Страница 24 из 142
Глава 10 — О торговой мафии
Дальше у нас начался серьезный и "деловой" разговор, почти как в "Земле в иллюминаторе", которая в декабре 1983-го года станет "Песней года", а сейчас звучит из радиоприёмника. К счастью, среди нас не было самовлюбленных ораторов — чтобы увлеченно слушать самого себя и растекаться мыслей по древу. Ну, кроме меня. Поэтому разговор был действительно по делу, и надолго не затунялся. Один раз Тенгиз сбегал в дом, позвонить моей домоуправительнице, подстраховаться и "напомнить", через кого и как мы познакомились, та, вроде поняла правильно, по его словам. Ничего ведь особо криминального не произошло, вроде во всем разобрались — как я думал.
Оказалось — не совсем так. Наоборот, угодил я как "кур" то ли во щи, то ли в ощип. Трясло курортную отрасль сейчас, власти решили ей плотно заняться, к этому дело шло уже несколько лет, и прямо сейчас было совсем невесело. Просто, виновной во всех бедах социализма еще в конце 70-х решили обвинить торговлю и сферу обслуживания.
И — получилось! Еще в начале 80-х появилось дело "Океана", стартовавшее в Сочи. Потом меховое дело. Потом, сверху дали отмашку на выявление "торговой мафии" и цеховиков. Уже сложилась практика, что такими делами занимаются москвичи — выездные бригады КГБ, прокуратуры и МВД,, потому что милиция на местах, и особенно в национальных республиках была в деле и в доле. А местное КГБ, естественно, всё знало, но тоже хранило секреты, только тут никто не знал, на каких конкретно условиях, все же секреты они умели хранить лучше других.
С начала 80-х шло курортное дело — пусть не в Крыму, а в Краснодаре рядом, то ускоряясь, то замедляясь работали наглые москвичи, беспокоя уважаемых людей — советских, партийных и хозяйственных руководителей. От них в-основном отбивались — давали по рукам, и следователи-расследователи откатывались ниже — до фигур помельче, потом снова набирали материал — короче, осада велась по всем правилам, и если бы не Брежнев, то всё могло закончиться гораздо раньше. Доходили и до "владельца края" Медунова, но безуспешно, а в 1982 году по "сочинско-краснодарскому делу" задержали первого секретаря горкома Сочи — товарища Воронкова, по показаниям его заместителя. И 1 июня 1982 арестовали Берту Бородкину "Железную Беллу", заведующую трестом ресторанов Геленджика, и в ходе возобновившегося расследования как-то нарастающим итогом стали буквально "трясти" как рестораны, столовые и даже получастные кафе, уже не только Краснодара, а ближних к нему курортов и здравниц. И не только общепит — а санатории, пансионаты, базы отдыха и гостиницы тоже.. Кампанейщина, она такая, работает по принципу "чего тут думать, трясти надо". И — трясли!
С приходом к власти Андропова курортное дело получило новый толчок в развитии — ведь Брежнева больше не было, и защищать его друзей-соратников стало некому. Много говорили и о грузинской мафии, поскольку Грузия была государством в государстве еще со времен Мжаванадзе, а может быть и раньше, и так-то продолжала такой оставаться.
В одной из книг о попаданцах, я читал даже о связи Михаила Горбачева и грузинской мафии — якобы на территории Ставрополья тот "не замечал" деятельность цеховиков, а те, по своим каналам, помогали ему с карьерным ростом.
Это все лирика и история, но передо мной сидели конкретные люди, которые могли пострадать от этой кампанейщины, просто потому что в Советском Союзе — как кстати и в наши времена, и не только в России — нельзя что-то делать и не ошибаться, не нарушать действующие законы так или иначе.
Моё личное отношение к проблемам торговой мафии — что латинское слово коррупция, это похоже, форма экономического существования в ситуациях, когда дословное выполнение законов невозможно физически. В итоге, за парадным фасадом СССР — да и не только СССР, а просто любой (назовите мне где нет такого!) страны мира есть обычная жизнь обычных людей, которые больше склонны договариваться между собой, чем с представителями власти — — например, не стоять в очередях после работы, эдак на 40 минут, чтобы купить еды на ужин (СССР 80-х), или не платить совсем все налоги по максимуму, оставаясь без накоплений (Европа и США).
Ну, а общим для СССР и Запада был постоянный поиск гражданами возможностей списать на государство или предприятие часть своих расходов. Это, от банального воровства "несунов", той самой пословицы из СССР "Тащи со стройки каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость", до разных полу-мошеннических схем — с отчетами например командировочных по расходам "моя шляпа здесь, но Вы её не найдёте", и национального спорта на Западе — мухлежа с налоговыми декларациями. Или одинакового по форме в разных странах "сбора" разных чеков (ну или receipts) для отчетов по представительским / деловым расходам — где набор первоклассника для ребенка к школе превращался в "расходы на канцелярию, прочие", а ужин с шалала-ло-вой в командировке развеселом ресторане в "деловой обед с коллегой, для подготовки к переговорам".
Я размышлял об этом, когда начался ужин, уже постепенно темнело, за столом собралась вся семья Тенгиза. Разговор о делах прервался при появлении жены и сына нашего хозяина, а дальше застолье перевело беседу на другие темы. Как-то сложилось, что я сказал фразу, две .. и вот мы тоже стали обсуждать, сравнивать в меру моего и их понимания — как живут люди в СССР и на Западе — конкретно в Западной Европе, то есть вне соцлагеря. Ведь по тем немногим французским или итальянским кинокомедиям, которые привозили в СССР, да еще и вырезали "не такие" моменты — не только обнаженку, но и излишне жесткие высказывания или поступки героев — жизнь вне пределов железного занавеса казалась горадо более радостной и богатой, чем в Союзе.
Я, ссылаясь на загадочных московских знакомых, работавших за границей подолгу, как раз рассказывал про беготню от налогов у рядовых работающих граждан, и их разные по степени удачливости попытки как сохранить, так и преумножить свои сбережения — и созданные специально для поглощения их денег финансовые ловушки — вроде кредитования с юношеских лет на всё подряд — на автомобили, образование, на свадьбы! и конечно на недвижмость, а для самых нетерпеливых — рынка торговли акциями, которые грабили людей похлеще любого мафиозного казино или тех же катал-шулеров в Союзе — поскольку вложения в акции изначально, законодательно считались рисковыми и потери на рынке акций страховались в не очень больших пределах, в отличие от банковских вкладов с невысокими процентами.