Страница 5 из 118
{Когда настанет срок… срок, который близок…}
- Збы-ы-ых…
Тихий шепот привлек его внимание, заставил очнуться, словно от глубокого сна или транса. Зирка пятилась, тараща белые от страха глаза.
-Что? – он сам не ожидал, как зло это прозвучало.
- Т-ты… у т-тебя стало такое лицо… - запинаясь, пролепетала девушка. – С-случилось что-то плохое, да? Ты что-то такое узнал про…
- Да, - процедил он. – Узнал… Иди домой.
Он уже почти успокоился. Заставил себя.
- Не могу, - вздохнула-всхлипнула девушка. – Мы уже зашли так далеко…
Да, зашли далеко. Збигнев оглянулся по сторонам. Они давно уже сошли с тропы и пробирались через лес напрямик, пробираясь сквозь заросли мелколистного кустарничка. Зирка даже не представляет, насколько далеко зашел он! И если для нее еще есть шанс, то с ним все кончено.
- Можно, я все-таки пойду с тобой? – девушка попыталась дотронуться до руки юноши.
- Ты уже идешь, - он отдернул кисть, не давая их пальцам соприкоснуться.
Не прибавил более ни слова, развернулся и продолжил путь.
Был уже поздний вечер, когда мы отпустили последнего абитуриента. Раз в год происходит такое – приемная комиссия. День подачи заявлений и проверка – подходит ли новичок, достоин ли он обучения в Институте Некромагии. Обычно это самое напряженное время и зачастую День Приема растягивается на несколько дней. Сегодня, например, мы принимали тех, кто мечтал стать некромантами. Завтра настанет пора для целителей. Третий день будет отдан боевым магам и ведьмакам и четвертый, последний – ведунам. Основных факультетов всего четыре, но кафедр немного больше. На пятый день для тех, чьи документы приняли, будет проходить тестирование. На шестой – практическая часть. Потом еще один день – на решение спорных вопросов и пересдача тестов для тех, кто набрал пограничное количество баллов, и восьмой день – объявление итогов. Счастливчики кинутся занимать места в общежитии, а те, от кого отвернулась удача, поедут домой. Большинство уже сюда никогда не вернется, поскольку магический дар – он либо есть, либо его нет. И если его нет, за год его не обретешь. Вот развить слабый – это да, это можно. Но практика показывает, что такие упрямцы потом оказываются самыми слабыми учениками.
- Коллеги, прошу всех ко мне, - ректор широким жестом указал на двери своего кабинета. – Отметим, так сказать.
Мы свернули к нему. Стол был уже накрыт – холодные закуски, выпечка, немного вина. Мастер Цветан сразу, не чинясь, отрезал себе окорок и положил кусок на половину каравая. Я пригубил белого вина и цапнул кусок сыра. Мне сегодня почти не пришлось напрягаться. Вот когда дело дойдет до ведунов и практической части, там – да. Там я выложусь по полной.
Это была традиция – после экзаменов подкреплять силы. Чаще всего стол накрывал ректор. Во-первых, потому, что он все-таки начальство, а во-вторых, женившись на наследнице рода герцогов Ноншмантаней, он был самым богатым преподавателем Института. Пожалуй, потягаться с ним мог только я, и то мои доходы были собраны, так сказать, с миру по нитке. Во-первых, я имел небольшой доход как опекун юной Луны Байт – как-никак, к появлению на свет этой девушки я имел непосредственное отношение, она была моей внебрачной дочерью. И даже сейчас, после того, как она в прошлом году вышла замуж, сохранил за собой право распоряжаться частью ее состояния. Во-вторых, как вошедший в род Масов побратим Анджелина, я тоже считался графом – правда, без права передачи титула своим детям – и мог рассчитывать на кое-какие доходы. Ну и, в-третьих, как один из инквизиторов я пользовался правом бесплатного проживания и питания на территории любого монастыря. Собственно, в монастыре я и жил, экономя на квартплате, почему и засобирался домой одним из первых.
- Коллеги, - я допил второй бокал, зажевал его кусочком ветчины и коротко поклонился сразу всем, - прошу прощения, но мне пора.
- На вечернюю молитву спешите, отец Груви? – поддела меня целительница.
