Страница 30 из 48
ВОЙНА
Пламя
ударило в небо! —
ты помнишь,
Родина?
Тихо сказала:
«Встаньте
на помощь…»
Ровно за месяц до начала войны Юрий писал сестре:
«Нинушка! У меня произошли большие изменения: наш институт переделали в Военно-воздушную академию Красной Армии. Так что я отныне и вовеки — военный.
Академию закончу года через полтора-два. Не знаю, удастся ли приехать летом к вам. Занятия у нас закончатся в июне, в июле и августе будем в лагерях и на практике. Значит, приеду только в сентябре, если будут давать отпуска…»
Не знал он тогда, что все его мечты и планы будут перечеркнуты ранним утром 22 июня 1941 года…
Вот что рассказал мне об этом Сергей Васильевич Дюбенко:
— Шли обычные занятия в классе аэродромного строительства, когда вбежал дневальный и срывающимся от волнения голосом крикнул: «Война!»
Все выбежали в коридор и столпились у репродуктора, который был установлен у входа в циркульный зал. Молча слушали выступление по радио В. М. Молотова. Понимали, что это не просто пограничный инцидент, которые случались в ту пору довольно часто. Но пожалуй, никто не представлял по-настоящему всего, что несла с собою эта война.
А потом были первые сообщения о боях на границе, скупые строки о том, что фашистам удалось потеснить наши пограничные части, сводки Совинформбюро о тяжелых оборонительных боях сначала на барановичском, минском, а затем на бобруйском, могилевском, смоленском направлениях…
Вот что писал в эти дни Юрий своей сестре:
«…Уже две недели, как идет война. Фашистская сволочь наделала много шуму и хлопот. Успехами немцев можете не расстраиваться — это временно и скоро, безусловно, наступит перелом, и эти гады будут разбиты и отброшены».
Юрий ни на минуту не сомневался в том, что гитлеровцы будут разгромлены. Желая, видимо, шуткой успокоить сестру, он в одном из своих писем пересказывает ей услышанный где-то анекдот.
«Гитлер, чтобы его не узнали, — пишет Юрий, — переоделся шофером и пошел к гадалке узнать свою судьбу. Та, взглянув на карты, сказала: — У вас лопнет ось, не хватит бензина и отберут водительские права».
По письмам Юрия и воспоминаниям его друзей я стараюсь представить себе, о чем думал, к чему стремился он в это тревожное время. Знаю, что в первый же день войны он пошел к начальнику факультета и попросил послать его в действующую армию. Но ему отказали в этом — он должен был учиться, закончить академию и тогда может рассчитывать на удовлетворение своей просьбы.
Но очевидно, отказ командования не обескуражил Юрия. Его друзья рассказывали мне, что он побывал в штабе военного округа и там ему пообещали помочь уехать на фронт, но велели подождать несколько дней.
К этому времени, видимо, и относятся два последних письма Юрия из Ленинграда. В одном из них он просил срочно прислать ему шерстяные носки и варежки (дело уже шло к зиме), а в другом, которое было написано позднее, Юрий благодарил за посылку и сообщал, что он, возможно, скоро уедет, и поэтому просил не писать ему, пока не пришлет новый адрес.
Однако все попытки Юрия Двужильного добиться отправки на фронт оказались безуспешными — видимо, командование академии категорически воспротивилось этому, так как таких заявлений было много. К тому же выпускников академии с нетерпением ждали в авиационных частях.
Тем временем линия фронта все ближе и ближе подходила к Ленинграду, и Военно-воздушную академию было решено перевести на восток в городе Йошкар-Олу, где Продолжались занятия по ускоренной программе.
7 октября Юрий писал сестре:
«Скоро у нас экзамены. Это — предпоследние, а выпускные будут, наверно, в январе или феврале. Наконец я получу самостоятельность. Жаль только, что ни до выпуска, ни после выпуска мы с тобой не увидимся — сразу же уеду по назначению».
