Страница 19 из 27
Через два десятилетия после Раутледж на остров прибыли новые исследователи. Это была группа ученых, поддержанная правительствами Франции и Бельгии. Но и эту экспедицию постигла не совсем обычная судьба — входивший в ее состав археолог умер. Поэтому раскопки на острове Пасхи произведены не были.
Естественно, что на этот раз ученые застали на острове еще меньше следов прежней культуры Рапа-Нуи. Лишь глубокие старики могли припомнить, и то отрывочно, црежние обычаи, легенды, верования. И тем не менее талантливый и добросовестный этнограф и лингвист Альфред Метро, руководитель этой экспедиции, предпринял попытку восстановить основные черты загадочной культуры, которая была мертва уже много десятков лет. Советские ученые в обобщающей монографии «Народы Австралии и Океании» так оценивают результаты его работ: «Старая культура острова Пасхи, которую Метро попытался реконструировать самым тщательным образом, во всем напоминает полинезийскую культуру: в ней нет ни одной неполинезийской черты и очень большое сходство с культурой островов восточной Полинезии и Новой Зеландии»[46].
Благодаря работам Метро была развеяна атмосфера «таинственности» и «загадочности» вокруг острова Пасхи, хотя многие его проблемы ждут решения и по сей день. Еще более продвинулось изучение рапануйской культуры благодаря Себастьяну Энглерту (читателям книги «Аку-аку» он известен как «отец Себастьян»), около трех десятков лет живущему на острове. В своей монографии «Земля Хоту Матуа» он опубликовал богатый местный фольклор. Кроме того, им же были составлены словарь и грамматика языка острова Пасхи. В результате стало особенно очевидным, что язык и фольклор рапануйцев всеми своими корнями связаны с полинезийским языком и фольклором.
Таким образом, и быт, и социальный строй, и язык, и жилища, и техника рыболовства, и фольклор, и мифология острова Пасхи, как показали исследователи Метро и Энглерт, являются полинезийскими. Если бы на острове до полинезийцев побывали какие-либо «пришельцы», черные, как это утверждают сторонники «меланезийской гипотезы», или белые, как это считает Хейердал, то мы были бы вправе ожидать, что их следы останутся в языке, в географических названиях, повлияют на цвет кожи, длину черепа и другие антропологические признаки.
Но язык жителей острова Пасхи — чисто полинезииский, в нем нет никаких других «примесей», кроме тех, что появились лишь в самое последнее время (например, «хое» — искаженное английское «horse» — лошадь или «Кирити», испанское «Кристус» — Христос). Точно так же и названия бухт, гор, пещер, растений — полинезийские: «Ханга-о-Хону» (бухта Черепахи), «Анакена» (август), «Ана каи тангата» (пещера людоедов) и т. п. Названия гигантских статуй моаи и погребальных платформ — аху также полинезийские, без следов влияния чужого языка.
Антропологи провели детальное обследование жителей острова Пасхи, в чьих жилах текла кровь их древних предков, не смешанная с кровью других народов, и пришли к выводу, что «чистокровные» рапануйцы высокого роста (у мужчин средний рост — 172 см), с цветом кожи от светло-коричневого до коричневого и с черно-коричневыми волосами, хотя иногда встречаются и более светлые волосы — каштановые и желтоватые. Все эти показатели характерны для Полинезии.
С искусством Полинезии связаны и «тайны острова Пасхи» гиганты-моаи, колоссальные аху и дощечки кохау ронго-ронго.
Статуя божества. Полинезия.
Статуя божества. Полинезия.
Статуя бога Тики. Полинезия.
Искусство Полинезии
Авторы сенсационных гипотез о происхождении культуры острова Пасхи, как правило, отзывались с пренебрежением о местном населении. Рапануйцы казались им «жалкими» и «забитыми», а их искусство — примитивным и убогим. Как же им, бездарным и бедным, самим создать гигантские статуи и платформы, откуда у них может появиться письменность?
