Последний поединок

И направился в дальний угол усыпальницы. Я шел за ним, и чем дальше мы продвигались, тем ярче вспыхивали факелы. Наконец, Кей остановился перед двумя плитами, находившимися будто чуть в стороне от остальных. Мне не надо было читать, чтобы знать: на них написаны имена его родителей и годы их жизни. Кей замер, погруженный в свои мысли. Затем сделал еще шаг, коснулся надгробия отца. Его плечи ссутулились. Я тоже шагнул к плитам, мысленно обращаясь к королю Фридриху с просьбой не сердиться на сына за то, что привел сюда его убийцу. Опустил руку Кейлину на плечо. Так мы и стояли, думая каждый о своем. И только Ветер с интересом разглядывал надгробия, будто мог что-то на них прочесть.

— Я уже думал, никогда не получится тут побывать, — обернулся ко мне Кей. — Если бы погиб в Ландорне, там бы меня и похоронили. Чтобы и имени никто не помнил.

— «Если» — дурное слово, Кей. Оно обесценивает многое, что у нас есть. Заставляет примерять на себя десятки вероятностей, в то время как возможна лишь одна. Ландорн для тебя остался позади. Завтра ты станешь официально королем Эффорта. Это и все, о чем надо думать.

— С тобой сложно спорить.

— Так ты и не спорь.

Кей еще немного постоял молча, глядя на могилы матери и отца. О чем он думал, я не брался догадываться, но это его путь. И кроме него, никто не сможет пройти по этому пути.

— Идем, — наконец, проговорил Кейлин, и мы двинулись обратно.

Дышать сразу стало легче. Если честно, мне казалось, что потолок усыпальницы обязательно упадет на мою бедовую голову. Хотя бы таким образом предки Кейлина отомстят за то, что в поединке увеличил их число на том свете. Но нет, потолок остался на месте, а мы с Кеем и Ветром вернулись в коридор и беспрепятственно прошли во дворец.

— Тебе лучше лечь спать, — говорил я принцу, пока мы шагали по коридору. — Иначе завтра будешь пугать придворных своей физиономией.

— Ничего, побоятся и перестанут, — фыркнул мой собеседник. — Хорошо, хоть самозванцем не объявили.

— У них не было такой возможности. А что ты будешь делать с Зейном? Простишь в честь коронации?

— Чтобы он снова предал меня? — обернулся Кей. — Нет уж. Думаю, отправлю в ссылку вместе со всей семьей, приставлю шпионов, и если вздумает играть со мной в игры, пожалеет.

Почему-то я в этом не сомневался. Кейлин либо станет сильным и решительным королем, который сможет поднять Эффорт с колен, либо его сожрут. И вообще, на мой взгляд, Зейна стоило бы казнить. С другой стороны, зачем начинать правление с казни близкого родственника? Лучше проявить милосердие.

— Как отреагировала Ленси на новости о свадьбе? — поинтересовался Кей, когда мы уже свернули в дворцовый коридор.

— Шьет платье, — ответил я. — Только, думаю, свидетелей на церемонии должно быть как можно меньше. Подготовим Бертрану неприятный сюрприз.

— Согласен, — кивнул Кейлин. — Я подписал указ о присвоении тебе герцогского титула, особняка в столице и земель на юге.

Я даже остановился, и принцу тоже пришлось задержаться.

— Используешь мой совет против меня же? — спросил у его высочества.

— Да, — улыбнулся он. — Не подумай, что хочу таким образом привязать тебя к Эффорту. Просто у вас с Ленси должен быть свой дом, а мой дворец не очень для этого годится. Сестра вряд ли будет тут счастлива.

— Особняк возьму, титул нет. Тебя не поймут, Кей.

— Поздно. Приказ уже подписан, а свои решения обсуждать с посторонними людьми я не собираюсь. И это, кстати, не о тебе, а о тех, кто вздумает возмущаться.

— Ох, пожалеют еще твои приближенные о бедняге Зейне! — покачал я головой.

— Пусть жалеют, если хотят. Мы с тобой проехали полстраны, и что видели? Запустение. Эффорт умирает, а я этого не допущу. Любыми методами.

И почему-то я не сомневался в том, что Кей не бросает слов на ветер. Он действительно сделает все ради своей страны, даже если самой стране это не понравится. Что же, теперь у меня будет выбор: остаться здесь или тайком вернуться в Ландорн. Вот только есть ли, куда возвращаться? По всему выходит, что в ближайшее время лучше этого не делать. А потом, когда Кей столкнется с Бертраном, посмотрим, как получится. В конце концов, путешествия — это не так уж плохо. Особенно в компании любимой жены.