- На вечернюю молитву я, скорее всего, опоздал, - ответил небрежно. – Но ничего страшного. Наверстаю на полуночной. В крайнем случае, отстрою всенощную.
- Ах, да, вам же привычно, - улыбнулась матушка Гросс.
- Можете не сомневаться. В крайнем случае, воспользуюсь нашим институтским лазаретом.
- Всегда мечтала заполучить в пациенты инквизитора…
- Несомненно, для того, чтобы протестировать новые лекарственные сборы?
- А как же! – с каждой репликой улыбка моей собеседницы становилась все шире. – Не на студиозусах же опыты ставить?
- Да-да. Дети – наше будущее!
- Будущий фронт работ!
- И головная боль в придачу!
- Особенно когда их так много!
- А вам хочется, чтобы их было поменьше?
- Смотря, где и смотря, у кого. Если судить по результатам сегодняшнего заседания, кому-то весь новый учебный год придется слегка затянуть поясок!
- Ну, вы-то без работы вряд ли останетесь!
- Как и вы!
- Вашими молитвами!
- Только ли молитвами, святой отец?
- Коллеги…
Негромкий голос ректора заставил нас прервать пикировку. Так уж получилось, что мы с матушкой Гросс почти любой диалог могли перевести в обмен любезностями на грани вызова на дуэль. По счастью, она была женщиной, существом, на которое не обижаются, да и я не являлся лордами – мое графское достоинство не в счет, - и дальше перепалок дело не заходило. Но что поделать! Некроманты и целители издавна находились на ножах, ибо одни, если можно так сказать, пользовались ошибками других.
Ссориться в самом начале учебного года – не слишком-то хорошее занятие, поэтому я поспешил откланяться и покинул кабинет. Без меня целительница вряд ли решится бы кого-нибудь задирать – ведь сам ректор, магистр Рихард Вагнер, тоже был некромантом. А кому охота заполучить такого врага?
Занятия в Институте по традиции начинались в конце полевого сезона, то есть, в первых числах листопаденя-месяца. То есть, между экзаменами и первой лекцией, как правило, проходило полтора месяца, достаточных для того, чтобы студиозусы успели помочь родным по хозяйству, завершить все дела «во внешнем мире» и спокойно прибыть в столицу.
Выйдя за ворота Института, я невольно остановился, запрокинув голову к небу. Стояло позднее лето. Середина зарева-месяца. Дни стояли еще теплые, но ночами уже местами холодало. День сегодня был безоблачный, и на ночном небе высыпали крупные звезды. Взгляд привычно находил созвездия – Дикий Кот, Крылатый Конь, Девушка, Сноп, Дракон, Гончие Псы, Медведица с Медвежонком, Пастух… Все такое знакомое, привычное. Память услужливо подсказывала не только самые главные звезды в созвездиях, но и подкидывала основные схемы – на какую из них в какой период времени надо ориентировать пентаграмму. Пентаграммостроение – отдельная, самостоятельная дисциплина, которая включает в себя не только навыки чертежника, но и изучение звездного неба. Студиозусы обязаны несколько ночей каждого месяца проводить на дежурстве на башне, наблюдая движение светил, составляя графики лунных и солнечных затмений и прохождение планет. Ну и астрология тоже не остается в стороне. Знак зодиака в свете последних исследований тоже начали принимать во внимание. Не говоря уж о такой «мелочи», как убывает сегодня Луна или, наоборот, растет. Как преподаватель космогонии и богословия – а как вы думали, современный некромант просто обязан разбираться в божествах и духах земли и неба! – я был связан с этой дисциплиной. Ирония судьбы заключалась в том, что в свое время пентаграммостроение я сдал чуть ли не с четвертой попытки. Спас меня единственный легкий билет, наверняка нарочно подсунутый преподавателем, который просто пожалел тупицу. Старик ушел на пенсию до того, как я волей судьбы вернулся в Институт* и я не смог с ним встретиться.
(*См. «Мемуары рядового инквизитора. Учитель под прикрытием»)
Звезды сияли на небе холодно и ярко. Я машинально отметил расположение некоторых из них и подумал, что на первом занятии в новом году стоит, пожалуй, начать с описания именно этих. Особенно вот этой, справа, бледно-розовой.