Этот огонь внутри

– Ух ты, а у него квартира в точности, как твоя, только в зеркальном отображении, – Маша пошла по просторной комнате, разглядывая всё вокруг, – красиво, мне нравятся цвета. Интересно, он сам оформлял? Отличный у Андрея вкус…

Её голос был слышен из другой комнаты, пока Вика открывала ящики по одному и искала небольшую сумку или коробку, где должны были лежать искомые ключи. Андрей слишком в общих чертах сказал ей, где их искать, поэтому пришлось немного порыться. В одном из ящиков, за свёрнутыми в кольца кожаными ремнями, она наткнулась на большой армейский нож, застёгнутый в чехол, а потом и вовсе на автоматический пистолет в кобуре. Так и замерла с ним в руке и открыв от удивления рот. Хотя чего она удивляется? Он военный, у его родителей дома так настоящий арсенал старинного и современного оружия, логично, что и здесь есть оружие.

Правда, мысли оно внушало совсем не те, которые вроде бы должно, о защите и надёжности. Тут скорей яркой вспышкой из закоулков памяти выпрыгнул почти крик Разумова.

Лучше сейчас больно, но чуть-чуть, чем потом я найду его с простреленной головой.

Её мысли, как прорвавший плотину поток, начали заполнять обрывки фраз того ночного разговора, когда она стояла на перепутье у двери Андрея, а Разумов отговаривал её идти к нему. Пытался защитить своего друга от боли в будущем, которую могла принести с собой Вика.

Потом тебе станет страшно, вот увидишь. Нам всем было: мне, его матери, Ольге. Никто не справился. Нет у тебя сил на такое, и я не желаю тебе этого. Но потом убегать будет уже поздно, потом он вцепится в тебя и пустит корни, потому что всегда отдаёт себя людям целиком без остатка. А второй раз… я могу не успеть его поймать.

Вика почти выронила тяжёлое оружие из рук от одной только мысли, как оно могло быть применено. Спешно затолкала его к задней стенке глубокого ящика, закрыла глаза и попыталась успокоить разогнавшееся до галопа сердце.

Это всё в прошлом. Это всё относилось к тому времени, когда его посттравматический синдром вышел из-под контроля, когда он терял себя в той войне… в огне.

Она потёрла лицо. Можно подумать, с тех пор стало намного лучше. Благодаря Вике, даже местами хуже. Теперь его пытались обмануть, использовать и сжечь заживо. Чем не вторая война? И она сама, тот ещё подарочек.

Господи, как заткнуть собственную панику?!

– Какой класс! – прокричала Маша из другой комнаты, явно высунувшись в открытое окно и порадовавшись, открывающемуся из него виду.

Это немного привело Вику в чувство, и она продолжила поиски, стараясь заставить руки не дрожать. В железной коробочке, очень сильно похожей на ящичек из-под патронов, обнаружились искомые ключи, а под ними на самом дне фотография. Немного потёртая, будто пережила множество движений из кармана и в карман, лёжа где-то возле сердца. С чуть выцветшего на солнце фото на неё смотрели Андрей и обнимающая его Ольга.

Да господи! Он, скорей всего, про неё просто забыл, она же спрятанная была. И фото старое, вероятно, времён его командировки в Сирию, потому и потерявшая цвет на солнце. Просто он брал её с собой, чтобы помнить свою в тот момент ещё невесту.

Вика убрала всё на места, зажав в кулаке нужный ключ, и захлопнула громко ящик. Лучше бы он сам отдал ей ключи, и она не находила всего вот этого. Но Андрей вспомнил о них, уже садясь за руль своей Тойоты, когда Разумов на пассажирском сидении включил ворчалку на полную мощность о том, что они сейчас и так опоздают, а ещё по утренним пробкам ползти.

Выйдя из спальни, Вика обнаружила Машу, стоящей в самом неожиданном месте. Та задумчиво смотрела на стену между окнами, положив ладони на отпечатки других рук на серо-голубой краске цвета моря в пасмурный день. Судя по ощущениям, Вику бросило в лёгкий румянец оттого, что подруга умудрилась обнаружить следы их с Андреем внезапной страсти. Эти воспоминания ей нравились намного больше, и теперь они своим сиянием заполняли её мысли, замещая собой черноту. Их теперь занял Андрей своей нежностью и любовью, заставляя вспомнить, ради чего… ради кого они проходят эти испытания.

