Её нельзя

Когда Эмиль оплачивал мою одежду, я вспомнила о традиции, когда сторона жениха покупает невесте украшения и вещи первой необходимости. Туда же входит нижнее белье и другие вещи вроде сумки, обуви и других базовых вещей гардероба и спальни.

Вырисовывалась интересная ситуация.

Но Эмиль, конечно же, об этом не знал. Навряд ли он придерживался этих правил.

— Мне нужно зайти кое-куда. Ты постой здесь, пожалуйста, — попросила я.

В магазине женского белья я пробыла максимально быстро. Выбрала нужную комплектацию и размер, померила и быстро побежала к кассе. Я выбрала обычный черный комплект и несколько трусиков на смену.

Я подошла к кассе, когда за спиной раздался знакомый голос:

— Я еще не одобрил.

— Я просила подождать снаружи.

Я беззаботно протянула девушке купюры.

— А я просил не доставать при мне свои деньги.

Эмиль отодвинул меня в сторону, не позволив расплатиться мне самой, и мы покинули магазин. До машины я шла в понуром состоянии — чувствовала, как Эмиль напряжен.

В машине я положила пакеты на заднее сидение и стала предвкушать, как встану на сноуборд второй раз в жизни.

Вдохновленная скорым покорением спусков, я повернулась к Эмилю. Он был спокоен внешне, но только не внутри.

— Поцелуй.

— Что?

Бах-бах.

Бах-бах.

— Ты так сильно хотела расплатиться в магазине. Можешь расплатиться сейчас.

Глава 5

Эмиль возвышался надо мной скалой и смотрел прямо, безотрывно.

До мурашек.

Похоже, он это всерьез. Он же предупреждал меня — если достану деньги, будут последствия.

Я должна была запомнить это легкое правило.

— Всего-то поцелуй. Или ты ни с кем не целовалась?

Разозлившись от того, что снова нещадно краснею, я выпалила:

— А как же! Сотню раз!

Я охнула.

Сперва — от собственной лжи.

Затем — от хватки. Эмиль потянул меня на себя — отнюдь не нежно, и так же впился в губы.

Забирая долг.

Уничтожая.

Заставляя сердце обливаться кровью.

Первый поцелуй. Болючий, дикий, чужой. Он не смел этого делать. Но сделал.

Забрал, похитил, уничтожил.

Я тихо промычала что-то невнятное. Во рту появился привкус никотина. В сердце — дикий трепет. Новые ощущения. О которых мама еще не рассказывала.

Уперевшись кулаками в грудь, я попробовала оттолкнуться.

Сбежать.

Но стало только хуже — Эмиль углубил поцелуй.

Когда все закончилось, волосы градом упали на грудь. Отпустил. Губы горели огнем, по-другому такие мужчины не целуются. Теперь я знаю.

— А так и не скажешь, — напомнил он мне мою ложь.

Я опустила голову, спрятав растерянный взгляд. Потрогала губы — они были горячими.

— Никогда не перечь.

Вот и все, мама. Первый поцелуй состоялся. Ты бы пришла в ужас, увидев мужчину, с которым спуталась твоя дочь — он так похож на отца.

Вспомнив о маме, я вдруг до боли прикусила губу. Она переживает. Совершенно точно. Как она без меня? Места себе не находит…

Я поступила как ужасная дочь, но назад не вернуть ни минуты.

Обратно мы ехали в полной тишине.

И только сердце гулко стучало. Бах-бах. До самой гостиницы. Я даже забыла, что мы собирались подняться на склон.

В номере Эмиль вручил мне пакеты с покупками.

— Как переоденешься, дай знать. Я буду у себя, надо сделать пару звонков.

— Хорошо.

Через пятнадцать минут я уже стояла в гостиной. Эмиль удовлетворено кивнул, разглядывая меня в новой одежде.

Когда мы вышли, на улице уже порядком стемнело, но это лишь прибавляло красоты этим живописным склонам. На них зажглось освещение, а прокат работал до самой ночи!

— Высоко не будем подниматься. Начнем учиться здесь.

Вокруг играла музыка, добавляя сказочности месту, а людей только прибавлялось. И погода была невероятной — снег уже не летел в лицо, и я безотрывно смотрела на то, как Эмиль встает на сноуборд, затем помогает мне сделать то же самое. И вот я уже проделываю свой первый маленький спуск.

