Черная Луна

Заговорщики знают, что я здесь. Наша беседа со старостой могла немного отсрочить их решение действовать, но повлиять на само решение не могла.

И надо сейчас… То есть, как тень?!

— Какая тень? — я резко развернулся, уставившись наверх, на Мягонького, — Тень собаки?

Тот молчал, что-то царапая на бумаге.

— Отвечай, когда тебя капитан спрашивает, — рявкнул Влад.

Мягонький, поджав губы, буркнул:

— Да вон там, на дороге, откуда мы пришли, — он ткнул карандашом, — Смотрю, движение. А это собака пробежала через дорогу…

Мы все уставились в ту сторону. Полуденное солнце уже хорошо разогрело гравий, и над петляющей по холмам тропой поднималось зыбкое марево. Нагретый воздух подёргивался, и кусты вдоль дороги, покачиваясь от ветра, иногда рождали миражи.

Спокойно, Тим. Долбанутому Мягонькому вполне могло показаться.

— Здесь, в горах, много кто водится, — сказал мне Влад, — Вы думаете, капитан, это был «комок»?

— «Комка» бы я почуял, — тряхнул головой Фёдор, — Ну, если б он в деревню забежал.

Мягонький, тоже рассматривая уходящую вдаль дорогу, ответил на полном серьёзе:

— Это была собака, мне не могло показаться. Вот когда по дороге шла женщина, вся в чёрном, в капюшоне, то я точно знаю, что она мне показалась.

— Что?! — совсем растерянно вырвалось у меня, — Женщина? Избранница?

— Я же говорю, капитан Рюревский, она мне показалась, — Мягонький развёл руками, — Она шла, шла сюда, а в деревню не пришла.

Влад Истомин, косо поглядывая на Мягонького, ничего не сказал. Фёдор по моим глазам понял, что это какое-то серьёзное дело, и просто ждал.

Когда я снова повернулся к дороге, моё сердце заходилось, как бешеное. Это были мои собственные эмоции, и поэтому с ними было несколько сложнее справиться.

Не может такого быть! Эвелина свободна? И она так быстро нашла меня?

С одной стороны, было даже как-то обидно, что я не спас её. С другой стороны, в душе разлилась такая дикая радость от того, что она в порядке.

Ну, а в-третьих, Тим, ты не чуешь, какой ты идиот? Прочисть мозги, пёс толчковый, и обрати внимание на свои гормоны.

— Стихи пишешь? — спросил я у Мягонького, — Про любовь?

Рядовой неожиданно вздрогнул и поспешно спрятал блокнотик в карман, а на его щеках заиграла краска. Такой богатой реакции от дурачка я не ожидал.

— Ага, значит, я прав.

— Но как вы узнали, господин капитан? — слегка растерялся Мягонький, пригладил форму и даже поправил магострел за спиной.

— Интуиция… — ответил я, равнодушным взглядом осматривая пустую деревню.

Такое чувство, что жители здесь жили только за счёт паломников. Дворы пустые, никто не корпит над грядками, не пасёт животных. Проводили посетителей и, наверное, отсыпаются или убираются в домах.

Моя мысль так и вертелась вокруг тени собаки и таинственной женщины. Нет, это не Эвелина, Тим, но Незримая изо всех сил постаралась дать мне зацепку, чтобы я не пропустил важных деталей.

И, кажется, я уже знаю ответ. Это может быть любая другая Избранница, но, скорее всего, это та старая грымза из Малого Совета. А ведь дело закручивается даже ещё быстрее, чем я думал.

Она легко могла пройти мимо Мягонького, приворожив его чувства. И, возможно, уже давно следила за нами, а этот рядовой просто оказался самым чутким к эмоциям, поэтому и таращился всю дорогу в блокнот. О безответной любви думал.

Ну, ладно, наличие ещё одной силы в деревне ничего не меняет. Будем косить всех, и даже чернолунников.

— Что делаем-то, капитан? — спросил Влад, — В долину? Или в гостиницу? — последнее слово он произнёс с лёгкой издёвкой, считая это блажью царевича.

— Для начала просто помолчим, — закрыв глаза, прошептал я.

То, что я задумал, требовало осторожности. И некоторой хитрости…

В прошлый раз одноглазый Филиппо возле Красного Вертуна показывал мне, как настроить чакры так, чтобы почуять связь Вертуна с Пульсарами. С оракульской чакрой у меня было чуть лучше, чем никак, но мне нужна была информация.

