Страница 6 из 7
– Видимо девочки перепутали. Так, что гляньте, материал в облпрокуратуре.
Сергей еще раз его просмотрел и обнаружил, что один из листочков исчез – он был аккуратно вырван. Прокурор знал, что на этом месте было подшито объяснение командира пожарного расчета Крюкова, изымавшего скрутки проводов после пожара в доме родителей.
Глава 3. Следственная группа
У начальника следственного управления Миллера собрались руководители уголовного розыска Северного и Южного РОВД, несколько оперуполномоченных из этих отделов, прокурор-криминалист Егоров, следователь Нечаева, а также Петров и Шушин. Нечаева доложила о ходе расследования уголовного дела по убийству семьи Тороповых.
Затем Петров рассказал о фактах, выявленных им при проверке приостановленного дела по убийству Крыловых и пожару в доме Рюмкина. После появления новых обстоятельств, Сергей понимал, что он должен сообщить и о материале по пожару в доме его родителей.
Он доложил о том, что его мама носила золотой крестик с бриллиантами, подаренный ей мужем в 1972 году. Он, как и другие ценности, исчез после пожара. Он попросил приобщить к материалам фотографию матери, где, на ее груди отчетливо был виден изящный золотой крест с камнями, как две капли воды, похожий на украшение Рюмкиной. В документах, не сгоревших на пожаре, имелся и товарный чек, сохраненный тетей Леной.
Сергей умолчал о краже объяснительной Крюкова. Он решил сам провести тайную проверку по этому факту. Никто, а главное преступник, не должны знать о том, что ему известно о пропаже.
Факт исчезновения бумаги выводил на мысль: любитель драгоценностей где-то рядом и наблюдает за ним.
Петров предложил возбудить уголовные дела по пожарам в домах Рюмкиных и Петровых, а затем объединить их с другими, по убийству Крыловых и Тороповых. Он мотивировал это сходными обстоятельствами происшествий и способом совершения преступлений. Мотив их также был одинаков – хищение ювелирных изделий, к которым преступники явно испытывали слабость.
Когда Сергей сел на место, в кабинете Миллера воцарилась тишина. Затем начальник управления задал ему вполне закономерный вопрос:
– Сергей Андреевич, почему же вы раньше не сообщили, что имеете какое- то отношение к этим событиям?
– Тогда это были только догадки, а если быть объективным, то и сейчас у нас шаткие основания для объединения дел. Но у меня есть уверенность, что в нашем городе завелся расчетливый убийца, их блатные называют чистоделами. Не исключаю, что он не ограничивается маскировкой преступлений только под пожары. Возможно, следует проверить отказные материалы по дорожно-транспортным происшествиям и другим несчастным случаям, где жертвами стали владельцы дорогих ювелирных изделий.
Шушин согласился с предложением Петрова объединить уголовные дела в одно производство. Он заявил о необходимости создания следственной группы, в состав которой включить опытных сотрудников милиции и прокуратуры, а руководство и координацию ее деятельности поручить прокурору-криминалисту Егорову.
Петрову место в группе не нашлось по понятным всем основаниям. Миллер поручил ему расширить круг поиска, изучив отказные материалы по другим несчастным случаям, то есть проверить им самим высказанную версию.
У Дмитрия Егорова был обширный опыт работы по уголовным делам, связанным с убийствами из корыстных побуждений. Он знал, что чаще всего преступники попадаются при сбыте похищенного: им не терпится быстрей получить доступ к красивой жизни, а это затруднительно без денег.
Он попросил Олега Зайцева и Костю Веселова – молодых работников уголовного розыска пройти после совещания к нему в кабинет. Дмитрию было за сорок, и его черную шевелюру уже изрядно разбавила седина, что придавало его смуглому, симпатичному лицу, весьма солидный вид. С годами ушло былое стремление, любыми путями, но быстро выйти на след преступника. Зато нажитый опыт добавил мастерства, и подход к работе стал более основательным, планомерным.
