Страница 29 из 71
— Это был твой первый раз с женщиной? — спросила она.
Я кивнул.
— А у тебя?
Она покачала головой.
— Нет, были другие мужчины.
Я никогда не спрашивал ее, но просто предположил, что она такая же, как Кристина, которая сказала Боулдеру, что ее не привлекают мужчины на Родине.
— Сколько? — спросил я, ошеломленный ее признанием.
— Зачем тебе?
Сузив глаза, я повторил вопрос.
— Сколько человек, Перл?
— Несколько.
— Почему? — я спросил.
Она выгнула бровь.
— Что ты имеешь в виду, почему? Мне тридцать три, я не несовершеннолетняя, и мне позволено исследовать свою сексуальность.
— Но я хотел, чтобы ты была девственницей, — выскользнуло у меня.
Она слегка рассмеялась.
— Ты такой старомодный.
— Как долго ты была с этими другими мужчинами? — спросил я, подавляя ревность, которую чувствовал.
— Я не была с ними. Они были просто случайными сексуальными партнерами.
Сев, я нахмурился на нее.
— Я думал, ты невинна.
Перл скрестила руки на груди.
— Зачем мы вообще ведем этот разговор? Я не обязана тебе ничего объяснять и уж точно не обязана тебе все рассказывать.
— Когда ты была с теми мужчинами? — спросил я, не в силах отпустить это.
Она сжала губы, давая понять, что не будет отвечать на это.
— Когда? — повторил я, чувствуя, как вспыхивает мой гнев.
— Давным-давно, — наконец ответила она.
— Мне нужны подробности, — настаивал я. — И лучше тебе все рассказать, потому что я могу быть упрямым ублюдком.
Она выгнула бровь и вздохнула.
— Хорошо, я расскажу тебе подробности, но ты пообещаешь мне кое-что.
— Что?
— Когда я расскажу тебе, ты оставишь это и больше не будешь упоминать об этом.
Я кивнул.
Перл откинула назад свои длинные волосы.
— На Родине большинство людей ходят в салоны удовольствий, чтобы удовлетворить свои сексуальные потребности с помощью секс-ботов. Иногда встречаются пары, которые влюбляются и становятся исключительными партнерами, хотя редко можно вот так монополизировать другого человека. — Она сделала паузу и прикусила губу. — Есть также несколько экзотических клубов для людей, которые хотят человеческого опыта, но не отношений. Мы современные женщины и мужчины, и вполне допустимо заниматься любым видом секса, при условии, что это законно и с согласия партнера.
— Ты ходила в клуб свингеров?
— Я никогда не слышала этого выражения, — сказала она.
— Это… это… — я всплеснул руками, слишком расстроенный, чтобы говорить. — Место, куда люди приходят и обмениваются партнерами; они существовали до Токсичной войны.
— Э-э-э, — сказала Перл и подтянула ноги перед собой. — Это не то место, куда ты идешь с партнером. Это место, куда ты идешь, чтобы исследовать свою сексуальность.
— И сколько раз ты ходила туда?
— Несколько раз, — призналась она без стыда. — Мне было двадцать два, и мне было любопытно, но это не подошло мне, поэтому я перестала ходить.
— Что ты имеешь в виду, это не подошло тебе?
Она пожала плечами.
— Ну, давай просто скажем, что когда твой разум больше занят мыслями об отчете, который ты должна написать, чем о мужчине, с которым ты рядом, тогда ты зря тратишь свое и его время.
— А, — я немного расслабился. — Значит, ты не сочла их достаточно убедительными.
— Думаю, что это имело больше отношения ко мне, чем к ним.
— О, да? А как насчет того, что было раньше, когда я прижимал тебя к кровати? Ты думала о том, какие отчеты тебе предстоит написать?
— Нет.
Я расправил плечи.
— Видишь, в чем разница между мужчинами Севера и гребаными сосунками с Родины?
— Ха, — задумчиво воскликнула она. — Ты думаешь, у меня был бы такой опыт с любым мужчиной Севера? — Она наклонила голову. — Это интересная мысль. Может быть, мне стоит это проверить.