Глава 21

Кейлин

Кейлин так и не уснул в эту ночь. Ему казалось, стоит закрыть глаза, и вернутся кошмары, которые для него сплел Риббонс. От одной этой мысли становилось тяжело дышать. Он лежал, вглядываясь в ночной сумрак, разгоняемый светильником, и думал, думал… О чем? О коронации. О том, что будет делать, когда Бертран пойдет против него. О Ленси и ее замужестве. Столько самых разных мыслей, которые навалились, как снежный ком. И все же он постепенно понимал, что наконец-то дома. Во дворце был знаком едва ли не каждый коридор, и завтра он переедет в отцовские покои — переступить порог своих по-прежнему казалось чем-то немыслимым. Будто тогда некуда будет сбежать от того, кем он стал. А кем?

У кровати заворочался Ветер. Без Кейлина он не желал гулять, поэтому они вместе прошлись по парку и вернулись обратно в комнату, и теперь волкособ тоже не спал, разделяя тревогу Кея. Юноша опустил руку, провел по густой шерсти, успокаивая фамильяра.

— Все слишком сложно, да? — шепнул ему.

Ветер тихонько рыкнул. Понравится ли ему жизнь во дворце? Кей не хотел бы ограничивать его свободу, ведь сам знал, что такое плен. Но, кажется, пока что волкособ не тяготился ни стенами, ни обществом Кейлина. Зато в его компании самому принцу становилось спокойнее.

Наконец, рассвело. Завтракал Кей в одиночестве. Ветру тоже досталось свежее мясо, и тот казался довольным. Придворные, которые накануне побаивались подойти к новому повелителю, сегодня осмелели и желали развлечь его величество, однако сам он «развлекаться» не хотел. Кейлин думал о коронации. О том, что теперь судьба родины в его руках. И страшнее всего — подвести, не соответствовать имени и славе отца.

Когда на пороге появилась Валенсия, Кей уже по-настоящему нервничал. Зато его сестра казалась спокойной и веселой. Придворные мигом удалились, повинуясь ее знаку, а Ленси обняла брата:

— Ты слишком напряжен, родной. Это ведь коронация, а не казнь. К чему так беспокоиться?

И улыбнулась. Наверное, Ленси права, и все его тревоги — глупость несусветная. И все же…

— Мы с Денни будем ждать тебя у кареты, — проговорила сестренка. — Тарина тоже хочет к нам присоединиться в храме. Надеюсь, здоровье ей позволит. Потерпи немного, хорошо? Это всего лишь длинная церемония.

Всего лишь… Кей глубоко вдохнул воздух и приказал себе угомониться. Не хватало еще, чтобы все заметили, насколько он взволнован. Нет! И когда пришли слуги, чтобы помочь ему переодеться, Кейлин внешне был абсолютно спокоен.

Ему помогли надеть шитый золотом камзол, бриджи, высокие сапоги. Самое тяжелое — длинная мантия, белая, как снег. Точно не к цвету его магии. Кей смотрел в зеркало и понимал, что не такого короля ждал Эффорт. Люди хотят видеть в лице будущего правителя надежду для каждого, Кейлин же казался изваянием.

— Ветер, ты останешься здесь, — приказал он волкособу. — Можешь немного погулять в парке, только никого не пугай.

А волк сделал вид, что ничего не понял, и в назначенный час пошел следом за Кеем.

— Ветер! — зашипел на него маг.

Тот глухо рыкнул и продолжил шествовать рядом. Придворные поначалу с испугом косились на дикого зверя, но затем успокоились, и длинная процессия спустилась к парадному выходу.

Открытая карета уже ждала. Народ должен видеть своего короля. Кейлина сопровождали первые люди королевства, но лишь когда рядом оказались сестра и Ферсон, он по-настоящему успокоился.

Валенсия была прекрасна в бледно-голубом платье. Ее отросшие волосы подкололи серебристым ободком, украшенным белыми розочками. А Эридан окончательно перестал походить на бродягу, и рядом с Ленси стоял почти незнакомый мужчина. Видимо, тот, кто когда-то сражался с королем Фридрихом, а не тот, кто вел Кейлина через пол-Ландорна к родной стране.