Страница 52 из 68
— Верьте своим чувствам, братья, потому что они чисты, и отриньте остальные, — произнёс тёмный провидец, входя на арену амфитеатра, где его уже ждали около полусотни искаженных варпом созданий, бывших когда-то ангелами смерти, лучшими из воителей Человечества.
За спинами этих ставших жалким подобием себя прошлых ангелов возвышался Хранитель Секретов, всё еще сохраняющий часть черт брата Уильяма, включая белый мех пушного зверя, убитого им на последнем испытании на поверхности Фрации. Тлен видел красные молнии в черных глазах демона и ощущал его жажду власти, наслаждений, бесконечной радости от свершившегося и того, что еще могло свершиться.
— Маленький провидец, который всю жизнь бежал от своей смерти, но знал, что она может нагнать в любой момент, если остановишься, если дашь ей шанс, — поприветствовал оракула демон, растянув тонкие губы в невозможно широкой улыбке и поманив гостя рукой. — Иди ко мне, отдай себя и получи то, чего так желал. Бессмертие. Вечность.
Тлен надавил ногами на песок и слегка сместил стопу, чтобы услышать сухой шелест реальности.
Демон слегка наклонил голову влево и его улыбка стала более жестокой.
— Ты же знаешь, я хочу вам всем лучшего, — произнёс он, поднимая обе пары своих рук, чтобы подчеркнуть собственное величие. — И могу это дать. Свободу. Наслаждение. Радость от каждого прожитого момента.
Длинный розовый язык вытянулся из его рта и облизал губы. Хранитель Секретов знал, что во всех возможных вариантах будущего его ждал отказ, и Тлен знал это тоже. Демон опасался совершить ошибку, потому что цена для него была слишком велика, и оставлял первый шаг тому, кто забыл о страхе давным давно, чтобы её совершил он.
Тлен посмотрел на десятки одержимых, мутировавших в соответствии с представлениями Нерождённых о прекрасном, и с сожалением отметил присутствие нескольких Ангелов Ночи, мало похожих теперь на самих себя. Было смешно даже представить, что он согласится на это. Что кто-либо из стоящих за его спиной согласится на это. Все, кто имел слабости, которые можно использовать, уже поддались. Остались только те, кого соблазнить нечем. Оракул видел нити будущего так же ясно, как песок под ногами, как видел их и демон, и одна неясность останавливала их обоих. Они оба могли победить, могли проиграть, но в каждом варианте будущего эта тонкая нить сводилась к одному малозначительному на первый взгляд фактору.
— В бой, — приказал тихо Тлен и, оттолкнувшись от песка под ногами, рванул вперёд.
Толпа прислужников Хранителя Секретов завопила радостно и ринулась на чистых Астартес яростной волной. На этот раз никакой стрельбы, только холодная сталь и личное мастерство. Слаанешиты с перерождением получили с лихвой скорости и подвижности, поскольку даже суставы у многих исказились, позволяя конечностям удлиняться, но чистым десантникам было что им противопоставить. Воющий цветастый прилив столкнулся с мрачным клином облаченных в полночную тьму. Звон клинков и кровь полетели во все стороны, образуя невероятные брызги нецвета, когда даже звуки становились видимыми и плескались по доспехам радостным перезвоном.
Тлен видел каждое движение до того, как оно совершалось, потому напоминал порывистый ветер, который пытаются поймать сачком. Каждый выпад, каждый взмах и удар проходили мимо него, а в ответ каждый кажущийся лёгким разрез тёмного провидца сеял смерть, окружая его, словно саваном, аурой морозной тьмы. Остальные хранители тишины сражались рядом, но каждый по отдельности, подчиняясь ритму своих собственных видений, шепотков, указаний озлобленных мертвецов или зову ощущений, делающих из них отменных убийц. Тёмный провидец чувствовал каждого из них и знал их силу, их тщательно контролируемые порывы и слабости, которые, словно упряжка диких жеребцов, несла их вперёд, несмотря на потери. Численное превосходство пять к одному было ничем в этот момент, но исход схватки должен был решить кто-то иной, и, отсекая очередную жуткую голову со слишком большими глазами и пухлыми губами, он взглянул в глаза демона.
