Последний поединок

Я попросил слугу доложить Валенсии, что прошу принять меня, и Ленси тут же сама замерла на пороге небольшой светлой гостиной.

— Проходи, — улыбнулась, увидев меня. В ее глазах читалось облегчение. Наверное, опасалась, что Кейлин сегодня же вызовет меня на бой.

Я закрыл за собой двери. Да, негоже мужчине оставаться наедине с принцессой, но и принцессе негоже год самой путешествовать по миру. Квиты. А Ленси глядела на меня взволнованно, будто пытаясь прочитать мысли.

— Что сказал Кейлин? — спросила она.

— Мы обсудили прошлые счета, — ответил я, — и примирились окончательно.

— Правда? — В ее глазах заплясало солнышко. — Я так рада!

— Не поверишь, я тоже, — признал искренне. — Не хотелось бы драться с твоим братишкой, хватит. Но из этого у нас возник другой вопрос…

— Какой же? — Ленси замерла испуганной птичкой.

— Твой брак с Бертраном.

— Что? — Она едва не кинулась ко мне. — Какой брак?

— Залог мирного договора. Стой!

Я перехватил Ленси, которая уже собиралась кинуться к брату и высказать все, что думает о возможности такого союза.

— Ты не дослушала, — сказал со смехом, а потом проговорил уже серьезно: — Валенсия, не стану скрывать, я не тот человек, с которым стоит связывать судьбу. У меня скверный характер, я лезу в любую драку. У меня бездна вредных привычек, в конце концов, но… если и есть во всем мире женщина, с которой мне хотелось бы дожить до седин и воспитывать орду ребятишек, то это ты.

— Что? — Ленси удивленно взмахнула ресницами. — Денни, я…

— Не перебивай, дай мне проявить чудеса красноречия. Я лучше орудую мечом, чем болтаю, право слово. Принцесса Валенсия, согласна ли ты стать моей женой?

— Денни!

Ленси даже попятилась, и мне на миг показалось, что она немедленно откажется от дурной затеи. В груди шевельнулась боль. Она еще не разрослась, заслонив небо, но намекнула, что готова затопить с головой.

— Я согласна, — тихо произнесла принцесса.

Я подхватил ее на руки и закружил по комнате.

— Ой, Денни, что ты делаешь? — завизжала она, и в комнату заглянул стражник, но Ленси тут же скомандовала ему уйти, дождалась, пока тот скроется с глаз, и потребовала поставить ее на пол, а затем прижалась ко мне, и я коснулся губами ее непослушных волос.

— Люблю тебя, — прошептал в пушистую макушку. — Очень люблю, девочка моя.

— И я тебя, — Ленси обвила руками мою шею. — Но… что скажет Кейлин?

На миг на ее лице промелькнул испуг. Еще бы! Вряд ли она собиралась замуж без благословения любимого брата. Это ее, конечно, не остановило бы, и все же…

— Он уже назначил дату, — порадовал я невесту, — послезавтра. Так что можешь похитить его портных и позаботиться о платье. Мне, кстати, тоже стоит.

— Как послезавтра? — Принцесса запустила пальцы в волосы. — У меня же ничего не готово!

— А потом будет некогда. Бертран ждать не станет, уж прости. Лучше сразу не оставим ему шанса. Тихо обвенчаемся в дворцовой часовне. Устроить грандиозное торжество можно и потом.

— Мне оно и вовсе не нужно, — вмешалась Ленси в мои рассуждения. — Главное, чтобы ты был рядом. Но платье, цветы… Твой костюм, гости… Да, малочисленные, и все же… Украшения часовни. Денни! Я теперь вообще спать не лягу!

— Можем пойти и обвенчаться прямо сейчас, тогда все вопросы отпадут.

— Нет уж, послезавтра так послезавтра, — упрямо заявила принцесса, а затем снова обняла меня, и я поцеловал ее, давая понять, что все у нас будет хорошо вне зависимости от того, с какой скоростью произойдет свадьба. — Я не верю, Денни!

— Да, я тоже, — признался честно. — И все же чувствую себя до одури счастливым. Так как, отправимся на похищение?

— У меня свои швеи есть, ждут меня примерять платье для коронации, — заверила Ленси. — А потом они возьмутся за тебя.

— Звучит зловеще!

