Страница 58 из 76
Самым главным его достоинством был, всё-таки закрытый салон, позволявший чуть-чуть укрыться от жары. Но сейчас, увы и ах, представитель французского автопрома застыл посреди пустыни.
— Полковник! Посмотрите, сюда кто-то скачет!
Зиновий Пешков схватил бинокль, всмотрелся, действительно, из-за барханов приближалась небольшая группа всадников пустыни. Он не мог рассмотреть, кто там восседает на верблюдах, но вроде бы никакой опасности они не представляли. Вообще, в этой зоне французские легионеры навели шорох и было относительно спокойно. Водитель, Мишель Мерсье даже не оторвал головы от капота машины, в котором он продолжал возиться, надеясь починиться и поехать дальше. До оазиса, в который они направлялись, было еще миль двадцать, не более того, да и племена были «замирены», как я уже упоминал. Поэтому, когда группа из десятка бедуинов оказалась вблизи, Зиновий даже не вытащил оружие из кобуры. Правда, сопровождавший его лейтенант Шарль Ровалье стоял с револьвером в руке, вот и погиб первым, как и водитель. Оглушенного полковника сравнили с фотографией, проверили его документы, потом аккуратно связали, а еще через каких-то десять минут маленький отряд влился в группу из примерно тридцати всадников (почему-то в пустыне банды насчитывали около сорока человек максимум, то ли из-за дефицита воды, то ли банда в полсотни голов уже не считалась бандой, а племенем).
Когда Зиновий очнулся, его покормили, а потом влили в него какое-то пойло, от которого он быстро заснул. А через несколько дней — корабль, который вез груз через Босфор оказался в Чёрном море, а дальше самолёт до Москвы. И встреча с очень неприветливыми товарищами, у которых к Зиновию, брату товарища Свердлова, накопилось очень много вопросов.
[1] Одна из версий смерти Лакобы — его отравление, которое совпало с ссорой с Берия, при этом сам Лакоба, один из немногих близких друзей Сталина, был в гостях у матери Берия, его позвали туда для примирения, а потом очень неожиданно, в тот же день умер.
[2] Константин Вениаминович Гей, немец, старый революционер. Входил в ближнее окружение Сталина. Был первым секретарём ЦК компартии Белоруссии с января 1930 по январь 1932 года.
[3] Гикало Николай Фёдорович сменил Гея на посту первого секретаря компартии Белоруссии, начальником ОГПУ в республике был Данила Иванович Волкович, вторым секретарём — Василий Фомич Шарангович. Все имели отношение к массовым репрессиям в Белоруссии, как и голоду 1931-1933 годов.
[4] Глухой — партийная кличка Лакобы, у него действительно были проблемы со слухом.