Хранитель Секретов знал, что каждый из проклятых дарами Ночного Призрака десантников стал сильнее с момента, как завеса, отделявшая их от варпа, пала, и жаждал эту силу себе, потому что его собственная, хоть и была великолепна, казалась неполным отражением на рябящей от волн водной глади от того, чем обладали они. Наблюдая за кровавым карнавалом, который Астартес и Дваждырождённые устроили перед его взором, Принц Красочной Резни ощущал радость и зависть. То, что он мог дать, было тенью того, чем они на самом деле были, пародией, жестокой насмешкой над красотой и стилем.
Внезапно взгляд взгляд демона расфокусировался и, моргнув, его глаза изменились, а рука, державшая клинок, попыталась выбросить его.
— Нет! — рёв потряс амфитеатр, но уже спустя миг всё вернулось в предыдущее состояние и демон, широко улыбнувшись, посмотрел в самую душу хранителя тишины.
— Твой брат Уильям мой и он уже не вернётся, — процедил Хранитель Секретов сладким голосом. — И эта ставка была твоей ошибкой, маленький провидец. Теперь наследники Кёрза мои.
С этими словами пятиметровый высший демон Князя Похоти рванул в бой, собираясь решить его исход лично.
LXXVII
Первой вернулась боль, будто он сгорел и стал обугленной головешкой в затухающем костре. Вторыми появились звуки треска молний и медленно стихающего гудения напряжения вокруг. Затем Янтарь, сжав зубы, открыл глаза, увидев над собой склонившегося к нему Нарасина без шлема, чьё ранее бледное лицо сейчас походило на обгоревшую после извержения вулкана землю с трещинами, в которых еще остывает лава. За плечами хранителя колыхались меняющиеся призраки людей и нелюдей, которых он когда-либо убивал, а их полупрозрачные руки тянулись к лежащему библиарию, умоляя, требуя и жаждая самим убить его, сделать одним из них. От их невыносимой жажды у Янтаря скрутило живот и он кашлянул кровью на поверхность внутреннего фильтра.
— Брат Янтарь, — заговорил хрустящим, словно каменная крошка, голосом Нарасин и предложил свою руку, чтобы помочь командиру отделения подняться.
Эпистолярий быстро сверился с хронометром и определил, что пробыл без сознания около тридцати секунд, после чего принял предложенную помощь и стиснул зубы, чтобы стерпеть новую вспышку боли, которой сопровождалось малейшее движение. Варп вокруг пел и все психические способности, которыми обладал Янтарь, усилились настолько, что хватало малейшей мысли, чтобы он ответил. Происходило нечто дурное, давящее на оба сердца библиария, словно окровавленные когти, но было и еще нечто. Следы крови на губах Нарасина. Чужой крови. Янтарь взглянул на трон, где сидело обмякшее тело с раздавленной головой и пробитым молниевыми когтями подголовником, и понял почему духи за плечами хранителя тишины так бесновались.
— Что ты узнал? — спросил он, полагая, что самому ему лучше оставить прошлое мёртвым.
— Архимагос Йосам Карденас увлекался идеей избавления Галактики от влияния варпа и экспериментировал с многими устройствами разного происхождения. Это привлекло внимание Инквизиции. Сначала он служил инквизитору, затем сам получил розетту и мир-кузницу, который потерял, когда его исследования сочли за гранью допустимого. Он сбежал в варп на этом, — Нарасин обвёл окружавшее их пространство руками, — и рассчитывал, что Сиамир Далакс, сумевший заточить высшего демона, поможет ему в дальнейшем воплотить мечту в реальность. Отделение Гвардии Ворона было обязано ему жизнью за спасение. Те, кто остались тут, отплатили долг сполна, но Сиамир приковал демона к осколку миру-корабля эльдар, куда всасывалась психическая сила, и сбежал.
Янтарь отметил как собеседник говорит о нём прошлом, как об ином человеке, и попытался дышать более плавно, чтобы дать организму больше шансов на восстановление.
— Через время, — продолжил с хрипотцой хранитель тишины, — когда стало понятно, что Далакс не вернётся, архимагос для собственного выживания и установления контроля над системами растущего скитальца вынужден был использовать экспериментальных паразитов. Тогда с ним связался заточенный демон и предложил сделку. Месть в обмен на свободу.