Последний Эсхатон

И я не буду долго ждать тебя

Когда-нибудь мы всё равно пересечемся.

Прошла, наверное, целая вечность, пока Эмелис осознала, что повсюду она видит только алую воду, а Сол на своих сильных руках вытаскивает её из потопа. Совершенно невозмутимо, будто всё именно так и должно быть. Стоило и правда догадаться, что отключившись от своего источника энергии, Эсхатон станет уязвим для атаки монстра снаружи. Теперь уже было очевидно, что все эти глубоководные твари в действительности и сами хотели заполучить Вечное сердце себе. Непонятно только — почему?

Сол каким-то образом открыл уже торопившуюся закрыться дверь, как тут же она открылась, и снова закрылась только тогда, когда Эмелис на руках совы оказалась в безопасности. Потоп остановился, по крайней мере, в этом пути.

— Приходите в чувство, ваша Светлость, истинная лучезарность! Четверть пути пройдена.

Просыпаться от такого долгого, как показалось девушке, сна, ей совсем не хотелось. Она знала, что теперь внутри неё бьется сразу два сердца, что придавало ей уверенности в себе. Сердца бились в такт, и одно из них Эмелис чувствовала лучше второго — Вечное сердце прижилось будто лучше своего собственного, и даже будто давило на него. Но первородный артефакт не был её настоящим органом — скорее физической концепцией органа.

Когда Сол бережно опустил Эмелис на землю, она немного зашаталась, почувствовав, будто пол под её ногами совсем мягкий, и сквозь него можно провалиться. Когда она восстановила баланс, девушка принялась вспоминать, что вообще случилось за эти пять минут. Или прошёл гораздо больший промежуток времени? Ведь те видения она как будто проживала снова, правда смотрела на себя со стороны. Если бы не внезапно нахлынувшая тоска, она бы поблагодарила сову за собственное спасение, но о благодарности она забыла. Что стало причиной такой тоски? Она пыталась вспомнить что-то важное… Что-то, что осталось в прошлом, сразу после того, как Вечное сердце резонировало с её душой… Зейд и Дейнис! Они ведь остались там, во власти потока!

Сол будто прочитал её мысли.

— Мне очень жаль. Их уже не спасти, но и спасения им не требовалось. Их имена, настоящие имена запомнятся на долгие годы…

— То есть… как? Они погибли? — отходила Эмелис. Всё равно всё представлялось как глубокий сон.

— Погибли. Если не сейчас, то скоро погибнут. Пойдемте же, у нас осталось очень мало…

— Погибли? — переспросила Эмелис. Она не верила его словам. Что-то внутри неё сопротивлялась реальности.

— Я понимаю ваши эмоции…

— Погибли! Ты сейчас просто… — Эмелис отстранилась от Сола, заполняемая гневом, — Ты сейчас просто констатируешь факт их смерти, даже не зная, что с ними произошло?

— Я предполагаю. Это просто предположение, но мои предположения всегда верны. Мне потребуется больше времени, чтобы учесть все факторы, дабы вынести точный вердикт… — незаметно запаниковал Сол, которого Эмелис принялась перебивать.

— Мы сейчас бросили их там, вместе с пробоем в Эсхатоне, вместе с теми монстрами… и ты даже не хочешь им помочь?

— Это невозможно, ваша Светлость! Вполне возможно, что с минуты на минуту Эсхатон подорвётся из-за наслоения друг на друга критических ошибок. Первородные даже и подумать не могли, что кто-нибудь когда-нибудь извлечёт Вечное сердце, из-за чего им даже в голову не пришло сделать резервные источники питания. Скоро всё взорвётся, и вы погибнете, вы погибнете, даже несмотря на Вечное сердце внутри вас. Пожалуйста, следуйте за мной… «Левиафан» уже не поможет вам, но по крайней мере мы можем одолжить у Первородных их небольшой корабль, который уже ждёт вас в отсеке с космическими аппаратами… — Сол приблизился к Эмелис, — Пожалуйста, я вас очень прошу. Вы должны покинуть это место, и спасти жизни всех наших миров. Если вы вернетесь — вы не только разочаруетесь, не только рискнете своей собственной жизнью, но рискнете и жизнью всего космоса. Поэтому… прошу!

