру, создавшую каменных гигантов и оригинальную письменность.

Когда же родилась эта культура? Сколько времени продолжалась ее жизнь? Когда прибыли на остров первые поселенцы? Когда приступили к сооружению статуй и когда началась война за их свержение — «хури моаи»?

Сторонники «тихоокеанской Атлантиды» склонны были измерять возраст статуй тысячелетиями. В столь же глубокую древность уходили и предположения о родстве культуры острова Пасхи и цивилизации Мохенджо-Даро в долине реки Инд. Метро, напротив, считал, что первые поселенцы во главе с Хоту Матуа добрались до острова сравнительно недавно — в XII — XIII веках нашей эры. Энглерт относит прибытие Хоту Матуа к XVI веку. Тур Хейердал предполагал, что первые поселенцы прибыли на остров Пасхи из Америки в V веке нашей эры.

Кто же прав, какая дата самая точная? Ответить на этот вопрос помогли раскопки, проведенные на острове Пасхи норвежской экспедицией, участие в которой приняли американские археологи. Организовал эту экспедицию неутомимый Тур Хейердал.

А. Метро в своей последней книге об острове Пасхи сравнивал метод Хейердала, оперирующего легендами и преданиями, с методом древнего историка античности Геродота. Но, пожалуй, точнее было бы сравнить Хейердала не с Геродотом, а со Шлиманом. Шлиман, твердо веря гомеровскому эпосу, начал раскопки там, где их никто не делал, — и открыл Трою, правда, оказавшуюся, как выяснилось позднее, не той легендарной Троей, которую воспел Гомер. Шлиман же, рассчитывая найти «царство Агамемнона», провел раскопки в Микенах — и обнаружил древний город, также оказавшийся не «гомеровским».

В поисках доказательств своей «теории Кон-Тики» Хейердал начал раскопки на острове Пасхи. Экспедиция нашла на Рапа-Нуи новые статуи и сооружения, многие из которых до тех пор не были известны. Пыльцевой анализ показал, что в древности флора острова не была такой бедной, как ныне. И, наконец, радиоуглеродный анализ позволил определить, что на острове Пасхи люди жили уже в четвертом веке нашей эры! Но... все эти данные отнюдь не доказали «теорию Кон-Тики», как не доказало ее и смелое плавание на бальзовом плоту через Тихий океан.

Кто были первые поселенцы, жившие на острове Пасхи полторы тысячи лет назад? Были ли это люди Хоту Матуа, или легендарный вождь прибыл на остров гораздо позднее?

Память полинезийцев хранит имена своих легендарных предков, первых путешественников и вождей. Новозеландский ученый Перси Смит, сравнивая предания, бытующие на островах различных архипелагов, обнаружил, что в них совпадают имена самых древних героев, мореплавателей, вождей. Более поздние имена расходятся, так как полинезийцы селились на разных островах, и у каждого острова начиналась своя история.

59

Те Ранги Хироа. Мореплаватели солнечного восхода, стр. 195.