Страница 6 из 49
— О, Боже, за что мне всё это?!
[1] Воксель — элемент объёмного изображения, аналог двумерных пикселей для трёхмерного пространства. Воксельные модели часто используются для визуализации и анализа медицинской и научной информации. Профессор Сергей Савельев действительно страстно мечтает о подобном томографе, дабы начать подробно изучать мозги не только после смерти их носителей, но и при жизни.
[2] Песня, точнее частушка Шарикова из кинофильма «Собачье сердце».
Глава 4. Знакомство
Тиньята
Завтрак вышел сумбурным. Барсу (так представился утренний гость) я налила молока и положила творога. Себя тоже не обделила. Мясо, рыбу и прочее должны были подвезти позже из соседней к Заповеднику деревушки.
Вообще, наставник и сам любит поохотиться (разумеется, не на собственных питомцев), поудить рыбу, грибы пособирать. И даже время на это находит, несмотря на сильную загруженность. Но его уже вторую неделю где-то носит, поэтому всё это время я честно пользовалась договорённостями с местными и брала у них полный набор продуктов.
За счёт Заповедника.
В контракте так и прописано: проживание и питание за счёт работодателя. Расходы на одежду, обувь и медицинскую помощь тоже. Учитывая, что штаны с рубашками с такой работой действительно портятся куда быстрее, а всяческие царапины и прочие повреждения я получаю каждый день и давно к ним привыкла — логично.
Но всё равно приятно.
Вообще Леннарт Коски много чем может удивить, не только щедростью. Например, Силой. Мало того, что он один из самых лучших специалистов по магическим животным, но и прекрасно владеет боевой магией, даже экзамены по этой специальности принимает, пусть и сидит на них с кислой миной.
Странно всё это.
Преподаванием, кстати, он не занимается, но участи председателя комиссии избежать не удалось. И то он это терпит исключительно из уважения к Хранительнице Циммы — Уне. Именно на этом острове находится школа магии, в которой я училась. А также один из Источников Материи, благодаря которой мы и можем колдовать.
И пусть Леннарт не читает лекции и не ведёт практические занятия, но его консультации перед экзаменом — это что-то с чем-то. Хотя, возможно, я предвзята, так как слишком сильно люблю животных, а ещё мне бесконечно нравится его голос. Густой, низкий, который хочется слушать и слушать…
— Тинька, дай пож-шрать! — отвлёк меня от воспоминаний совсем другой голос.
Вздрогнула, осознав, что сижу за тарелкой творога, политого вареньем из ирги, и вместо того, чтобы его есть, дремлю. А ведь это одно из моих любимых блюд! Что немаловажно, это сочетание не любит ни Зика, ни Жорик. Вот один творог — да, а так всё в целости и сохранности остаётся.
— И где ты шлялась, дорогая, пока я Барса от Гавика спасала? — не осталась в долгу перед змеёй. — Думаешь, я не заметила, как ты вовремя смылась? Кстати, а где Жорик?
— Понятия не имею, — махнула хвостом Зика. — Но раз-с не идёт завтракать, з-сначит уже наш-шёл какой-нибудь харч-ш.
— Логично. — Кивнула в ответ, сама же не двинулась с места.
Потому что было очень любопытно узнать, где она всё-таки пропадала. Пусть сначала всё расскажет, потом уже и еду получит.
То, что её не было рядом, когда я спасала Барса, говорило о том, что где-то произошло что-то не менее занимательное, чем появление неизвестного животного. И спасение оного от древолазного крокодила.
— Простите, а здесь все звери разговаривают? — подал голос Барс, оторвав мордочку от пустой тарелки.
Облизнулся. Сверкнул своими зелёными глазами, коротко зыркнув на Зику.
Хм, значит, в темноте должен хорошо видеть.
— Нет, только с-самые талантливые, — горделиво прошипела змея. — А ты откуда такой вз-сялс-ся? Непросвещ-щённый.
Лёгкий оттенок превосходства в её тоне явно не понравился Барсу. Его шерсть слегка вздыбилась, сам он подобрался.
— Гавик, который пытался тобой позавтракать, из неразумных, — отвлекла его внимание на себя. — Разговаривать не умеет, но слова понимает. Или тон. Не суть, главное, что не пришлось его прикладывать магией. А вот такого, как ты, я вижу впервые.