Сол взял её за руку, уже не скрывая своего страха. Он нашёл одну из неподвластных ему переменных. Переменную, которую не могла объяснить ни математика, ни философия. Эмелис отдернула свою руку из хватки робота.

— Я не хочу тебя видеть, ты выжил, ведь знал, что произойдёт после отключения артефакта, а они не знали. Не знала и я. Ты просто и холодно допустил их смерть как данность… — Эмелис расплакалась, но держалась в строю, — Я выберусь отсюда сама. Где находится этот отсек?

— Я должен пойти с вами. Я вас проведу, и… о, ваша Светлость! Не будьте ко мне так враждебны!

— Нет. Я пойду сама. Если ты меня почитаешь, ты должен следовать моим приказам, — произнесла Эмелис с огромной болью.

— Я отметил красным огоньком этот отсек. Он недалеко. Совсем.

— А теперь убирайся. Я не хочу тебя больше видеть никогда. Слышишь? Исчезни.

Сол молча ушёл в противоположную тому отсеку сторону. Эмелис и правда надеялась, что они больше никогда не пересекутся. А пока — нужно смываться из обрушивающегося и всего трясущегося Эсхатона. Она побежала по коридорам, смотря на красный огонёк, светящий совсем неподалёку от неё на голограмме карты. Все двери открывались перед ней совсем как автоматические, но она знала, что так быть не должно. Вдалеке слышался рёв Титанической красной акулы. Да, она понимала, что этот рёв принадлежит ей. Почему она не рычала до этого? Внезапно, в такт рыку чудовища снаружи, она услышала совсем близко рык биомеханических тварей, что всё время угрожали жизни непрошеных гостей Эсхатона. Одна такая тварь вышла из темноты, до которой не доставали аварийные, красные огни.

Эмелис рефлекторно потянулась за пистолетом, и с ужасом вспомнила, что его отнял Зейд, сразу после того, как она проверяла подлинность слов Сола. Она всерьёз хотела драться с тварью на кулаках, однако эта тварь и сама испугалась того, что сейчас находится внутри Эмелис. Оно просто пробежало мимо неё, совсем как собака, поджавшая хвост.

Далее на пути она встретила ещё десяток таких тварей разного размера. Видимо, они чувствовали энергию, исходящую из Эмелис, следовали за ней, но напасть никогда бы не посмели. Они следовали по её пятам, совсем как королевская свита. Девушка же старалась не думать о том, что за ней следуют так много страшных тварей… тварей ли? Сейчас она осознавала нечто важное, но осознание этого факта было вторичным. Она будет рассуждать на тему того, почему твари не набрасываются на неё уже потом.

Она забежала в отсек с космическими кораблями. Самые разнообразные, экзотичные летательные аппараты расстилаются в гигантском прямоугольном помещении как колосья пшеницы на искусственном поле. Но красный огонёк указывал на отдельно стоящее небольшое судно, в которое девушка залезла в ту же секунду. Она слышала: все твари вскричали разом, что могло свидетельствовать о том, что вода настигла и её хвост. Они кричали так истошно, будто алая вода растворяла их медленно и мучительно. Она отвлеклась от этих ужасных мыслей, и принялась разбираться в управлении этим судном, на котором было всего одно единственное место пилота и больше ничего лишнего. Для Первородных, судя по всему, оно служило чем-то вроде исследовательского аппарата.

К большому счастью, устройство кабины пилота было интуитивно понятно, и вот она уже взмывает в воздух, а перед ней открывается огромный проход, в который неизбежно вливается огромный поток воды. Она решительно влетела в него, надеясь, что двигатели этого аппарата способны работать даже под водой. Надежда оправдалась, и это было действительно так.

Она была настолько сосредоточена на цели вылететь из океана, что даже не заметила, как во тьме барахтается виновник этого ужаса. Титаническая красная акула стремительно настигала её. Её лик был ужасен, покорёжен, будто в неё стреляли из огромного лазера, что, в сущности, было правдой — когда Сол в первый раз покинул Эмелис, он был намерен убить эту акулу, используя арсенал Эсхатона. Эмелис не понимала, откуда она это знала. Ещё много ответов на неизведанные вопросы возникнут в её голове из ниоткуда, и она осознает много вещей, но уже моментами позже. Акула стремительно настигала её.