Страница 17 из 109
— Аврора, послушай, — звенит голос Брайена в голове.
Я подаюсь в сторону, но в то же время еще сильнее впиваюсь пальцами в его тело. Дистанция, мне нужна чертова дистанция.
— Не-е-ет, — протягиваю я, активно помотав головой. Мои собственные волосы прядями бьют меня по лицу, на мгновения приводя в чувства. Но после секундной паузы покоя снова начинается красочное представление перед глазами. Я вижу их силуэты, слышу каждый, даже самый тихий вздох. И когда сквозь всю эту палитру звуков пробирается его гортанный стон, ноги начинают нести меня к границе.
Только от того, что происходило в моей голове, просто так не сбежать.
Звуки становились громче, смешивались, превращаясь в один громкий гул в ушах. Я остановилась и только тогда поняла, что все это время держала Брайена за руку.
Я на грани? Снов подошла к пропасти, в которую вот-вот сорвусь?
Больно. Слишком больно чтобы подбирать слова и пытаться что-то объяснить Брайену и самой себе. Я не хочу даже думать о том, что он может быть с кем-то кроме меня. Я не готова, черт, и никогда не буду к такому готова!
Конечно, я знала о том, что это предстоит пережить, но даже если бы мне дали год найти в себе силы засунуть свою ревность куда подальше, в последний момент я бы все равно каждой клеточкой тела ощутила тупую, ноющую боль.
Нельзя смириться с тем, что твой любимый человек будет целовать кого-то другого, нельзя просто взять и без последствий пронести через себя его связь не с тобой.
Даже если так велит закон.
Брайен без слов крепко прижимает меня к себе, словно крича, что мы все равно принадлежим друг друга, и ничто это не изменит. Мои руки нерешительно поднимаются, чтобы обнять его в ответ, но тут же застывают в сантиметре от его спины. Я колебалась между чувствами и разумом, между тем, чтобы оттолкнуть его и расцеловать. Из-за этого тело пронзала дрожь, и снова дышать становилось труднее.
— Я люблю тебя, Аврора, — произносит эти слова с таким же отчаянием, что сейчас пляшет на моем ноющем сердце. Я тут же понимаю, как глупо сейчас зацикливаться только на своих чувствах.
Брайену не лучше. И я своей чопорностью выбиваю последнюю опору из-под его ног.
— Я очень сильно тебя люблю. Сильнее, чем могу это показать, чем ты можешь подумать. Не уходи от меня. — Его объятия становятся крепче.
Все назойливые образы исчезают, разум очищается, и я вновь понимаю, что могу легко дышать, могу чувствовать Брайена, все его эмоции, которые он прячет за непоколебимой стойкостью и силой, могу слышать то, что раньше он никогда бы и не подумал произнести. Только со мной он максимально открыт, только со мной им овладевают чувства, которые не описать. Я знала это, но постоянно ставила под сомнения, причиняя ему боль.
Я не собираюсь больше ни на секунду сомневаться в том, что он чувствует то же самое, что и я.
— Я никогда не уйду от тебя не по своей, не по чьей-либо еще воле. — Наконец, мои руки касаются его спины, и то, как расслабляются его мышцы, вторит, насколько глупо было дать ему крохотную мысль, что я могу уйти.
Я пыталась убежать не от него, а от собственных фантазий, страхов и сомнений.
— Я бы все равно тебя не отпустил. Не смог бы.
— Тогда пообещай. — Я приподнимаю голову и тяну руку к его лицу, подушечками пальцев провожу по линии подбородка, по шраму, касаюсь его скул. — Что и сам не сбежишь.
Его пальцы на моей талии сжимаются, собирают мою одежду в кулак.
— Я имею в виду, что ты не должен сторониться меня после всего. Даже если вам с Ребеккой придется сделать это, — я судорожно вздыхаю, а челюсть Брайена в этот же миг напрягается. — Знаю, что это не ваше желание.
— Нет, я не буду, — начинает говорить он, но я кладу пальцы на его губы.
— Я все понимаю. И ты сам еще несколько минут назад говорил, что иного пути нет. Если вам дадут что-то, то просто прими это. Сейчас ты должен делать все, чтобы стать правителем и спасти нашего ребенка, ты же помнишь об этом? — Он кивает. — И если ты пойдешь против Правителя, какие еще они смогут придумать методы манипулирования? Мы должна быть хладнокровны и разумны, если хотим после всего этого кошмара проснуться и почувствовать себя счастливыми.