Ради него.

Вика тихо подошла сбоку и встала рядом с Машей, глядя на следы на стене. Подруга видела её краем глаза, но не стала смущённо отдёргивать руки.

– Это же твои, – вместо этого произнесла она, слегка приподнимая руки и разглядывая форму ладоней и пальцев на стене. Маша вздохнула немного грустно, – как это красиво.

– Да, это мы, – подтвердила Вика, – Андрей не хочет перекрашивать.

– Я могу его понять, – сказала Маша и развернулась, – ты нашла ключи?

– Нашла, пойдём, – она бросила последний взгляд на стену, почти ощущая тёплый поцелуй Андрея на своей шее. Он всегда с ней. Но глядя в спину Маши, поспешившей к двери, подумала о другом. – Что у вас с Лёшей случилось?

Маша сделала вид, что её не услышала, подняла сумку и вышла из квартиры. Вика догнала её только у своей двери, заперев другую и протянув Маше её новый ключ от жилища. Маша взяла его, и сама отперла дверь.

– Тихий замок, можешь не услышать, что кто-то открывает его, – пробормотала она под нос, и Вика только сейчас подумала, что не замечала этого раньше. Но какая разница, дверь очень надёжная и взломать её будет крайне непросто, а ключ есть только у нужных людей.

– Маш, расскажи мне, поделись. – вспомнила Вика предложение Андрея помирить безумную парочку. – Это ведь работает в обе стороны, не только я должна делиться своими переживаниями.

– Нет у меня никаких переживаний, – Маша уже шла по её комнате в сторону дивана.

– Неси в спальню, – подсказала она, куда отправить вещи в сумке, – пойдём позавтракаем.

– Пойдём, – коротко кивнула подруга и, уложив сумку на кровать, вернулась.

Они снова вышли из квартиры и, заперев её надёжно на несколько оборотов, отправились в кофейню через пару домой от Викиного, где та занимала просторный первый этаж с высокими потолками. Пришло время возвращаться в нормальную жизнь.

Глава 5

Они заняли уютный столик в углу у окна и сделали заказ кофе с вафлями к завтраку. Высокие разлапистые цветы в ящиках за спинками кресел почти скрыли их от посторонних глаз.

Вика задумчиво смотрела в окно на видимый отсюда зелёный лес и редких утренних прохожих, когда Маша вдруг снова заговорила на ту самую тему.

– Он такой же, как и все.

– Кто? – моргнула Вика, не с первого мгновения поняв, о ком она.

– Разумов, кто же ещё! – Маша взяла в руки яркий буклет со списком летних фруктовых коктейлей и начала нервно сминать уголки. – Вечно пытается мне указать на моё женское место, где надо сидеть и не отсвечивать.

– Ничего не поняла.

– Да нечего тут понимать, – вздохнула Маша, – когда ты исчезла, мы из-за этого очень сильно поругались. Он оказался злобным контрольфриком, который и шагу не даст ступить без его разрешения. Да и вообще не о чем жалеть, так, пару раз потрахались.

– Ведь не только, – попробовала Вика.

– Ну не пару! Много раз! Но какая разница? Я что ему только для этого нужна была? Перепихнуться?

– С чего ты так взяла?

– В ту ночь, когда позвонил Ветров и сказал, что ты ушла из дома и исчезла, я у него ночевала. Я слышала весь тот разговор с Андреем, я рядом была и ты моя подруга, в конце концов. Разумов так распсиховался, как только трубку положил, ты бы видела. Пока Андрей на проводе, сам кремень непробиваемый, успокаивает его, логику свою бесячую включает, команды раздаёт. А как положил трубку, давай посуду бить.

– Посуду? Даже так?

– У него Андрей – это триггер. Включается режим максимальной защиты первого, и такого же максимального разрушения себя самого. Опять что-то упустил, опять недоглядел, опять не контролировал. На тебя он много ругался тогда, пока ему Андрей по лицу не приложил.

Вика открыла рот от удивления. Вот это новость, лучшие друзья успели даже подраться из-за неё, а точней её исчезновения.

– Я не… не знаю даже почему…