Мама, это ты?

Я свою жизнь живу, а не чужую.

— Я, твой непутёвый племянник, — усмехнулся, ибо в моей «непутёвости» тётушка меня активно поддерживала, в отличие от сестрицы.

Ну да ту тоже можно понять, её-то отдали в договорной брак, мужа она никогда не любила, но то была воля родителей. С другой стороны, князь Урусов гораздо старше неё, и скорее рано, чем поздно оставит её вдовой. Наследник есть, дочка тоже подрастает, да и любовник, насколько я знаю, имеется. Всё как у всех.

— Как твои дела, как дети? — принялась расспрашивать меня тётушка.

— Дела неплохи, детям пока не очень из-за новой гувернантки, ну да это дело времени. А сейчас мне от тебя нужен ценный совет касательно добросовестного доктора.

Изложил вкратце проблему, разъяснил причины, почему я так скоропалительно взял Полину на работу и почему именно её слову поверил. Нет, с экономкой я тоже поговорю, но больше для того, чтобы увидеть: обманет она меня или нет.

— Ох, Олежа, Олежа, — сочувственно покачала головой тётя. Конечно, я не видел её воочию, но прекрасно знал манеру поведения. — А я ещё Катерине говорила, что этот Фромм – гнилой типчик. Вот только она, добрая душа, во всех хорошее старалась видеть. Я бы на твоём месте так это дело не оставляла, а подала жалобу в гильдию. Пусть его лицензии лишат, либо предупреждение какое вынесут, ежели он раньше в подобном замечен не был.

Я вздохнул. Нет, в целом я был с ней согласен, но где взять время? Впрочем, можно дать задание в юридический отдел, пусть грамотно составят бумагу. Да, это не касается дел департамента, но спускать такое на самотёк однозначно нельзя.

— Сделаю, дражайшая Алевтина Алексеевна, всё сделаю. А что насчёт врача? Мне нужен номер, чтобы вызвать его на дом, Полина в обмороке.

Снова вздохнул. С одной стороны, начало работы у неё не задалось, с другой, она ещё к ней и не приступала. Лишь попыталась начать переезд, да только уйти не смогла. По крайней мере, далеко.

— Записывай: Прозоровский Альберт Юрьевич, номер телефона…

Она принялась диктовать цифры. После мы договорились, что завтра она к нам зайдёт после обеда, детей навестит, на Полину посмотрит. Меня, конечно, не будет, но к ужину я вернусь, а она аккурат дождётся моего прихода, пообщаемся вживую.

Хорошее решение. Думаю, насчёт экономки тоже придётся принимать решение, причём достаточно жёсткое. Но сначала нужно выяснить, с чего она решила, что вообще может вступать с кем-либо в сговор против меня. Похоже, в поместье она уже не вернётся, возможно, даже в тюрьму сядет, если что-то откроется. Так, надо бы записать этот момент, сегодня всё равно пойду в полицию, заодно договорюсь о слежке за экономкой. Всё, отметил, а теперь звонок Прозоровскому.

Надеюсь, этот врач не подведёт.

Глава 8. Новый доктор

Полина Андреева

Очнулась я от чьих-то мягких прикосновений. Кто-то щупал мою шею, считал пульс, трогал руки и ноги. Судя по всему – врач.

Неужели опять доктор Фромм?

Распахнула глаза и тут же снова их зажмурила – так сильно в них бил свет.

— Осторожно, дорогая, лучше вам сейчас не напрягать глаза, — раздался суховатый и в  то же время доброжелательный голос.

На доктора Фромма с его мерзкими интонациями совсем не похожий. Слава тебе, Господи!

— Альберт Юрьевич, что вы можете сказать о её состоянии? — а это уже Олег Степанович, от чьего голоса мои руки тут же покрылись мурашками.

В нём было всё: беспокойство, усталая хрипотца, царапнувшая мои нервы, нечто такое, отчего захотелось приоткрыть губы в ожидании поцелуя.

— В первую очередь её надо обильно поить, — ответил новый доктор и поднёс к моим губам влажную тряпочку.

Ох, похоже, я их всё-таки приоткрыла и, кажется, даже тихонько застонала. Хорошо, что мою реакцию списали на плохое состояние, а не на внезапно возникшее влечение к князю.

