Страница 65 из 109
Ребекка, наконец двинувшаяся за ними, одарила меня сочувствующим взглядом и в мрачном молчании скрылась вместе со всеми за черной дверью.
Снова пустота. Я осталась одна со своими чувствами, своей слабостью и беспомощностью. Ликование со всех сторон становилось приглушенным. И вроде можно было даже успокоиться, перестать безостановочно плакать, думать о трагической потере и счастье, ускользающем все дальше от меня.
Но покой сейчас значил поражение. А я, даже после всего что произошло, не собиралась сдаваться.
Все присутствующие переместились в специальную комнату, где стали ожидать восхода солнца. Кто-то зевал, кто-то до сих пор активно обсуждал произошедшее, кто-то сплетничал о «темных», отмечая их холодность и высокомерие, их внешнюю привлекательность, которые, по убеждениям «светлых», не должны были присутствовать у отбросов общества.
Меня же держали близь Правителя «светлых» как питомца в кандалах и вынуждали слушать его непрекращающиеся речи. Я задала только один вопрос, а он продолжил дискуссию, словно я всем видом показала, как хочу сейчас наслаждаться его тошнотворным голосом.
— Вы нарушили закон, не изгнав меня. Что на это скажут ваши последователи?
— Они не глупцы.
— А что насчет вашего народа?
— Он управляем.
Коротко. Просто. И на удивление ясно.
Каждый смог уловить нити, за которые можно дергать для достижения поставленных целей. И как приятно должно быть Правителю извлекать столько пользы из величайшего преступления всех времен.
— Когда я первый раз тебя увидел, Аврора, я не думал, что ты сможешь завязать свою судьбу в такой тугой узел. Ты испортила жизнь всем своим друзьям, своему мужу, из-за тебя погибла твоя мама и вся семья лишилась прекрасного человека, а теперь ты еще и станешь виновницей развязанной войны.
Невыносимо! Он впивался в мое сердце когтями и с удовольствием наблюдал, как я все больше теряю самообладание. Только кроме слез я не позволяла себе лишних эмоций.
— Война?
— Должно быть ты, милая Аврора, как и все «темные», недооцениваешь способности и амбиции «светлого» мира. — Он сделал небольшую паузу из-за новостей о том, что скоро начнет светать. — Раньше оба мира пытались жить вместе, «светлые» и «темные» напрямую могли контактировать. Но беспредел вторых стал выходить за разумные границы, и пришлось установить особые рамки, законы, которые были призваны оберегать покой и саму жизнь порядочных граждан. И спустя много лет после разработки идеальной системы я стал замечать один упущенный нюанс — «темные» никуда не делились. Они продолжают терроризировать нас. Разве есть другой выход, кроме войны? Только их полное истребление может дать гарантию «светлому» народу на безопасную жизнь.
— Поэтому вы отлавливаете «безупречных светлых»? Собираете армию ради войны? — заметила я. Свои опасения и страхи я спрятала за холодностью.
— «Безупречные светлые», такие как твоя мама, твоя подруга, априори не обладают отрицательными качествами. Все «светлые» питают тягучее чувство ненависти к «темным», но «безупречные» нет. Они слабое место нашего мира.
— Но я не «безупречная светлая».
— Нет, совсем нет. Поэтому я верю в искренность ваших с ним чувств, только это я говорю тебе по секрету, — он специально перед этим сбавил громкость своего голоса до мерзкого шепота. — Тобой сложно манипулировать, тебе сложно промыть мозги. Сложно, но возможно. А что же касается «безупречных светлых»… Добрыми, бескорыстными и честными людьми всегда было легко манипулировать. Они так уязвимы и так легко поддаются действию препаратов, что становятся идеальными сторонниками против «темных».
— Они для вас всего лишь пушечное мясо?
— Они мое средство достижения цели. К сожалению, Аврора, в нашем мире истинное добро не выживает. Представь, как будет символично, когда ты собственными руками убьешь преемника «темного» мира. Твоя дочь поможет нам узнать много нового про «темный» мир. Она станет символом позора, от которого мы в итоге избавимся и снова не без твоего участия.