Мы рассмеялись в унисон. И все-таки странная из нас парочка. Странная, но счастливая. Бертран будет в ярости! Но что мне до Бертрана? Удивительно признавать, но после долгих лет в Ландорне я впервые испытывал умиротворение и чувствовал себя живым. Пока что никто не решался задавать Кейлину вопросы, откуда я здесь взялся, и сложно не понять, что они неминуемо возникнут, однако в эту минуту я впервые задумался о том, чтобы остаться в Эффорте. Нет, не при дворе — я давно сыт придворной жизнью, но можно ведь купить здесь дом, жить в нем с Ленси, заодно присмотреть, чтобы ее бедовый брат не сложил голову раньше времени. Может, даже забрать сюда слуг из бабушкиного поместья.

К Кейлину я привык и, конечно же, не желал ему гибели. Однако, чтобы эта мечта хоть на шаг приблизилась к реальности, нужна самая малость — победить Бертрана, заставить его отступить, а ведь это будет непросто. Берт, как и я, твердолоб. Хотелось бы еще выяснить, в какую минуту из просто твердолобого он превратился в упрямого и недалекого барана, и как я это проглядел.

А коварная Валенсия после быстрого ужина наслала на меня своих портних. Те осторожно выяснили мои цветовые предпочтения, измерили с головы до пят, стреляя глазками, а затем заверили, что к утру все будет готово, и удалились, оставив меня в покое. Только вот подвох: стояла глубокая ночь, а сна не было ни в одном глазу. Я тенью прошелся по чужому дворцу, пугая прислугу, заглянул к Тарине — она спала здоровым крепким сном, а затем решил проверить, все ли в порядке с Кейлином. Подежурю-ка я возле его комнат, а то прыткие сторонники дядюшки могут укоротить парню жизнь.

Для единственного стражника я остался незаметным — он вскоре начал клевать носом, а потом и вовсе уснул, привалившись к стене. А может, и не уснул, потому что дверь спальни тут же приоткрылась, и в коридор, кутаясь в темный плащ, выскользнул Кейлин.

— И куда это ты собрался? — преградил я ему дорогу.

Тот вздрогнул и едва не наградил меня темным заклятием.

— Денни, ты что здесь делаешь? — зашипел змеей, а в мою руку ткнулся мокрый нос Ветра.

— Охраняю, — ответил ему. — А ты еще скажи, что решил выгулять волка.

— Нет, — признал Кей. — Хорошо, раз уж ты здесь, идем.

Вот неуемная энергия юности! Я только закатил глаза, показывая, что обо всем этом думаю, но лишних вопросов не задавал и пошел следом за парнишкой.

Мы миновали пустой коридор, нырнули в другой — Кей хорошо знал свой дворец. Затем он остановился у стены, нажал на подсвечник, и перед нами открылся длинный ход, которым явно давно не пользовались. Видимо, Зейн о нем не подозревал.

— И куда он ведет? — засомневался я.

— В усыпальницу, — ответил Кейлин.

Вот куда бы мне точно не хотелось попасть… Но отступить сейчас — глупо и трусливо. Да и потом, не бросать ведь парня на полпути. Поэтому мы прошли дальше. По мере нашего продвижения вспыхивали невидимые светильники. Магия? Возможно. Во всяком случае, за этим было интересно наблюдать.

Кейлин шел шага на три впереди, полностью погруженный в свои мысли. Я понимал его: принц не попрощался ни с матерью, ни с отцом. Теперь усыпальница — единственное место, где он может это сделать. И, наверное, это ему действительно нужно. Оставить прошлое в прошлом, отпустить, сделать шаг вперед и вырваться из того марева, в котором он жил три года.

Мне же было слегка не по себе. Не то чтобы я ожидал увидеть призрак Фридриха, но хотел я того или нет, а умер он от моего меча, и никто не снимал с меня ответственность. Я сам никогда не забуду о том, что произошло. Слишком дорого это стоило каждому из нас.

Очередная дверь распахнулась перед Кейлином, и он шагнул в сумрачный зал, едва озаренный магическими факелами. Каменные ряды тяжелых плит скрывали места вечного упокоения его предков. Кей огляделся.

— Когда происходит коронация, — вдруг обернулся он ко мне, — здесь сразу готовят плиту для нового короля. Это знак того, что его служение своему народу завершится только со смертью.

— Я бы не хотел, чтобы моя плита поджидала меня, — поморщился в ответ.

— Это немного жутковато, да? — бледно улыбнулся Кейлин. — Скоро я узнаю, какое место мне отведут.