А вот что он писал домой в конце 1941 года:
«Здравствуй, Нинушк! Сижу и думаю: поздравить тебя сейчас с Новым годом или в следующем письме? На всякий случай прими мои поздравления, а на счет самых лучших пожеланий, то их и без Нового года я шлю тебе и Сашуле от чистого сердца.
Очень обрадовался письму от Сашули, прямо молодец. Я уж тут всем ребятам показывал и все расхваливал Сашку. Вообще здесь нет ничего удивительного — весь в дядьку…»
Юрий с большим вниманием относился к своему племяннику. В каждом письме он спрашивает о том, как он растет, чем интересуется. А когда Саша пошел в школу и уже сам мог прочитать то, что пишет дядя, Юрий всегда писал ему несколько строк разборчивым почерком, крупными буквами.
Вот несколько отрывков из этих писем:
«Сашуня! Получил твое письмо. Очень рад, что ты учишься в музыкальной школе. Учись хорошо, пиши чаще. Целую, Юра».
«Саша! Когда мама будет мне писать, ты тоже обязательно напиши…»
А вот, видимо, ответ на вопрос, интересовавший мальчишку:
«Сашуня, немного подожди. Когда приеду, тогда и увидишь, сколько у меня кубиков или шпал…»
Еще в одном письме Юрий писал:
«Саша! Напоминай маме, что нужно писать мне письма. Пиши сам…»
Через несколько дней в очередном письме сестре были в конце такие строчки, написанные крупно:
«Саша! Получил твое письмо. Очень рад, что ты не забыл своего дядю Юру. Сашуня, к вам я приеду после войны…»
А тем временем занятия в академии подходили к концу.
К этому периоду относятся многие документы, которые хранятся в личном деле капитана Двужильного. Думаю, что прочитать хотя бы отрывки из них будет интересно, потому что они дают возможность лучше представить себе, как учился Юрий в академии.
Вот, например, справка, которая была выдана Двужильному Ю. М. в том, что он с 1 сентября 1938 года по 1 февраля 1942 года обучался на факультете аэродромного строительства Ленинградской военно-воздушной академии Красной Армии, где прослушал полный курс и сдал зачеты и экзамены по следующим дисциплинам:
Основы марксизма-ленинизма — отлично.
Химия — отлично.
Рисование — отлично.
Инженерная геология — отлично.
Деревянные конструкции — отлично.
Высшая математика — хорошо.
Физика — хорошо.
Я бы мог продолжить перечень дисциплин, которые изучал Юрий в академии, но ведь их в этом документе тридцать четыре. Думаю, что вы мне поверите, что и другие предметы курса обучения в академии Юрий Двужильный сдал успешно.
Вот что об этом говорится в служебной аттестации:
«Двужильный Ю. М. за время обучения на факультете показал себя способным и добросовестным слушателем. Дисциплинирован. Теоретическая и практическая подготовка, как техника аэродромостроения, хорошая. В своих действиях и принятии решений смел и решителен. Приказания выполняет расторопно и умело. К себе и подчиненным требователен. Является заместителем командира отделения. Опрятен и подтянут. В общественной работе активен. С товарищами общителен и пользуется у них большим авторитетом. Предан делу партии и социалистической Родине.
Выводы:
Может быть выпущен из академии техником по аэродромному строительству и использован в качестве техника роты аэродромно-строительного батальона. Достоин присвоения воинского звания «воентехник второго ранга».
А 2 февраля партийная комиссия академии рассмотрела вопрос о приеме комсомольца Двужильного Ю. М. кандидатом в члены ВКП(б). Его рекомендовали в партию Николай Иванович Ершов, член ВКП(б) с 1925 года, Алексей Константинович Мусолин, член ВКП(б) с 1928 года, и комсомольская организация факультета.
Юрий получил назначение на должность старшего техника 3-й аэродромно-строительной роты 26-го отдельного инженерного аэродромно-строительного батальона, который находился где-то на Севере.