— Ты ни хрена не будешь проверять. — Я сжал челюсти. — Единственный человек, с которым ты будешь проверять, — это я.
— Я не принадлежу тебе, — напомнила мне Перл с вызывающим взглядом.
— Пока ты в Северных землях, это так, — прогремел я и придвинулся ближе. — Не думай, что только потому, что я не выиграл тебя на турнире, я буду менее защищающим или собственническим. Никто тебя не тронет!
Перл выдохнула воздух и с раздражением повернулась ко мне спиной.
— Я же говорила тебе, что делать это было ошибкой.
Мой прежний стыд исчез. Перл не винила меня, так почему я должен? Теперь ее манера отмахиваться от моего самого первого раза с женщиной как от ошибки просто вывела меня из себя.
— Это сделано, и будут другие ночи, так что привыкай к этому, — сказал я.
— В твоих мечтах, — выплюнула она и натянула покрывало повыше.
Мой разум был переполнен гормонами и замешательством. Я думал, что люди с Родины асексуальны, но у них были гребаные секс-клубы.
— Ты знаешь, я теперь лежу здесь и думаю о том, какие извращенные вещи происходят в этих ваших секс-клубах, — сказал я сварливо.
— Повеселись с этим. — Она зевнула. — С твоим извращенным умом, я уверена, ты можешь сделать все в десять раз хуже, чем есть на самом деле.
— Были ли они лучше меня? — Я спросил и тут же пожалел о своем вопросе.
Перл повернулась, чтобы увидеть меня, и прикусила губу.
— Трудно сказать; я имею в виду, ты закончил так быстро, что я с трудом могу это сравнить.
Униженный, я испытывал искушение сорвать с нее покрывало и подарить ей то, что она никогда не забудет, но она прочитала мои мысли.
— О, нет, даже не думай об этом, — предупредила она. — Я позволила это однажды, потому что мне было любопытно, но если ты прикоснешься ко мне снова, я буду считать это изнасилованием.
— Я не собирался прикасаться к тебе, — солгал я. — Может, ты и блестящий переговорщик, но в постели ты жесткая, как доска, и я бы предпочел тебе приветливого бота в любой день.
Глава 13
Ранить
Перл
Я причинила боль Хану.
Намеренно.
И он причинил мне боль в ответ.
Лежа на боку в темноте, я прислушивалась к его медленному дыханию и знала, что он тоже не спит.
Этот день был каким-то сумасшедшим. Сначала был визит в бар, где Хан столкнулся лицом к лицу со своим врагом Эдвардом. Это было исследование мужской глупости.
Вся эта сцена напомнила мне что-то из шоу о природе с примитивными гориллами, которые били себя в грудь и издавали звуки, угрожающие друг другу. Конечно, я могла бы оценить, что как правитель Хан был там, чтобы защитить свою территорию, но, будучи развитой современной женщиной, мне было больно наблюдать за доисторическим способом разрешения конфликтов.
Как хороший пацифист, которым я была, я просто должна была вмешаться и успокоить ситуацию, и моим единственным вариантом было предоставить власть Хану, связав его с Советом. Что-то, чего он не заслуживал.
Хан мог подумать, что я сделала это для него, но он ошибался.
Я сделала это, потому что это спасло бы жизни Эдварда и его последователей, если бы они остались дома вместо того, чтобы начинать революцию. И я сделала это, потому что для успеха школьного проекта в Северных землях должен был воцариться мир.
Но я чувствовала себя ужасно из-за лжи, когда правда заключалась в том, что я бы никогда не приехала в Северные земли, если бы не хотела обеспечить безопасное возвращение Афины.
Я знала, что могу вернуться домой, если захочу. Все, что мне нужно было сделать, это упомянуть кодовое слово «радуга» моей матери, члену Совета Изобель, и она заставила бы Хана вернуть меня, удерживая мальчиков, от которых зависели Северные земли.
Просто знание того, что у меня есть выход, придало мне сил сосредоточиться на проектах, которые могли бы изменить курс наших стран. Школьный проект был моим детищем.