Страница 9 из 49
Судя по остервенелым движениям разумного цветка, его обычный трюк удавался из рук вон плохо. Точнее из веток вон плохо. Или корешков.
Вокруг неведомого животного живописно валялись обрывки цепей. Судя по слабому мерцанию мест разрыва, зачарованных. Поодаль лежал Леннарт с Барсом на груди. Кот явно нервничал и, словно забыв, что умеет говорить по-человечески, истошно мяукал. Несмотря на творящееся вокруг безобразие, наставник молчал. Отсюда мне не было видно, открыты ли его глаза. В сознании ли он вообще.
Мысль о том, что каким-то невероятным образом зверьё с цветком умудрились оказаться здесь раньше меня, мелькнула и пропала. Слишком много всего и сразу.
Потом.
Не до этого сейчас.
Вот песочного цвета колёсико подкатывается к зверю, разворачивается, ловко взбирается по задней лапе, просачивается между иглами и вцепляется острыми зубками в основание пушистого хвоста. Обиженный вой оглашает округу. Похоже, Шустрик умудрился учуять одно из слабых мест очередного гостя. И добраться до него.
Не зря там растут иглы, ой не зря!
Не теряя даром времени, подскакиваю к забору, хватаюсь за верхнюю перекладину, рывок, и вот я уже бегу к наставнику, стараясь обогнуть зверя по дуге.
Жив ли он? Дышит ли?
— Что происходит? — кричу, а у самой горло сжимается, словно на него легла чья-то сильная рука.
А ведь я просто пересеклась со взглядом зверя. Бр-р!
Соберись, Тинька! Похоже, на Леннарта рассчитывать не приходится, надо действовать самой!
Собрав в кулак остатки самообладания, сосредотачиваюсь на Силе, тяну Материю из окружающего пространства, пытаюсь закончить начатое наставником заклинание. В общем-то, стандартная формула, позволяющая устраивать магические ловушки. На клетку (одна из них как раз стоит неподалёку, видимо, приготовленная архимагом для зверя) накладываются чары, затягивающие опасное животное внутрь. После того, как оно оказывается внутри, контур замыкается, прутья клетки соединяются, и тогда лишь сильный маг сможет выпустить его наружу.
Такой, как Леннарт Коски.
Я тоже не из слабых, но пока могу лишь достроить подобного рода заклинание. Разорвать тоже, но потом будет такой откат, что мало не покажется.
Зверь взвыл ещё сильнее, яростно зашипел, пригнулся к земле, силясь противостоять притяжению.
Я стояла и старалась не дрожать. Страшно было, аж жуть! Страшно любопытно, сможет он удержаться или нет?
Зика, чуя, что если не отцепится, то загремит в клетку вместе с ним, расслабила мышцы, смачно шмякнулась на землю и поспешила отползти. Жорик оттолкнулся корешками от его макушки, прыгнул туда же.
И только Шустрик не обладал иммунитетом к моей магии. Он отчаянно сопротивлялся, но всё же разжал челюсти, и его потянуло в клетку. Кота тоже.
Ну уж нет, я не допущу, чтобы они оказались один на один с этой зверюгой!
Сама не знаю, как у меня так ловко получилось (в экстремальной ситуации оно всегда так), но я смогла подцепить магией обоих и притянуть к себе. Игольчатого лиса же слегка подтолкнула, мол, не стесняйся.
С каким упрёком посмотрел на меня этот странный зверь! И мне даже стало стыдно, потому что взгляд тот был уже из-за прутьев сомкнувшейся решётки.
— Прости, сама не люблю держать животных в неволе, но надо разобраться, что ты сделал с наставником.
Не знаю, понял ли он меня, но оскорблённо отвернулся.
Надо будет дать ему поесть. Потом. Сначала Леннарт!
Тащить наставника мне помогли… волки. Они не были такими разумными, как тот, которого я когда-то вылечила, когда жила на Нулоне. Хозяин Леса — так назвал его дядя Ортос. Сейчас он уже совсем матёрый, детьми обзавёлся, и даже внуками. Местные же волки слабее его, общаться с помощью мыслеобразов не умеют, но очень бодрые ребята.
