Возлюбленный воин

Как ни странно, его уход испугал Джулиану: этот человек удержал толпу от нападения, но по силам ли это его товарищу?

Испанец иронически поклонился:

– Сеньорита, вы со служанкой идете со мной.

Джулиана кивнула, но у двери вдруг остановилась. Тогда испанец взял ее под локоть и повел вместе с Кармитой к другой каюте, которую прежде занимал первый помощник капитана.

Чувствуя, что нахождение в этой каюте будет тяготить ее, Джулиана, набравшись храбрости, произнесла:

– Только не здесь. Моя каюта через две отсюда.

Не выпуская ее руки, провожатый кивнул, и они продолжили путь.

Добравшись до каюты Джулианы, они остановились, и испанец, открыв дверь, впустил женщин внутрь.

– Вы любовница Мендосы? – с любопытством спросил он, входя вслед за ними.

Эта мысль повергла Джулиану в шок.

– Капитан – мой дядя, – высокомерно ответила она. – Он вез меня в Англию, чтобы там выдать замуж.

Ни один мускул на лице испанца не дрогнул, и Джулиана вспомнила, что всего несколько часов назад думала об этих людях, трудившихся до седьмого пота внизу, и сочувствовала им.

Теперь она сама стала пленницей.

Она молча смотрела, как испанец роется в ее одежде, и чувствовала, как в ее душе нарастает слепая ярость. Хотя речь этого человека отличалась грамотностью, из всей одежды на нем была лишь грязная набедренная повязка, и его тело сплошь покрывали шрамы.

– Сядьте, – велел он, – пока я буду искать оружие. – Его взгляд переместился на Кармиту. – И ты тоже. Я бы не хотел получить то, что получил мой товарищ. Вам еще повезло, что он не стал мстить, хотя кто знает… Возможно, все еще впереди…

От его слов по спине Джулианы пробежала дрожь, и она невольно уставилась на дверь.

– Даже не пытайтесь, сеньорита. – Словно прочитав ее мысли, испанец выразительно подмигнул. – Мне бы не хотелось делать вам больно.

– Я не хотела ранить того человека, а просто испугалась, – на всякий случай пояснила Джулиана. – Я только защищалась.

Ее сопровождающий нахмурился.

– Кто он? – робко спросила Джулиана.

– Шотландец.

– И все?

Собеседник Джулианы равнодушно пожал плечами:

– Я ничего не знаю о нем, как и он ничего не знает обо мне, кроме имени. Надсмотрщики вашего дядюшки запрещали нам разговаривать.

– Но ведь теперь он у вас главный, не так ли?

И тут Джулиана решила хоть что-то выяснить о человеке, в руках которого оказалась ее жизнь. Возможно, она сумеет настроить гребцов друг против друга, и тогда…

– Нет, не так. – Слова испанца падали размеренно, словно холодные капли.

– Однако вы ему подчиняетесь.

– Пока мне так удобно.

– Вы испанец?

– Да.

– Ваше имя, сеньор?

– Теперь оно ничего не значит. – Покончив с обыском каюты, мятежник выпрямился. – Я посоветовал бы вам запереть на засов дверь, сеньорита, и открыть ее только тогда, когда услышите голос шотландца. Насколько могу судить, он не терпит противодействия.

– И… что он сделает?

Сопровождающий окинул ее оценивающим взглядом.

– Не знаю.

– Но неужели вы, испанец, оставите меня здесь одну?

– Я ничто, сеньорита. Ваш дядя сделал меня даже ниже, чем ничто, и теперь во мне нет ни капли патриотизма по отношению к Испании и испанцам.

– Тогда почему вы подчиняетесь тому, другому? – гневно выкрикнула Джулиана.

– Потому что он разбирается в судовождении. – Испанец пожал плечами. – Он нужен мне, а я ему.

Джулиана была в отчаянии: она так и не смогла привлечь этого человека на свою сторону. А ведь в нем чувствовался аристократизм, и наверняка он был… джентльменом.

Неужели она должна умолять его? Но как заставить себя?

Увы, Джулиана не могла этого сделать: она даже в большей степени походила на отца, чем думала. Эти люди, как бы с ними ни обращались, убили ее дядю и всех остальных на корабле, и она не станет перед ними унижаться.