Несколько минут я стоял в полной тишине, вглядываясь внутрь себя и слушая только редкие крики птиц, да ещё какие-то постукивания со стороны деревни.

Связь с Красной Луной я чувствовал прекрасно, но старался держать поток псионики от неё в узде. Ещё не хватало превратиться в «уголька»… Пусть в столице у меня и получилось призвать настоящего «уголька», я боялся, что сейчас, на эмоциях, может быть осечка.

Вскоре я почуял ближайший Красный Вертун. Довольно большой, наверняка по размерам не Карлик, а средний Ординар. До него было несколько километров, и он подсвечивал эфир стихией огня, словно небольшое солнышко, со стороны Великорюревска.

Вертуны других стихий я тоже чуял, но энергия от них сливалась для меня в один поток со всей псионикой, которой был пропитан мир. В теле Фёдора, думаю, мне бы удалось настроиться на жёлтую стихию земли, но пока это не было нужно.

Зарево далёкого Красного Ординара вскоре подёрнулось мелкими звёздочками, и мне стоило усилий, чтобы не согнать от радости это наваждение. Я уж боялся, что не получится.

Эти самые звёздочки мерцали по всем окрестностям, и в стороне Великорюревска от них вообще рябило в глазах. Здесь же плотность Пульсаров была совсем небольшой, и я, покрутив головой, обнаружил на всю деревню всего шесть штук.

Один чуть мерцал, покачиваясь от волнения. Я повернулся в ту сторону, некоторое время настраивался, потом открыл глаза.

Пульсар мигнул пару раз и затух для моего зрения. Но я успел подметить примерное его местонахождение.

— Так что… — начал было Влад, но я лихо запрыгнул в седло и, двинув коня, махнул:

— За мной.

Мне повезло, что этот Пульсар был недалеко от гостиницы, всего в трёх домах от неё. Географически он находился прямо во дворе какого-то местного жителя, и наверняка этот безлунь даже и не знал, что у него в огороде невидимый Вертун.

Мы подъехали к невысокому штакетнику, отгораживающему чужую собственность. Ещё несколько секунд я потратил на то, чтобы снова настроиться на тонкую псионику, убедиться в том, что Пульсар рядом.

Он чуть-чуть волновался, и, насколько я понял, на него влияли какие-то потоки эмоций и псионики, излучаемые гостиницей. Ну, столько заговорщиков, все строят коварные планы, да ещё наверняка напичканы артефактами под завязку.

— Вау, мы объехали гостиницу по кругу, — усмехнулся Влад, — Уверяю вас, капитан, все уже знают, что вы здесь. Если вы думаете, что действуете скрытно, то…

— Заткнись, Влад, — проворчал я, потом махнул Грому подъехать поближе.

Тот, предчувствуя, что началось, нехотя подогнал лошадь.

— Чего-то мне хреновастенько, — чуть не плача, прошептал Фёдор.

— Нормально, — я отмахнулся, — Влад, с Мягоньким смотрите в оба, мне не нравится это место.

— Чего тут смотреть-то? — Влад сыграл бровью, его уже достали наши с Фёдором странности, но всё же повернулся в сторону гостиницы.

В этот момент я взглянул в глаза Грому…

Во второй раз я освоился в его теле всего за пару секунд. Тряхнул плечами, ощущая приятную тяжесть внушительной комплекции.

— Твою ж луну, что за дела? — послышался голос Влада.

Тот вытащил из кармана артефакт в виде браслета с вправленной россыпью камешков, и встревоженно всматривался в него.

— Что там?! — сразу же испуганно спросил Василий, сидящий на лошади рядом со мной.

Молодец, дрищ, быстро перехватил роль.

— Как будто Иной здесь… — Влад нервно положил ладонь на рукоять сабли и закрутил головой. Мягонький рядом с ним встрепенулся, снял магострел с плеча.

А я изо всех сил таращился на двери гостиницы. Ну же, ну же… Ловись, рыбка, большая и маленькая! Ловись, рыбка… Есть!

В этот момент со стороны гостиницы послышался скрип открывшейся двери. На просторном крыльце появился человек и, судя по кожаному плащу и фуражке, это был Страж Душ. Я всё же оказался прав — ну какой заговор в Красногории, и без этих толчковых псов? Даже удивительно, что он один тут оказался.