Леннарт забрал их у одного экспериментатора, когда тот не справился с управлением своего очередного питомца. Слишком много он хотел в него вложить, не позаботился о стабильности.
Даже пошёл на нарушение правил, установленных после того, как Материя восстановилась. Безумец!
Сто лет потребовалось когда-то Марэллу, чтобы стабилизироваться. Это были очень долгие годы для Хранителей, ведь они оказались заперты на своих островах. Привязанные к Источникам, они ждали очень долго, когда вновь смогут использовать Силу. Когда вкусят нормальной еды. Когда смогут попросту увидеть других людей.
С тех пор многое изменилось.
Строгий контроль использования Материи. Запрет на чрезмерное вмешательство в природу живых существ. Сокрытие от большинства некоторых разделов магии, в том числе драконологии, к которой мне дали доступ только из-за того, что я спасла Эллару. Последнее — очень даже важная мера, учитывая, сколько желающих использовать морских драконов в любом виде. Как живых, так и мёртвых.
До сих пор вздрагиваю от вида ран, которые мне пришлось залечить драконице, волею судеб попавшей к нам на берег.
Стоит ли говорить, какое ждало того мага наказание? Лишение Силы как минимум! Вот только не дожил он до приговора — скончался от ран. Большая часть его подопытных тоже, ибо то существо разошлось не на шутку. Одолеть его смогли только общими усилиями.
По официальным сведениям монстр погиб, но зная Леннарта…
О, а может это тот самый зверь? Мало ли, вдруг наставник его спрятал, а сейчас решил интегрировать в Заповедник.
Да нет, он бы меня заранее предупредил. И не только меня.
Кстати, а где те практиканты, которые должны были прибыть с ним после окончания летней сессии?
Ох, сколько вопросов, а ответить на них некому.
Уложив архимага на постель, благо, его спальня располагалась на первом этаже, я принялась доставать всевозможные целительские амулеты. Конечно, поверхностная диагностика мне вполне по силам (мы изучали не только анатомию животных, но и человека) да и исцелить не проблема, но если что-то серьёзное, лучше подстраховаться.
И зелье для активации магического зрения выпить.
Сосредоточилась. Потянулась к Леннарту, оплетая его нитями Силы, чтобы не только на глаза полагаться, но и импульсы.
Драх, он всосал всю мою магию, словно губка! Какие там импульсы? Какой анализ? Я еле успела оборвать связь, пока он весь мой резерв не выпил!
Точнее, анализ-то есть, тут всё понятно — истощение. Причём такое, что лежать ему как минимум дня три, и это если с подпиткой эликсирами и амулетами. Что же с ним произошло? Неужели это от того заклинания, которое он начал накладывать на клетку, и которое закончила за него я?
Будь на его месте кто послабее, то такой исход был бы вполне вероятен, но он-то архимаг.
Нет, надо связаться с Уной, узнать, что у них там произошло!
Хранительница Циммы ответила максимально коротко: «Отправлю к тебе целителя, сама прийти не смогу — срочные дела».
Пф, зачем он мне, когда и так всё ясно? Разрывов я не вижу, та Сила, которую он успел из меня вытянуть, осталась в нём, никуда не утекла. Ну да ладно, пусть присылает, одна голова — хорошо, а две — ещё лучше.
Так думала я, пока не увидела, кто прибыл.
Не то, чтобы это был какой-то профан. Вовсе нет, Уна бы такого не допустила, но… это был Коршанский. Тот, с которым у нас не заладились отношения с самого начала. Ничего, в общем-то, особенного: там поспорили, здесь не сошлись во мнениях, где-то оказалось я знаю чуть больше него. Преподавателя! Довольно мелочного и мстительного мужика, как выяснилось.
К окончанию школы я даже перестала переживать, что он занижает мне оценки. Кому они вообще нужны, если знания первичны? Но встречаться с ним в ближайшее время я не планировала.
— Что, угробила начальство? — ехидно выгнул бровь среднего роста мужчина.
Немного полноватый, с немного вьющимися рыжеватыми волосами и голубыми слегка навыкате глазами. В нём нет откровенного уродства, но он отталкивает своей сущностью, которую видно во взгляде, движениях головы, рук. Вот и сейчас он смотрит свысока, кривит полные губы, уверенный в своей правоте. И превосходстве.