Мама, это ты?

— Вообще-то учёные давно доказали, что самое сильное потомство рождается при вливании свежей крови. — И голос такой звонкий, невинно-ехидный. В том смысле, что произнесено невинно, но как бьёт, как бьёт…

— Возможно, я открою вам новую вселенную, но изначально люди все одинаковы, — вставила свои пять копеек. — Все мы дети божии и все смертны. И в конце пути земного мы равны перед ним, а на том свете не имеют значения ни звания, ни богатства. Только то, кто ты есть по своей сути.

— Это всё сказки для черни, — презрительно хмыкнула Нина. — Ладно, что с вами говорить, мне нужен братец. Вправить мозги, так сказать…

— Уехал по делам, — ответила Алевтина. — И ты иди с Богом, авось, когда-нибудь он и тебя вразумит на путь истинный.

И только эта мегера собралась нахамить (тут и к гадалке ходить не надо, нормально она, похоже, вообще разговаривать не умеет), как Акита вновь громко залаял. Кот, несмотря на близкое присутствие собаки, спрыгнул на землю и так зашипел, что даже мне стало нехорошо. А ведь именно у меня нет повода его бояться, учитывая давешние кошачьи лобызания…

Хм, похоже, эти двое зарыли топор собачье-кошачьей войны, объединившись против общего врага. И, кажется, это подействовало: лицо княгини Урусовой дрогнуло.

— Уберите этих тварей! — взвизгнула она. — Фу! Вон! Пшли прочь!

Мы продолжали стоять, не предпринимая попыток остановить это безобразие, поскольку реально нападать наши животные не спешили. Скорее, это была психологическая атака.

— Вы даже не представляете, сколько проблем наживёте, если продолжите в том же духе! — верещала она.

Лицо её стало пунцовым, идеальная причёска нарушилась, макияж и вовсе слегка потёк. Видимо, она сильно вспотела от испуга. Надо же, а говорила, что ничего-то ей не страшно. Что она выше многих, ибо княгиня. Кровь там у неё какая-то другая. Бред всё это, кому как не мне это знать. Нет, кровь Репниных хорошая, полная силы, родители у них были неплохие, остаётся только удивляться, как при изначально одинаковых данных в одной семье выросли столь разные люди.

Кстати, в отличие от Олега, магии в этой дамочке совсем немного. И, судя по тому, что она не торопится ей воспользоваться ради собственной защиты, её развитием она не занималась. Освоила в молодости азы, и всё.

Кстати, о защите…

Мой взгляд скользнул к руке Нины, на которой сиял родовой перстень Урусовых – вон как алый камень полыхает. Странно, чего она так испугалась, если у неё имеется защита? Неужели она против животных не работает? Или Нина о ней забыла?

Последнее вряд ли, ведь, имея столь склочный характер, она наверняка не раз спасалась благодаря этому артефакту.

Как бы мне ни хотелось оставить всё как есть, но пришлось останавливать этот вертеп.

— Акита, Мурзик, уймитесь! А вы, не очень уважаемая, покиньте территорию. Разве не видите, вы всех нервируете, а это плохо сказывается на здоровье, особенно детском.

Животные замолкли, но с такой укоризной на меня посмотрели, словно я их предала. Собственно, так оно и было, но если так продолжать и дальше, у меня попросту заболит голова, более того, виски уже начало ломить. А это уже тревожный звоночек!

— Что здесь происходит? — раздался властный голос Олега.

Он шёл к нам так, словно готовился в любой момент вступить в бой. Снести головы обидчиков к чертям собачьим – вон как кулаки сжались. Так приятно, так приятно, даже начинающаяся головная боль отступила.

— Наконец-то! — воскликнула Нина, поворачиваясь к своему брату.

Тот нахмурился и даже немного скривился, явно не пребывая в восторге от неожиданной встречи. Я уже приготовилась услышать от него суровую отповедь в сторону сестры и даже намылилась броситься в объятья, когда эта дама нас, наконец-то, покинет, но тут случилась неожиданность.

— Нина, какими судьбами? — спросил у неё Олег, старательно сдерживая сарказм.