— Но потом же поднимемся? — спросила я, пытаясь повторить движения и плавно съехать по снежному склону, как Эмиль.

— Конечно. Как научишься.

Я очень хотела научиться.

И будто бы назло отцу — скатиться с самой высокой горы.

И вообще сделать все ему назло. Чтобы никогда не выходить замуж за Руслана, которого даже никогда не видела.

Весь вечер я старалась быть примерной ученицей, но сосредоточиться никак не получалось — в голове то и дело всплывал наш поцелуй. Грубая хватка Эмиля. Сильные движения языка. Привкус никотина. Чужого мужчины внутри меня.

И его слова.

Никогда не перечить ему.

— Старайся чувствовать свое тело. Тогда все получится, София.

Эмиль был терпелив со мной. И давал много самостоятельности — когда я уверенно стояла на ногах, он начал оставлять меня у подножья, а сам спускался с высоких гор, показывая высший пилотаж техники.

Спускался красиво, мощно. Будто делал это всю жизнь. Ни единого промаха.

— Ты катайся, — сказала я ему после очередного мастер-класса. — Я сама справлюсь. Тут есть инструкторы, тебе вообще необязательно возиться со мной.

Брови Эмиля почти сошлись на переносице. А у меня голова еще была окутана дурманом, а губы — жаром, из-за чего я не почувствовала нависшей угрозы.

— Учить тебя буду только я, — отрезал Эмиль и неожиданно добавил, — всему.

Эмиль сдержал свое слово — весь оставшийся вечер он нянчился со мной, обучая невероятным движениям. По возвращении в гостиницу, когда уже совсем стемнело, я поняла, что не безнадежна.

Мы зашли в ресторан поужинать, и Эмиль похвалил:

— Умница. Будешь меня слушаться, будет все хорошо.

— Угу. Мне понравилось. Пойдем завтра еще? — я улыбнулась.

Внутри все трепетало от восторга. Я даже ела с огромным аппетитом в ожидании завтрашнего дня.

Папа сошел бы с ума, увидев меня на таком высоком склоне!

— Раз понравилось, то пойдем, — пообещал Эмиль, смотря на меня с легкой улыбкой. Я опустила взгляд, чувствуя жар на щеках. Эмиля забавляла моя реакция.

Поужинав, мы вернулись в номер. Еще стоя в лифте, я поняла, как сильно устала. Новое место и свобода. Все это происходило будто не со мной.

Но когда за Эмилем закрылась дверь в номер, я вздрогнула.

Поняла, что на часах — почти ночь, и мы одни.

— Ложись спать. Увидимся завтра.

Я скользнула по Эмилю взглядом, нарвавшись на ответный. Теплый, внимательный. Мне кажется, он не способен обидеть. Я должна спать спокойно.

— Мне не в чем спать, — призналась я. — Пижама тоже осталась в другой сумке.

Эмиль кивнул и ушел в свою комнату, где я еще никогда не была. Интересно, у него тоже есть собственная душевая?

Когда он вернулся, в его руках была рубашка. Белая, большая. Эмилю как раз, а вот мне — явно большая.

— Она будет твоей пижамой.

— А ты?

— Я сплю голый.

Шумно сглотнув, я приняла рубашку. Лучше бы не спрашивала!

— Тогда до завтра? — спросила с надеждой.

— До завтра, — усмехнулся Эмиль.

Эмиль стянул с себя куртку, обогнул диван и направился в свою комнату. Я молча провожала его взглядом, а когда дверь за ним закрылась — тихо выдохнула.

И чего ты боялась, София?

Приняв душ, я натянула на себя белую рубашку Эмиля. Она была чистая, но я все равно ощущала его запах — будто всю ночь Эмиль был очень близко.

Глава 6

Эмиль

Утро началось хуже, чем я себе воображал. Вместо одной строптивой девчонки в моих объятиях меня разбудил звонок.

Навязчивый и раздражающий.

— Да!

Я потер лицо, сел на кровать. Глаза еще не открывал, но чувствовал — за окном светало.

— Доброе утро, Эмиль. Ты еще не проснулся?

— Как слышишь, нет. Дед, у меня за последние дни столько секса нет, сколько ты мне звонишь.