Страница 4 из 5
Эпилог
Время прошло той далёкой поры.В воздухе душном снуют комары.Скошена травка, прополот сорняк.На кладбище сельском лежит молодняк.Они все погибли от пуль и ножей,Лопат, коромысел и конских вожжей,От буйства, от водки и страстной любви,Дешёвой махорки и дерзкой братвы.А в отделении, в вечной тоске,На мраморном камне – шрам на вискеОтчётливо виден на фото цветном:Взгляд с укоризной и вечным огнём.Во взгляде читает судьба-режиссёрЖене и свекрови извечный позор.По пьянке комбат захлебнулся в бадье.Попу анафема … и попадье.1998 г.От грохота трамваев…
От грохота трамваев и завыванья шин,Домов многоэтажных и выхлопов машинЯ убежал из города за горы и лесаНа озеро прозрачное, где тонут небеса.Овал огромный озера мне виден из окна,К подножью гор заснеженных ласкается волна.Она в порыве страстномна берег набежитИ, ошалев от счастья, быстрей назад спешит.Песчаный берег в золоте, зелёный лес вдали,А если выйти на балкон, то виден край земли,Где белый парус облаков уходит в небеса,Отрогов горного хребта сияет полоса.Крутая лестница ведёт с балкона в тихий сад,И погружаешься в цветов волшебный аромат.И пенье птиц, и шелест трав — какой же рай вокруг!Мне здесь хотелось быть с тобой, мой старый добрый друг.На одиночество роптать и не ценить покой,Друзей далёких вспоминать и пить за упокой.Больное сердце рвать в куски, крутить судьбу назад,И кадры жизни тасовать, минуя боль утрат.По-новому войти в судьбу, заполнить жизни залИ прокрутить своё кино, никто чтоб не мешал.Сперва попробовать с судьбой поговорить на «ты»,И режиссуру отобрать, пообещав цветы.Актёров выбрать, текст раздать, расставить реквизит,Затем с оркестром пробежать весь жизненный транзит.Потом воспоминаний шквал кромсается в куски.Сам Станиславский проклял всё б до гробовой доски.Мелькнёт в сознаньи эпизод — заведомая ложь,Сигнал команду подаёт, и всё решает нож.Бескровный нож кроит сюжет и сцены бытия,И ты становишься себе защитник и судья.Пророков нет, герой, как Бог, и абсолютно прав,Событий чёток пересчёт, как воинский устав.Никто не омрачит судьбу, толпой не наорёт,Никто с цингой на Колыму этапом не идёт.Никто с трибуны не клеймит запуганных людей,Забыты муки и позорвраждующих идей.Кругом гармония добраи разума прилив,Года печали, время слёз упрятаны в архив.Такой всемирный оптимизм, такая бодрость чувств,И постепенно сознаёшь, что то – шедевр искусств.Рукою твёрдой, не спеша,подпишешь гонорар.Тушите свет! Идёт кино! Здесь тянут на «Оска́р».И снова лестницей крутой выходишь на балкон,Экраном света и теней беспечно увлечён.Всё так же плещется волна о берег золотой,И белый парус облаков блуждает за скалой.Калейдоскоп реальных лиц, событий и времёнНа пленку ляжет без купюр и праздничных знамён.Мне слышен звон колоколов и шум волны в окно,Спешите видеть, господа, здесь крутит жизнь кино.1999 г.Ещё в постели и, зевая…
Ещё в постели и, зевая,таранишь силой всплески чувств.Их амплитуду поднимая,взлететь экстазом в мир искусствтак хочется! Но ночи страстине выпускают из-под власти,с тревожными смешавшись днявестями вечера дурного,очередного выходного,слетев листком календаря.Остатки сна зарыв в подушку,ладонь воды холодной в ротплеснув, и рифмы в раскладушкуукладываешь. Мысль бредёт,как будто в лес тропою дальней,в тень, к ручейку, где попрохладней,где вечный ключ – Ессентуки,как строфы, воду наверх гонит,конечно, наклониться стоит,прислушаться – звучат стихи.Теперь не надо отвлекаться,чтоб время зря нам не терять,и по-анкетному ужаться,чтобы все строчки срифмоватьи всё, что в голову приходит:вот по карнизу Карлсон бродит,вот баба, правда, не Яга,с ногой, не костяной, под мышкой,вот Петя или Пётр с книжкойпро волка. О́бразов – стога!В один из них проник Евгений,В другой – Татьяна, как вдова.На фоне всей колхозной лениОна – источник мастерства.С Онегиным домами дружит,о старом Гремине не тужит,скучает, правда, по Трике…Намедни он прислал ей розы.Где их сумел достать в морозы?Наверно, в старом сундуке.Пиши, перо благоговейно!Чернилам сохнуть не давай!И капли доброго портвейнас водой из крана не мешай.Застряв на слоге на ударном,себе ты кажешься бездарным,да и другим. С каких-то пор,среди стогов по полю шляясь,за строфы нудных рифм цепляясь,ни с кем уже не ищешь ссор.И в дообеденной дремотезачем фундаменты шатать?Уж лучше при дурной погодеИгрою в рифмы развлекатьсебя с женой у самовара.И Куйбышев – опять Самара.И Чичиков в мечтах о том —заевши рябчик ананасом,с Маниловым напившись квасом, —как выгодней продать «Газпром».Сирени веточка в бутылке,в ней капли утренней росы.Скатился вовремя Грушницкийс площадки. Прострелить трусыему успел ещё Печорини, как известно, был доволен,уехав в Ближние Челны.Он в губернаторы подался,с Дубровским на дуэли дралсяза честь своей второй жены.И в эту утреннюю порусюжетов острых, лиц и драмперед глазами, словно в гору,стучит телега по камнямколёсами воспоминаний,легенд, злых домыслов, гаданий,забытых былей, небылиц,инфантерийных генералов —из книжных памятных завалови мемуаров светских львиц.С опухшей головой в постели,как хочется опять уснуть,послав всё к чёрту – на неделюопять блаженно утонутьв удобных, мягких волнах лени.И быть способным на колениупасть, прощения молитьу снов, у судеб и у Бога,и сорок капель на дорогувалериановки налить.Март 1999 г., Вена