Полюби меня заново

Именно по этой причине я не понимаю, пригласить его на чай, или поблагодарить за помощь и закрыть перед носом дверь.

Конечно, пригласить нужно. Как минимум — меня так воспитывали. Чаем и словами нужно отблагодарить его за помощь — он в рабочее время сорвался вызволять нас с Демидом из лифта, да еще и приехал сам, хотя и живет, как я понимаю, не близко, и работает довольно далеко.

— Можно напроситься к тебе в гости, — неожиданно разбивает все мои сомнения в пух и прах Мирослав, и я, видимо, смотрю на него слишком странно, услышав просьбу, что он тут же спешит добавить: — Есть разговор к тебе. Предложение, точнее.

Надеюсь, не руки и сердца…

— А что, я настолько тебе не нравлюсь? Отказала бы мне?

Боже… я что, вслух это сказала?!

Краснею, бледнею, синею и, наверное, даже зеленею от неловкости и стыда. Отворачиваюсь спиной, открывая дверь, только бы не смотреть на Мирослава после своего позора, и решаю ничего не отвечать. Потому что даже не представляю, что можно ответить!

Пушистый Дёма встречает меня в пороге и принимается сразу шипеть на Мирослава, что для меня странно. Он, конечно, не самый дружелюбный и любвеобильный кот, но за таким поведением замечен не был! А тут агрессивно так, с явной претензией. С чего это он вдруг? В прошлый раз он был настроен к нему явно лучше и даже разрешил почесать себя за ушком.

— Чувствует во мне конкурента, ревнует, что не первый раз прихожу, — говорит Мир, и я снова краснею. Вот куда деться от намеков этих! Я же не придумала себе? Он ведь правда это делает?

— Не волнуйся, Дёмик, я не отдам ему твою лежанку у дивана, она только твоя, — хихикаю и прохожу на кухню, а потом застываю, услышав удивленный голос:

— Как ты назвала кота?

— Эм… — молчу, потому что не знаю, что сказать. Господи! Ну как можно быть такой идиоткой? Нельзя было врать, я очень-очень плохо делаю это. Вот, даже на такой мелочи прокололась, что говорить о чем-то более глобальном? — Маркиз, — решаю прикинуться дурочкой, ну вдруг сработает? У других ведь срабатывает.

— Ты назвала его Дёмик, Есь.

— Да с чего мне его так называть? Наверное, слишком много времени провела с Демидом в лифте, вот и заговариваюсь уже. Маркиз, конечно. Его зовут Маркиз.

Вообще странно не говорить правду об имени кота… Даже если я в порыве эмоций и страданий назвала его именем бывшего. Просто раз уж начала врать, то нужно идти до конца, если получится. Тем более придерживаться одной легенды в кругу близких Демида. Иначе много чести ему будет знать, что я самого близкого мужчину за последние пять лет его именем назвала.

С уверенным — по крайней мере мне так кажется — видом прохожу на кухню и первым же делом выпиваю порцию своих таблеток. И тех, что гинеколог прописал, и тех что рекомендовали после сотрясения. Я уже как моя ба — одними таблетками питаюсь. Потом ставлю чайник на газ и вскрикиваю от неожиданности, когда Мирослав появляется слишком близко ко мне. Опасно близко!

— Ты чего? — спрашиваю тихо, почти прижатая его телом к кухонному гарнитуру. Он стоит достаточно далеко, чтобы я могла убрать из предложения слово “почти”, но слишком близко для того, чтобы могла легко выбраться.

— Прости, не хотел пугать, — говорит и отстраняется, так и не объяснив своих действий. — Тебе нужна помощь?

— Нет, — легкая дрожь в голосе наверняка слишком заметна, но мне до безумия странно всё происходящее. Я буквально не могу взять себя в руки, всё падает и рассыпается, и я с огромным трудом умудряюсь засыпать чай в чашки и добавить Мирославу сахар, не выронив на пол всю банку.

— Вернемся к моему предложению! — говорит воодушевленно, а мне уже страшно, что он может мне предложить. Доделываю чай, выключаю слишком громко свистящий чайник и сажусь напротив Мирослава, не слишком уж готова слушать его предложение. — У меня из компании уходит финансист, уходит в декрет и мне срочно нужен толковый и проверенный человек. Я помню, что тебя уволили, и подозреваю, что работа тебе нужна. Зарплатой не обижу, думаю, только порадую, а если согласишься — выходи сразу, как закончится больничный.