Да и не только местное население острова, но и все полинезийцы зачастую изображались как «дикари» и «людоеды», только на то и способные, чтобы уничтожать и разрушать достижения других, более высоких культур.
Такими же аргументами пользовалась западная наука и при оценке искусства других континентов: местное население Африки, Америки, Азии, Океании не может создать памятники искусства. Нужны «пришельцы», нужны «белые учителя», нужна «культура извне», чтобы объяснить происхождение монументов острова Пасхи и Океании, храмов майя в Америке, колоссальных построек Зимбабве в Африке, шумерских, индийских, камбоджийских городов в Азии. Либо побережье Средиземноморья, либо Северная Европа, либо мифическая Атлантида, либо, уже в последние годы, фантастические «пришельцы из космоса» должны были, по мнению сторонников «переселения культур», создать эти цивилизации.
«Теория миграций как аргумент в первобытной истории ошибочна — теория миграций как аргумент общеисторический и ошибочна и опасна», — справедливо пишет известный археолог Монгайт[47], выражая мнение советской науки. Впрочем, с тем, что цивилизации Древнего Востока, доколумбовой Америки, тропической Африки не завезены извне, а созданы местным населением, согласны и все серьезные ученые на Западе, вне зависимости от того, являются ли они марксистами или нет. Точно так же признано и местное происхождение цивилизации острова Пасхи, которая «неопровержимо свидетельствует о высоком культурном развитии всей Полинезии. В ней нет ничего загадочного. Если в ней остается еще много неясного, то лишь потому, что колонизаторы истребили людей, высекавших каменные статуи и знавших письменность. Вполне естественно, что ученым приходится теперь прилагать большие усилия, чтобы разгадать значение каменных статуй, ставших археологическими памятниками, и расшифровывать письменность, ставшую мертвой»[48].
Попытки изобразить полинезийцев «дикарями», «дегенератами», «людоедами» волей или«неволей играют на руку колониализму (ведь точно такие же определения применялись и к населению Африки, которое также считалось не способным создать самобытную культуру). Однако, как показывают факты, искусство Полинезии достигло блестящего развития. Скульптуры из камня, дерева, замечательные резные украшения, орнамент — все это ничуть не уступает лучшим образцам народного творчества любого другого народа мира.
Излюбленный материал полинезийского искусства — дерево. На Таити, в Новой Зеландии, на островах Тубуаи и Кука, на Гавайских островах и многих других островах Полинезии местные жители создали прекрасные резные изображения людей. Ими украшались носы лодок, боевые палицы, столбы домов, подвески-украшения, чаши, рыболовные грузила, посохи, жезлы, деревянные чаши. Человеческая фигура — популярнейший мотив деревянных скульптур Полинезии.
Но не только из дерева создавали скульптуры полинезийцы. На островах Общества, на Гавайских островах, в Новой Зеландии можно обнаружить небольшие изваяния из камня, созданные древними резчиками. А на острове Питкерн, на Маркизских островах и острове Раивавае можно было увидеть и большие каменные фигуры, превышающие человеческий рост и весящие много тонн.
Дерево на острове Пасхи ценится очень высоко — это смогли заметить уже спутники Кука. Вот почему, попав на отдаленный остров, полинезийские предки современных рапануйцев стали изготовлять скульптуры из мягкого туфа, который в изобилии имелся вокруг. «Поощряемые обилием туфа и легкостью переноса статуй по открытой местности, — пишет Метро в своей объемистой монографии об острове Пасхи, изданной в Гонолулу, — они стали делать все более и более крупные статуи, пока каменная резьба не достигла развития большего, чем в других частях Полинезии»[49].
46
«Народы Австралии и Океании» (серия «Народы мира») М., изд. АН СССР, 1959, стр. 667.
47
А. Л. Монгаит. Археология и современность. М., изд. АН СССР, 1962, стр. 56.
48
«Народы Австралии и Океании», стр. 669.
49
A. Metraux Ethnology of Easter Island. Honolulu, 1940, page 308.