Глава 7

Патрик не мог нарадоваться погоде. Корабль, который, как он узнал только теперь, носил имя «София», мчался по волнам, словно тоже избавился от оков. Ветер, разогнавший туман раннего утра, наполнил паруса и теперь уносил судно все дальше от Испании.

Вот только эти две женщины… Воистину, тут не обошлось без дьявольского вмешательства.

Патрик никогда не думал, что сумеет захватить судно, а когда час настал, не испытывал ни капли жалости, убивая тех, кто поработил его и издевался над ним.

Но женщины? И что он теперь будет с ними делать?

Стоя за штурвалом и широко расставив ноги, Патрик покачивался в такт с движением корабля; его пьянил чистый соленый воздух и свежий запах свободы. В каюте помощника он раздобыл себе штаны, затем вернулся в каюту капитана за жизненно важными картами, после чего присоединился к испанцу – одному из немногих, кто был способен сменить его за штурвалом. Судя по всему, Диего тоже имел кое-какой морской опыт, хотя и не признавался в этом.

Макдоналд тоже обладал определенным потенциалом; такой же высокий, как Патрик, но более массивный, несмотря на скудность питания, он получил задание охранять склад с продовольствием и алкоголем, а также дать оценку разношерстной команде, от которой зависела жизнь Патрика. Патрик хотел узнать способности и умения каждого человека и определить, у кого имелся тот или иной опыт.

Теперь, когда пленники освободились от оков, они совершенно по-разному реагировали на свободу: одни грабили, другие крушили, третьи, сознавая, что еще не до конца свободны, интересовались, чем могут быть полезны своим предводителям.

Никто пока по-настоящему не противодействовал приказам Патрика, но он знал, что главные трудности впереди. У людей еще не было времени, чтобы до конца почувствовать вновь обретенную свободу и осознать подстерегающие их впереди опасности.

Согласно картам, сейчас «София» приближалась к проливу Па-де-Кале, и им следовало изменить курс, чтобы, минуя Англию, достичь Гебридских островов. При этом им следовало особо остерегаться встреч с испанскими военными кораблями, французами и каперами. Хотя они плыли под испанским флагом, им все равно могли бросить вызов, и это вело к другой проблеме. Женщины. Что с ними делать?

Патрик не доверял гребцам: побои и лишения слишком многим затмили разум. Большинство этих людей годами не видели женщины, так же как и он.

Разумеется, обе женщины боялись его. Он видел ужас в глазах племянницы капитана, когда она бросилась на него с ножом.

Но даже в этих обстоятельствах Патрик не мог не отметить, что перед ним была красавица с глазами необычного цвета – серо-голубыми, как летний рассвет, с лиловой каймой вокруг радужки. Ее волосы, заплетенные в длинную косу, имели цвет темного золота, а спину она держала на удивление прямо.

Господи, и что же ему теперь с ней делать? Патрик не знал, сумеет ли он удержать гребцов в повиновении: Бог знает, через какой ад они прошли и удалось ли хоть кому-нибудь сохранить человеческое достоинство.

Но если они и доберутся до берега без особых приключений, женщины, получив свободу, могут привести их всех на виселицу. Конечно, есть страны, включая Шотландию, где власти смотрят сквозь пальцы на мятежи и пиратство, невзирая на толкнувшую на эти преступления причину. С командами зачастую плохо обращались, и один мятеж мог спровоцировать другой.

– Сеньор! – окликнул Патрика испанец. – Вы чем-то обеспокоены?

– Сейчас нам всем следует беспокоиться.

– Из-за женщин?

– И из-за них тоже. Они все осложняют. – Патрик с досадой вздохнул. – Надеюсь, пока они в безопасности?

– Пока да. Два человека охраняют каюту, и Мануэль тоже там. Я пригрозил им участью страшнее смерти, если кто-нибудь войдет внутрь. – Диего положил руку на висящий сбоку кортик. – Думаю, они меня поняли. Но вот дальше… Что вы предполагаете делать с женщинами в дальнейшем?

Патрик пожал плечами:

– Мне тоже хотелось бы это знать. Я не воюю с женщинами и не потерплю насилия, но на борту сотня голодных мужчин, слишком долго не видевших женщин, и они, как и я, ничуть не сомневаются, что женщины на корабле представляют опасность.