Брайен убирает мою руку в сторону и строго, почти со злостью произносит:
— Не притворяйся, что ты способна это выдержать. Потому что мне, черт возьми, настолько хреново от мысли, что тебе больно, что я готов послать всех в задницу и сбежать с тобой.
— Я не притворяюсь. Да мне неприятно от этого всего, но я доверяю Ребекке, и еще больше я доверяю тебе. От проблем не сбежать. Мы с тобой все решим. И тем более ты же не хочешь, чтобы дорогие тебе люди расплачивались за нашу слабость.
Он наклоняется ко мне, но моя ладонь снова накрывает его губы.
— Пообещай, что после всего этого ты вернешься ко мне. Ты приедешь в квартиру, примешь душ и ляжешь в свою…нашу постель, где я буду ждать тебя. Обнимешь меня и только тогда поцелуешь.
Меня опять начинает трясти, и я из последних сил хватаюсь за внутренний стержень. Он призывает меня выдержать все это и оставить позади. Намерена именно так и поступить, не обращая внимание на боль, пускающую ветви в каждый уголок моего тела, в каждую частичку души.
Дрожащая рука отстраняется от Брайена, но он аккуратно берет мое запястье и покрывает поцелуями каждый палец, успокаивая меня, окутывая нежностью. А затем уверенно произносит:
— Обещаю. Я люблю тебя.
— Я люблю тебя, — отвечаю ему с самой искренней улыбкой, которая могла пробиться сквозь все баррикады внутри, сквозь путающиеся мысли.
— Спасибо, — на пол тона тише говорит Брайена, — за все это. За веру в меня.
Опускаю взгляд и пытаюсь придумать, что ответить. Но ощущение того, что я хоть как-то смогла помочь Брайену, не позволяло сконцентрироваться.
— Хей, голубки! — раздался женский голос в стороне.
Я подняла голову и увидела, как к нам направляются два силуэта.
— Это Ребекка и Блэйк, — прошептал мне Брайен. Мы отстранились друг от друга, но «темный» тут же взял меня за руку и сплел наши пальцы.
— Наболтались? Аврорик готова идти домой?
Аврорик? Она сейчас серьезно? Это такое уменьшительно-ласкательное имя, которое пришло ей на ум, или очередной ехидный подкол?
— Не хмурь бровки, морщины появятся.
— Да что с тобой? — восклицаю я. А потом понимаю, что она ведет себя так из-за непреодолимого волнения. Ее самозащита — грубость, но сейчас, она кажется не знает и сама, что говорить, чтобы не выдать свои страхи. — Я не иду домой, — решаю перевести тему.
— Уверена?
— Да, я буду ждать Брайена в его квартире.
Груда агрессии и злости за спиной Ребекки усмехается. Я перевожу взгляд на Блэйка, который, на удивление, до сих пор никому не нахамил. Его голова повернута в сторону Брайена, и я уверена, что сейчас они просверливают друг в друге дыру. Глупые, бессмысленные переглядывания.
— Но одна я сойду с ума, поэтому было бы неплохо, если бы кое-кто ворчливый составил мне компанию. Хотя я бы предпочла общество Джессики и Кайла.
Блэйк снова усмехается, не произносит ни слова, смотрит на Брайена и сжимает кулаки. Прекрасно его понимаю: я тоже всей душой хотела бы сейчас вмазать Ребекке, как он хочет Брайену. Но ни он, ни она не виноваты во всем этом цирке.
И я действительно хотела пройти через ожидание с Блэйком, потому что только он мог по-настоящему понять мои чувства. Я даже готова была выдержать все его нападки и попытки вывести меня на истерику, лишь бы только иметь возможность нахамить в ответ. А я уверена, в один прекрасный момент меня захлестнут эмоции, которым нужен будет выход.
— Кайл у Джессики с прошлой ночи. Она заболела, и он, вроде как, заботится о ней, — сказала Ребекка.
— Тогда других вариантов нет. Блэйк, проведешь со мной время?
— Я. Не. Твоя. Личная. Нянька, — заявил он.
— Со мной не надо сидеть.
— Ладно, — резко выпаливает он. — Лучше я буду издеваться над тобой, чем изводить себя.