Секреты, скрытые в шрамах

– Для начала скажу вам кое-что: если бы та девчонка не была такой капризной и мерзкой, то из группы не сбежала бы половина всех тех, кто был до меня, – уверенно отвечает Терренс. – А что касается меня, то я попал в нее, так скажем, по протекции, не побоюсь признаться… У Альберта, продюсера той группы, была дочка, с которой я когда-то учился в одном классе, и которая была влюблена в меня. И однажды я встретил ее и попросил поговорить с отцом насчет места гитариста. И где-то через неделю я поговорил с ним, и он принял меня сразу же после того, как просто спел для него кое-что. Его так поразил мой голос, что Альберт не стал устраивать никаких прослушиваний. И на следующий день он представил меня группе. Именно так я и познакомился с Питером и Даниэлем, которые хорошо меня приняли.

– Да, мы и правда поладили с ним и отлично сработались, – признается Даниэль. – Хотя в то время нас было трудно назвать друзьями, даже если мы могли проводить время вместе и в свободные дни. Правда, потом мы с Питером поругались с Терренсом из-за того, что Рэйчел, дочка того Альберта, настроила нас против него. Хотя через некоторое время мы узнали, что она солгала нам, и поняли, что поступили с Терренсом некрасиво. Позже мы извинились перед ним и снова стали проводить время вместе.

– А после этого Даниэль и Питер рассказали мне, что ушли из той группы и решили начать снимать каверы на известные песни и выкладывать видеоролики в Интернете. И парни пригласили меня присоединиться к ним. Я согласился. И… Вы знайте, чем все это закончилось.

– Должна признаться, нам с Джессикой очень нравятся ваши видео, – с легкой улыбкой признается Хелен и переглядывается с Джессикой, которая утвердительно кивает. – Правда, мы нашли одно из ваших видео до того, как Пит рассказал о ваших планах.

– Да-да, ребята, вы просто потрясающие! – уверенно соглашается Джессика. – У вас огромный талант! Может, сначала мы смотрели все эти видео только из-за Питера и удивлялись тому, что такой талантливый парень раньше не показал себя. Но потом уже и к вам начали присматриваться и заметили, что у вас великолепные голоса и превосходное владение инструментами.

– Кстати, а как вы смогли разыскать нас? – удивляется Терренс. – Мы с вами ни разу до этого не встречались и не узнали бы, если бы встретили на улице.

– Просто я сначала узнала вас, Терренс, – скромно отвечает Хелен. – Я просто обожаю «American Love Affair», где вы играли Мэйсона Хьюстона. Довольно банальный сюжет, но видя на вашу игру, я просто забывала об этом и всем сердцем переживала за вашего персонажа. И с тех пор вы ничуть не изменились и по-прежнему привлекательный мужчина, способный украсть сердце любой девушки.

– Да, я столь же привлекателен, как в свои восемнадцать, – широко улыбается Терренс, гордо приподняв голову и не замечая, что Даниэль довольно хмуро смотрит на него и закатывает глаза. – А может, сейчас я гораздо красивее… Знайте, тот тип людей, который расцветает к зрелому возрасту. Вот и я чем старше становлюсь, тем более привлекательным кажусь.

– Кстати, а почему вы перестали сниматься? – интересуется Джессика. – После роли Мэйсона вы могли бы добиться такого успеха, что стали бы одним из лучших в Голливуде и забрали все возможные награды. Оскар, Эмми, Золотой Глобус…

– Просто я понял, что актерская карьера – не мое. Я начал сниматься в целом только из-за денег… Хотел выбраться из нищеты. Хотя в последние несколько лет у меня были проблемы, из-за которых моя карьера актера перестала развиваться. Впрочем, я не расстраиваюсь, и сейчас больше сосредоточиться на музыке. Ибо моя настоящая мечта – стать музыкантом. А за все свои роли я заработал достаточно денег, чтобы жить в достатке до конца своих дней.

– Думаю, у вас было бы огромное будущее в музыкальной карьере. Такой талант не должен пропадать зря, Терренс. Вы точно были рождены стать исполнителем песен!

– Я и сам уверен, что это – мое настоящее призвание, – скромно улыбается Терренс.