За выслушиванием подобных изречений прошли минуты мучительного ожидания нового дня. Из помещения все вышли и усталыми, и в то же время преисполненными гордостью за свой мир. У моего организма оставалось все меньше сил как-либо функционировать: я чувствовала подступающие болезни, и адреналин больше никак не гасил их проявление. Толчки, любые даже безобидные прикосновение я воспринимала острее, так как все мое тело было одним сплошным синеющим ушибом. К тому же после операции мне толком и не дали восстановиться, шрам все еще ныл так, будто только мгновение назад по коже прошлись скальпелем.
И разговоры с Правителем пробуждали еще большую ярость, но я старалась не воспринимать их всерьез. Я просто позволяла ему тешить свое самолюбие и подкармливать безумие фанатическими мыслями о войне. Возможно, только это сдерживало меня от лишних высказываний, от истерик и срывов при каждом упоминании дорогих мне людей.
Нужно было, чтобы Брайен любым образом обо всем узнал. Возможно, есть способ предотвратить это все, тем самым сохранив жизни ни в чем неповинных людей.
— Отпустите ее!
Громкий и грубый приказ раздался прямо за моей спиной и поверг в шок каждого. Люди, которые еще не успели забраться в свои автомобили, сделали это незамедлительно, восклицая при этом об ужасе того, что пред ними предстало. Вокруг меня, Правителя, и двух самых близких к власти людей столпились охранники в белой форме, выглядевшие не менее внушительно, чем те два амбала, все еще державшие меня за плечи.
Правитель, не веря своим ушам, медленно развернулся и одним взглядом передал все свои опасения.
— Повторять не буду! — Раздался выстрел в землю, недалеко от того места, где мы все стояли.
Один этот голос уже заставлял меня дрожать. Одно ощущение его присутствия становилось опорой, будоражило кровь. Меня грубо развернули лицом к нему, и тогда я наконец смогла увидеть его так, как до настоящего момента мне не удавалось.
Брайен находился в нескольких метрах от нас и направлял дуло пистолета в голову Правителя «светлых».
Стоял под лучами солнца, под дневным светом!
Его взгляд был пронзительно сосредоточен, цвет радужки отливал приятным немного золотистым цветом, и от слегка отросшей челки на его хмуром лбу играли тени. У меня перехватило дыхание! Под светом фонаря, в зале, из которого меня только вывели, он выглядел не так реально, как сейчас. Его взгляд в прошлом я могла наблюдать только, когда у него случался редкий приступ или когда он играл подчинение воле Правителя «темных». И на суде я не допускала и мысли, чтобы сфокусироваться на возможности видеть его.
— Что за… — шептал Правитель «светлых», поражаясь тому, как «темный» смог выйти на улице утром. — Как ты это сделал?!
Брайен проигнорировал вопрос и повторил выстрел, выбрав точку ближе, чем раньше.
— Мне прострелить вашу белобрысую башку сейчас, или вы предпочтете повые еще парочку дней, перед тем как распрощаться с жизнью?
Нервозность и страх «светлых» ярко контрастировали с моей не сходящей с лица улыбки. Я упорно брыкалась и рвалась к нему, уже не видя между нами преград.
— Почему они тебя отпустили? Почему ты можешь стоять под солнцем?! — Возмущение Правителя Брайен прервал новым выстрелом и одним шагом к нам.
Из-за незнания данного феномена паника с головой окутывала «светлых». Только Правитель держался, активно над чем-то размышляя. Но в итоге он приказал отпустить меня.
На ватных ногах я побежала к Брайену и влетела в его объятия с выпрыгивающим из груди сердцем и сильнейшим рыданием. Он не медлив ни секунды развернулся ко всем спиной и прижал меня к себе сильнее, таким образом пряча от любой угрозы. Он не боялся дальнейшего шага Правителя, думал только о моей безопасности.
— Нам надо уходить, срочно! Не поворачивайся к ним спиной! — тараторила я, то вытирая слезы, то вновь сжимая его в своих руках.
Но Брайен был убежден, что ему ничего не сделают. Не здесь, не сейчас и не так просто решится этот конфликт.