Сейчас Егоров с любопытством разглядывал вошедших оперов. Он знал, что Зайцев обладает настойчивым, целеустремленным характером, но иногда проявляет склонность к авантюрным поступкам. Его привычка в упор разглядывать собеседника, выдавала в нем оперативного работника, но в случае необходимости, он легко мог изобразить из себя бывалого урку. Этому способствовала его внешность – худощавое, слегка вытянутое лицо, с темно-карими раскосыми глазами. Веселов имел более спокойный, рассудительный нрав и добродушный вид, а большие, слегка выпуклые голубые глаза, располагали к доверию.
Доклад оперативников о результатах поиска похищенных ювелирных изделий был краток: ничего не найдено. Не помогла и обширная агентура, обходы мест скупок, опросы коллекционеров и специалистов. Оставалось ожидать ответы на отдельные поручения и ориентировки, разосланные отделам внутренних дел страны. Веселов высказал мысль, которая впрочем, уже крутилась и в голове Дмитрия:
– А что, если работает не банда, а одиночка, который копит драгоценности и просто любуется ими, не помышляя о продаже?
– Прошло четырнадцать лет с момента первого преступления, и если в шайке еще два-три человека, то похищенное выплыло бы на поверхность, – согласился с доводами товарища Зайцев.
Егоров возразил:
– Еще рано делать такие выводы, так что поиск продолжить: даже одиночке-коллекционеру иногда нужны деньги. И ещё – расшевелите агентуру, пусть распускают слухи, что у них есть богатый скупщик драгоценностей, преступник должен на это клюнуть.
Отпустив оперативников, Дмитрий занялся составлением плана работы следственной группы. Наряду с обычными розыскными мероприятиями, предусмотрел повторное направление в архивы МВД карты с отпечатками пальцев, изъятых со стакана в доме Крылова. Кто знает, возможно, они где-то всплыли после 1972 года. В таком случае архивные работники обязаны были оповестить об этом следственные органы Усть-Каменска, но халатность и невнимательность присутствовали повсеместно, и все надо было перепроверять.
* * *
Чем не страдала следователь Нечаева, так это потребностью ломать голову над составлением плана работы. Все предстоящие свои действия она держала в голове. Просмотрев полученные от Петрова новые материалы, она решила в первую очередь отыскать зубного техника. Тамара Васильевна позвонила заведующему кабинетом и попросила прийти в прокуратуру со списком работников за последние десять лет. Заодно поинтересовалась:
– Скажите, а какова численность штата и велика ли текучесть кадров?
– Сейчас у меня работает семь человек, люди увольняются крайне редко.
– Тогда, если вас не затруднит, захватите личные дела, работавших в 1981 году. – После длительного молчания в трубке послышалось:
– Хорошо, я все принесу, но думаю, что это не совсем законно.
Когда пришел заведующий, Нечаевой стало неловко – это был седой человек преклонного возраста, с тростью. Она извинилась и сказала:
– Зря вы не предупредили о вашем почтенном возрасте, было бы удобней мне к вам проехать и посмотреть документы на месте!
Поскольку пришедший старик не ответил, Тамара Васильевна, так же молча, стала просматривать личные дела работников. Зубного техника Валерия среди них не оказалось. Следователь обратилась к посетителю:
– У меня есть сведения, что в 1981 году у вас работал некто Валера, в то время ему было около тридцати пяти лет. Что вы на это скажете, товарищ Панин? Тот вытащил из папки какой-то листок, пробежал по нему глазами и произнес:
– Был такой – Валерий Николаевич Каримов, но он работал помощником техника всего две недели и сведения о нем отражены только в книге приказов. Это все что у нас сохранилось, нет ни копии трудовой книжки, ни паспорта, даже его домашний адрес не известен. И вообще это был какой-то проныра, и мне он сразу не понравился. Трудовой договор на постоянную работу мы с ним не заключили.