Страница 96 из 96
— …Да-а, — вздохнул сейчас Карыкур, вспомнив происшествие, оставившее в душе тягостный неприятный осадок. Перед глазами снова возник слащаво-наглый взгляд Кулика, и неожиданная, но такая ясная мысль пришла вдруг ему в голову: «А ведь это не один Кулик так думает, — перебирал он в памяти подробности их разговора. — Крепко укоренилась идея покорения тундры любой ценой, если даже душой Айнэ завладела… А что говорить про тех работников экспедиции, которые по всей тундре государственное добро разбрасывают… Деньги ведь на ветер выкидывают… Интересно, собачий узел, получается: пропал у пастуха хоть один олень — сразу с него взыскивают. А тут? Да если одна только труба, как говорил председатель народного контроля, сотню стоит — сколько же этих сотен под ноги-то брошено? А если по всей тундре сосчитать? И получается, что ни с кого их не взыскивают? Ну, собачий узел! Да ведь каждую такую трубу люди делали, средства тратили, время. Кой, кой! Неразумно как со своим богатством обращаемся. Шибко неразумно. И все — из-за таких вот «покорителей», как Кулик! Да и не только он, — поди, в каждой экспедиции такие найдутся. А их, экспедиций-то, сколько на севере. Полно. Да-а… Живуч Кулик, болотная птица — на многих кочках успел обжиться…»
Хотя, вообще-то, «болотная птица» — для таких вот слишком ласковое название. С жадным Менгом, родственником семиклювой-семикрылой птицы, что принесла беду земле и воде, всем их живым обитателям — вот с кем нужно таких сравнивать! Внезапная мысль обожгла Карыкура: «Надо же, какую мудрую легенду древние люди придумали! Вон еще когда, оказывается, предупреждали, наставляли разумно пользоваться волшебными дарами подземного мира. В разумном согласии жить с природой, а не уподобляться жадному людоеду, думающему лишь о своем брюхе…»
Карыкур сидел на нарте и до слуха его все явственнее доносился дальний грозный гул новой буровой. Но еще громче звучал в его душе тревожный вопрос: «Неужели и эта буровая принесет кому-то беду? Неужели?»
Налетевший откуда-то свежий северный ветер пронесся вдруг над островерхими чумами, отразился монотонным шумом в ближайшем ельнике и, будто столкнувшись с гулом далекой буровой, попытался заглушить его.
А Карыкуру и в этом шуме природы чудились все те же слова: «Неужели, неужели?..» И он подумал: «Но какая же она далекая? Она ведь здесь, на этой земле, и через землю эту связана и с нашей жизнью, и с нашей работой. Только что же с этой землей дальше-то будет?.. Неужто не найдем мы всем миром управы на потомков неразумного Менга?!.»
Перевод А. Карлина.