– Эй, Даниэль, а почему вы с Питером решили уйти из той группы? – интересуется Хелен. – Вроде бы блондин говорил, что серьезно поссорился с той девчонкой и продюсером из-за того, что она пыталась обвинить его в том, что это якобы он испортил музыкальные инструменты. И его заставили отдать какие-то деньги…

– Это правда, – подтверждает Даниэль. – А уже потом и я поругался с Альбертом и Марти и поддержал блондина, также помахав им ручкой и заплатив те деньги, которые с меня потребовала та девчонка за одну испорченную вещь. И кстати, Роуз как раз заплатил за еще одну, которую он испортил уже намеренно.

– И именно поэтому вы ушли?

– Не только. Мы также не видели никакого прогресса и топтались на одном месте. Наша группа ни разу не выступала на больших аренах. Нас приглашали в какие-то рестораны или кафе, но это не давало нам никаких преимуществ. А вообще мы столько лет проработали в группе лишь ради денег. Нам, к счастью, платили хорошо, хотя и многое пришлось отдавать Альберту. Было обидно, что этот человек не спешил предлагать нам контракт и лишь заставлял репетировать какие-то бессмысленные песни и таскал по всяким кабакам. Да еще постоянно говорил, что мы бездарные и еще не заслужили работать с его студией. Однако деваться было некуда, ибо хотелось нормально жить и что-то есть. А тогда мне было нужно обустроить дом, в который я переехал после смерти родителей. Рассчитывал, что они немного помогут мне, но в итоге был вынужден зарабатывать сам.

– Понимаю… – кивает Джессика. – Питер и сам кое-как смог найти деньги на ту квартиру, в которой он живет. Тогда он купил ее у какого-то мужика, который продал хату за очень маленькую цену. Уж не знаю, почему он так срочно решил продать ее и не запросил огромных денег, но у Пита выбор был невелик, и ему пришлось согласиться.

– Да, кажется, он что-то говорил об этом…

– Кстати, позвольте полюбопытствовать, девушки, – задумчиво говорит Терренс. – А вы знайте его соседей? Просто когда мы с Даниэлем приезжаем к Питеру, то возле здания на скамейке всегда сидят две бабули, которые не очень ладят с ним и могут поругаться и на нас.

– Вы имейте в виду Хиллари и Марту? – интересуется Хелен. – Да они и на нас ругаются, когда мы с Джессикой приходим. Эти женщины обожают лезть не в свое дело. Одна из них постоянно ссорится с Питером из-за чего-нибудь, а вторая во всем поддерживает ее. Ну… Две одинокие бабушки без мужей и детей спелись и с завистью смотрят на молодых, у которых вся жизнь впереди.

– Любят же они всех осуждать, – отмечает Даниэль. – А молодые люди им особенно не угодили. Как ни прихожу, как все время слышу: «Что за молодежь пошла в наше время! А вот раньше… А вот раньше…». И плохо, что они буквально ночуют на скамейке и могут с точностью сказать, когда ты пришел и когда ушел. Делать нечего – вот и сидят на скамейке целыми днями, да косточки перемывают.

– Не обращайте на них внимания, – советует Джессика. – Есть такие вредные бабки, которые чувствуют себя плохо, если не осудят кого-то или не раздадут никому не нужные указания. Просто эти бабули привыкли всех осуждать. Не только один Пит попадает под раздачу.

– Да мы и не обращаем… – задумчиво говорит Терренс. – Просто любопытно стало…

В этот момент мимо всех четверых несколько врачей провозят каталку с какой-то молодой девушкой на ней, которая выглядит очень слабой и бледной. Парни и девушки бросают короткий, грустный взгляд на нее и видят, как одни врачи везут каталку, другой спешно надевает кислородную маску на ее лицо, а третий что-то пишет в какой-то бумаге.

– Ну ладно, давайте уже забудем про этих нудных бабок, – резко выдыхает Джессика. – Лучше расскажите нам немного о своей личной жизни. Хоть немного отвлечемся от плохого и поговорим о тех, кого вы любите.

– Неплохая мысль… – скромно улыбается Терренс. – Ну… У Даниэля есть девушка, с которой он встречается чуть меньше полугода. А я помолвлен и скоро женюсь.

– Вы вроде бы помолвлены с одной известной моделью? – интересуется Хелен. – И у вас уже была первая годовщина отношений…