Да-да, он явно пересилил свои истинные эмоции и даже улыбнулся. Вышло, правда, кривовато, но тем не менее. Раньше он с ней общался куда более холодно, а уж после её особо вопиющих выходок, вроде этой, мог и голос повысить.

— Да вот, узнала от своего духовника, что ты снова собрался жениться, и снова непонятно на ком, — она укоризненно покачала головой. — Олег, ну когда ты уже перебесишься и поумнеешь?

— Давай обсудим это… — он огляделся, ещё сильнее нахмурился и продолжил: — у тебя. Здесь слишком людно и шумно.

Княгиня Урусова просияла от такого поворота событий, я же наоборот, растерянно хлопала глазами. Увидев мою реакцию, Нина вздёрнула подбородок, подхватила Олега под руку и, величаво покачивая пышными бёдрами, двинулась в сторону синего автомобиля.

— Мы снова уезжаем, — кричит он водителю.

Я же замечаю, что в руках у мужа какой-то незнакомый чемоданчик. Не кожаный портфель, в каком он обычно носит документы, а что-то, чего я раньше не видела. И не помнила, хотя память ко мне вернулась практически в полном объёме. Что же это тогда?

— Напомни мне, милая, а куда у нас Олежа ездил? — прищурившись, Алевтина тоже смотрит на этот самый чемоданчик.

— В полицию…

Глава 25. Дела семейные детективные

Князь Репнин Олег Степанович

После того, как мы составили план действий, майор выдал мне специальные «жучки», то есть миниатюрные микрофоны, которые мне нужно будет максимально незаметно прикрепить в стратегически важных местах. Несколько видеокамер, тоже небольших, он, спустя пару минут размышлений, присовокупил к уже выданному оборудованию.

— На всякий случай, — проговорил он. — Если с камерами не получится, то и не надо.

— Хорошо, только вы сначала объясните, как правильно всё это установить.

— Разумеется.

Последующий час мы потратили на инструктаж, а после Терлеев сложил всё в неприметный чемоданчик и подал его мне.

— Постарайтесь попасть к Урусовым как можно скорее. После активации оборудования отзвонитесь мне. В любое время суток.

— Вы будете здесь? — окинул его ссутулившуюся от усталости фигуру, удивляясь, как он вообще держится на ногах.

Усы и те обвисли, хотя обычно бодро держали форму.

— Скорее всего, — тяжело вздохнул полицейский. — Но если что, вот мой домашний номер. — Протянул мне простую белую карточку с номером. Без подписи. — Сначала звонить на рабочий.

— Да, я понял. — Забрав визитку, поднялся. — Ладно, поеду я, обмозгую, как поскорее попасть к сестре.

— Чем раньше, тем лучше, — кивнул Терлеев. — По нашим сведениям, Урусов сейчас в отъезде, когда вернётся – неизвестно.

— Понял, принял, потороплюсь. — С тем и отбыл.

Пока ехал домой, накидал примерное содержание вступительной речи, с которой обращусь к Нине по телефону. Правда, приходилось одёргивать себя, ибо каждый раз я скатывался к далеко нелицеприятным формулировкам. А ведь у меня главная цель – не высказать правду, а добиться личной встречи. Зацепить так, чтобы она пригласила меня если не сегодня, то хотя бы завтра.

Каково же было моё удивление, когда я застал Нину в собственном саду! Правда, она при этом вопила, как сирена, и, судя по взъерошенному виду моих домочадцев, вела себя отвратительно. То есть как всегда.

Первым желанием было вышвырнуть её отсюда вон, чтобы катилась домой, на чём там она приехала? Кажется, я не видел её автомобиля, неужели на наёмном извозчике? В жизни не поверю.

Нахмурился, сжал кулаки, спросил, какого чёрта здесь происходит… А потом опомнился, почувствовал, что именно сжимаю в одной из рук.

Оборудование. И его можно установить уже сегодня, если засунуть в задницу свои истинные желания. Хотя бы временно.

Через силу улыбнулся, правда, не было никакой уверенности, что вышло что-то путное. Выслушал её тираду о том, что священник, отказавший нам в венчании, оказался духовником Нины. Более того, настучал на меня, хотя, по сути, какое его дело? Ладно, сейчас не это главное, потом разберусь. Кажется, она пытается меня усовестить, призывает поумнеть.