— Скажите, милочка, всё, что прописал доктор Фромм, он дал вам единовременно? — спросил этот самый Альберт Юрьевич. — Если трудно говорить, кивните либо мотните головой.

Я сглотнула вязкую слюну, попыталась сказать… и у меня даже получилось!

— Всё, кроме последнего. — Вышло хрипло, но внятно.

— С… двоечник, — проговорил тот сквозь зубы.

Хотя по начальной «с» было понятно, что он еле удержался от нецензурного слова.

— Что характерно, последний препарат он не давал, но в список внёс, — язвительно отозвался Олег Степанович.

У меня аж сердце подпрыгнуло. Он мне поверил? Вот так на слово? Вряд ли доктор Фромм сознался, да и экономка вернее всего промолчала.

— И хвала Господу, что не дал, — сухо отозвался врач. — Не факт, что от такого коктейля я смог бы её откачать. Хотя препарат действительно отличный, просто не в таком сочетании. Ваше сиятельство, можно попросить вас приглушить сейчас свет, чтобы девушка попыталась открыть глаза.

— Её зовут Полина, — тут же отозвался Олег Степанович, а я уже и не знала, что с собой делать.

Хотелось подскочить, пригладить волосы, показать себя в лучшем виде, но нет! Я продолжала лежать как мешок с костями и пытаться открыть глаза. Разумеется, после того, как князь приглушил свет. Причём не встал, не подошёл к выключателю, а просто сказал:

— Свет только на бра.

Сразу стало темнее, попытки с третьей я смогла, наконец, нормально посмотреть на того, кто сейчас так аккуратно и в то же время решительно держит меня за руку.

Олег Степанович! Я мигом покраснела, тот, кажется, тоже только сейчас осознал, что делает, и убрал руку. На нас обоих с лёгкой усмешкой взирал доктор, который Альберт Юрьевич. Худощавый, очень высокий, горбоносый. Очки в тонкой золотистой оправе украшали его, придавали хищным чертам лица интеллигентности.

— Будьте добры, Полина, посмотрите на моё левое ухо, — невозмутимо продолжил осмотр врач. — Теперь на правое. Закройте глаза и прикоснитесь указательным пальцем к кончику своего носа…

Старательно исполняя указания доктора, я немного успокоилась. Особенно мне понравились его слова, что здоровье у меня отменное, особенно если его излишними лекарствами не забивать. Просто нужен покой, хорошее питание, положительные эмоции и укрепляющий эликсир, который, конечно же, у него есть с собой. И да, стоит он не сильно дорого, и дело вовсе не в экономии, он бы прописал его в любом случае, неважно какого происхождения перед ним пациент.

— Просто во всём нужна разумность, — Альбер Юрьевич поднял вверх указательный палец. — Рёбра действительно лучше перевязать, странно, что коллега сам этого не сделал, на ногу в течение недели накладывать компресс. Ссадины на лице обрабатывать антисептиком, я вам оставлю. Что касается доктора Фромма, вы будете писать жалобу в гильдию?

— Да, конечно, налицо не просто попытка мошенничества, но и неверная схема лечения, — кивнул Олег Степанович.

— В таком разе я составлю вам профессиональный анализ, приложите его к заявлению. И да, не вздумайте оплачивать его счёт, даже частично, потому что тем самым вы автоматически признаете верной методику его лечения. Потом будет трудно доказать обратное. Юридическая тонкость, мало кто о ней знает. — Доктор энергично поднялся.

Олег Степанович тоже, отчего оказалось, что он ниже его на целую голову. Ничего себе! А ведь князь – отнюдь не маленький, рядом с ним я чувствую себя миниатюрной, и это при ста семидесяти сантиметрах роста. Сколько же тогда этих самых сантиметров в Альберте Юрьевиче?

— Буду вам премного благодарен, — кивнул головой князь. — Вам как удобнее заплатить: наличными или банковским чеком?

— Давайте чеком, время позднее, так будет надёжнее.

— Кстати, о надёжности! — спохватился князь. Полез в карман, выудил оттуда аккуратный металлический браслет с бирюзовым камнем, подошёл ко мне. — Это – родовая защита. Теперь вас никто не сможет обидеть.

С этими словами он надел браслет мне на руку. Щёлкнула застёжка, запястье на миг охватило красивое бирюзовое сияние, а потом оно вновь вернулось в камень, где и продолжило тихонечко мерцать.