— Ты не знаешь, толковый ли я сотрудник, — улыбаюсь нервно. Предложение на самом деле заманчивое. Мне и правда нужна работа, да и Мирослав очень вряд ли кинет меня, если я соглашусь.

— Увы и ах — знаю, — отвечает с улыбкой, и я чувствую, как глаза от шока округляются. — Мне пришлось пробить тебя и твои успехи в работе, прости! Я должен знать, кому предлагаю место, и в тебе я уверен так, как не был ни в ком и никогда. Так что? Ты согласна?

— Мне нужно подумать, — отвечаю, как типичная женщина, но такое вопросы и правда нужно решать на свежую голову, а не на такую, как сейчас у меня.

— Думай до конца недели, — встает Мирослав, на ходу допивая кипяток из кружки. Как он это делает? — А я потом заеду и узнаю твой положительный ответ. Спасибо за чай.

— Спасибо за помощь!

Он так быстро убегает, что я едва успеваю понять, что случилось. Дёма смотрит на меня недовольно, когда за Мирославом закрывается дверь, и я беру его на руки, чтобы напомнить, что он — самый главный мужчина в моей жизни, а не кто-то другой.

Глава 16. Демид

Выхожу из дома Есени в смешанных чувствах. Эмоций много и все странные. Эти три часа в лифте в полумраке и несколько минут в кромешной темноте довольно многое в моей голове перемешали. Не знаю… Все эти пять лет я жил со спокойной душой, куда-то бежал, что-то делал, старался развиваться, копил деньги, зарабатывал еще, пытался сделать всё, чтобы устроить себе подушку на будущее, и совершенно не оборачивался на прошлое. Оставил в нём всё, что в какой-то момент по разным причинам не пошло со мной в настоящее. Постоянно был чем-то занят и, на самом деле, не успел даже понять, когда пролетели эти пять лет. Казалось, не изменилось почти ничего.

По факту — изменилось настолько многое, что мурашки бегут от осознания.

На самом деле я никогда не задумывался о том, насколько нам по-настоящему было хорошо с Есей. Мы просто были вместе, а в какой-то момент этого не стало. И я был так сильно загружен работой, что даже не заметил, как от души оторвали огромный кусок. Ту часть, которая была залита нежностью и любовью.

От расставания меня отвлекала Яська, у который был переходный возраст и характер еще хуже, чем обычно. И Мирослав. Который, как я думал, делал всё, чтобы я не страдал. Оказалось, он делал это для того, чтобы мы не сошлись с той, в кого он был безответно влюблен.

Видеть их вместе сейчас — странно. Не ревностно, не больно, но странно. Раньше им противопоказано было находиться в одном помещении, они сразу грызлись и бросались недовольными взглядами друг в друга. А сейчас он бежит ей на помощь, обнимает ее сразу и заботится так, как она того заслуживает.

Хочу поехать к Ксюше. Отчаянно хочется почувствовать себя нужным. Погулять, может, сходить в кино. Устроить нормальное свидание, каких у нас с Ксюшей, наверное, даже и не было. Все наши свидания сводятся к банальному ужину в ресторане. А хочется поговорить о многом, и прогулка — идеальный выход. Тем более погода сейчас великолепная.

Бросаю взгляд на окна Есении, когда сажусь в машину. Понимаю, что ничего там не увижу — как-то машинально это делаю.

По привычке пишу Яське, чтобы узнать, в порядке ли она и не собирается ли рожать прямо сейчас, и, удостоверившись, что всё хорошо, звоню Ксюше, и прошу ее собираться, ведь через сорок минут приеду и мы пойдем на свидание.

Такое предложение она воспринимает с радостью и обещает собраться как можно быстрее. На губах цветет улыбка от предвкушения хорошего вечера, а мысли и странные воспоминания из лифта я стараюсь задвинуть в самый дальний уголок.

Наверное, мне так отчаянно хочется провести время с Ксюшей, чтобы таким образом извиниться перед ней. Да, я не изменял ей, и не собирался, но понимаю, что ей было бы неприятно, узнай она, что происходило в лифте.

Я повел себя ужасно по отношению к своей девушке, когда держал за руки свою бывшую и грел их теплым воздухом.