— Какого такого? — оскорбился Барс, словно его уже в членистоногие записали.
Или ящерицы.
Кстати, о ящерицах, что-то я давно не видела нашего Шустрика. Обычно он, стоит мне с утра прийти на кухню и начать греметь посудой, подкатывается прямо под ноги. Специально выбирает момент, чтобы я стояла (потому что когда я несколько раз запнулась об него и упала, мало ему не показалось), хватает себя зубами за хвост, встаёт на спину, отталкивается лапками об пол или стены и катится колёсиком.
Знает, умник, как меня это умиляет.
— Маленького и пушистого. — Признаться, вид Барса меня тоже умилял.
Руки так и тянулись его пожмякать, но я держалась. Всё же разумное существо, говорящее. Когтистое.
Стоило вспомнить о его когтях, как кожу на месте царапин тут же засаднило. Ну нет, это фантомное, ведь я уже обработала их ранозаживляющим эликсиром.
— Вообще-то я самый крупный кот в своей округе! — возмущению Барса не было предела. — И единственный, кто умеет говорить!
— Ага, значит кот, — довольно ухмыльнулась я. — И значит один из своего рода. А ты уродился таким или стал в результате магического воздействия?
— Опять эти бесконечные вопросы, — проворчал Барс. — Сначала они, потом и вовсе в клетку запрёте и опыты проводить начнёте.
— С-смотря как с-себя вес-сти будеш-шь, — подлила масла в огонь Зика.
И только я собралась уверить Барса, что клетка — это не про Леннарта, как в кухню ворвалась та самая парочка, которую я потеряла. Поясохвост катился колёсиком, Жорик шуршал корешками, пытаясь его обогнать. Оба были изрядно потрёпаны, цветок и вовсе пожёван.
— Что с вами случилось? — воскликнула, подскакивая со стула. — Жорка, неужто в Заповеднике нашёлся кто-то, кто не в курсе действия твоего сока?
Несчастный цветок принялся так эмоционально махать веточками и цветами, что я испугалась, не отвалятся ли. Поясохвост, приняв свой нормальный вид, привстал на лапках и жалобно затрещал. Жаль, не по-человечески.
Хвала всем богам, со мной была Зика! Она, конечно, та ещё змея, да и не успела рассказать, где была, но, в отличие от меня, этих гавриков понимала.
— Эта парочка напоролас-сь на обиженного тобой Гавика, который со з-слости пыталс-ся сожрать хотя бы их, — доложила моя волшебная змейка.
Причём так расчувствовалась, что даже приподнялась над полом.
— Бедненькие, — принялась жалеть я пострадавших.
Условно пострадавших, так как тот же поясохвост не просто так сворачивается в колесо, прихватывая кончик хвоста зубами — таким образом он защищает свой мягкий животик. Остальное же тело покрыта двухслойной бронёй: снаружи прочные колючие чешуйки, внутри остеодермы, специальные костяные пластинки. По идее мало кто может его прокусить, даже Гавик, но испугать — вполне. Ну а о гибриде мухоловки с росянкой и, Боги ещё знают, с чем и говорить не приходится. Наверняка Жорка уплотнил шипы и сделал свой сок максимально ядовитым. Чую, Гавика я больше не увижу. Хотя… эта скотина такая живучая из-за того случайного магического воздействия, может и отлежится.
— Давайте я вам творожку дам покушать. — Подошла к холодильному ящику, достала оттуда остатки творога, задумалась.
На две части делить или на три? Скосила хитрый взгляд на Зику.
— Да к волкам я ходила, пос-смотреть, как они там пос-сле полнолуния, — поняла безмолвный намек змея. — С-спят, как с-сурки. До обеда точно никого не побес-спокоят, а мож-шет и до вечера. И да, творога я не хочу. С-свари мне яиц-с.
Я впечатлилась. Это получается, Зика беспокоилась о коте? Пусть тогда мы и не знали, что он так называется. Ведь прибеги на его зов ещё и волки, шансы Барса выйти из передряги с целой шкуркой сильно бы упали.
Нет, я бы справилась, но не сразу.
— Договорились. — Честно поделила творог между плотоядным цветком и пластинчатой ящерицей.