Любовь серого оттенка

— Другого выхода нет. Хуже уже не будет, — отстраняюсь и, поцеловав его в уголок губ, быстро сажусь на стул. Пальцы сразу обхватывают сиденье, спина выпрямляется, и шея в напряжении вытягивается.

— Я не буду заставлять тебя пить это, и в лицо плескать не буду. Видела, что у этой ерунды эффект, как у кислоты, которая буквально вымывает пигментацию. Кожу она не превратит в поджаренное мясо, но больно будет, — я услышала, как открылся бутылёк, и дернулась. — Не бойся, — попыталась успокоить меня Ребекка. Брайен положил руку на спину, давая понять мне, что он рядом. Тело пытается послушно расслабиться из-за его прикосновения, но вот разум кричит об опасности. И кажется, будто «тёмная» Аврора забилась в конвульсиях, не желая испытывать на себе этот препарат.

— Зачем таким образом пытали «тёмных»? — тянула я время, отсаживаясь ближе к спинке стула. — И восстанавливались ли они после такой терапии?

— Наши воспитатели хотели показать, как ужасно быть «светлым». Они всегда возвышали вас, превращая нас в полное ничтожество. Я ненавидела вас и хотела быть хоть в чём-то лучше, не зная толком, что вы из себя представляете. Вы были для нас идеалом, который принижал всех «тёмных». И мы выигрывали у вас только в силе и красоте, что по вашим меркам являлось необязательным. И я ещё больше ненавидела вас за то, что моё превосходство вы превращали в нелепое и ненужное качество. И хорошо, что я была тем, кто предпочёл желать вам смерти, но продолжать оставаться в тени. Были и те, кто хотел стать вами. Тогда им давали этот препарат, который якобы делал из них «светлых». Испытав на себе все муки, «тёмные» принимали решения, что лучше быть дном общества, чем таким слабым существом, как вы. В общем, в любом случае зарождалась ненависть, с которой мы все живём.

Весь её рассказ я слушала, раскрыв от ужаса рот и не сдерживая слёзы. Дрожь бежала по всему телу, собиралась в груди и сжимала лёгкие. Как можно так издеваться над людьми?

— Вы, будучи детьми, должны проходить через этот ад, чтобы жить в вечной иллюзии, — как под гипнозом сказала я, стирая с лица слёзы.

— Вы тоже живёте в иллюзиях. Судьба у нас такая.

— Брайен, ты испытывал это на себе? — поспешила узнать я. Его рука застыла, будто он окунулся в воспоминания, и ладонь стала источать холод.

— Он прошёл и через худшие пытки, так что это для него детский сад.

— Ребекка! — рассердился Брайен на свою подругу.

— Что? Пусть знает, через что проходил её любимый.

Чувство вины перед каждым «тёмным» усилилось в несколько раз. Как «светлые» могут жить спокойно, пока такие же люди растут в аду, чтобы потом стать монстрами, которыми нас запугивают?

Поток мыслей остановило неожиданное жжение. Я вскрикнула, когда жидкость потекла по моей голове вниз по прядям. Всё вокруг замерло, и я будто слышала чей-то истерический рёв, хотя сама просто раскрыла рот, чтобы дышать как можно глубже. Голову словно резало на части, и казалось, что вместо препарата по волосам текла тёплая кровь.

Изнемогая от боли и оглушающих звуков, я упала со стула на пол и впилась руками в горящую кожу. Мой крик стал смешиваться с чьим-то плачем. Просьбы прекратить кружились в сознании, но я не понимала, кто просит помощи.

— Ты сказала, что ей не будет так больно! — Брайен пытался дотронуться до меня, но я просила оставить меня в покое. Их голоса только больше раздражали и вынуждали кого-то внутри меня громче кричать.

— Я не знала, что у неё всё так запущенно!

«За что ты так со мной?!»

Слова стали отчётливыми, но ещё более неприятными. Я слышала её, чувствовала её боль. И пыталась успокоить, мысленно вторя слово «прости».

— Ей не становится лучше!

— Зато действует! Посмотри!

Обрывки фраз всё глуше отдаются в голове. Я чувствую, что сил почти не осталось.

«Я все равно вернусь, ведь ты не сможешь без меня!»

Внутри что-то щелкает, и боль прекращается. Истощенная я прижимаюсь щекой к холодному полу и теряю сознание, увидев яркую вспышку света.

* * *

— Аврора, ты меня слышишь? — его голос пытается вернуть меня в этот мир, но я полностью выжата и не хочу открывать глаза.

К коже возвращается чувствительность, и я улавливаю легкое дуновение ветерка. Спокойное и безмятежное, как и мое состояние в данные секунды.

— Аврора! Очнись же ты! — сколько беспокойства и паники.

Я лениво открываю глаза и вновь ничего не вижу. Сижу на его коленях, как безжизненная кукла.

— Неужели! — прижимает к себе и вновь оберегает.

— Где мы? — кое-как произношу я. Язык заплетается, но всё же находит силы шевелиться.

— У твоего дома. Я принёс тебя. Ребекка ждёт на границы, и нам надо срочно уходить. Скоро рассвет, — он вынуждает меня подняться на ноги, но сделать это самой у меня не выходит.

Такое странное состояние: желания жить нет, сил нет, эмоций нет, как и чувств. Я будто просто существую.

— Что с волосами?

— Все хорошо, они светлые. Но Ребекка говорит, что это проходящий эффект, поэтому будь внимательной, — тараторит Брайен.

— А что с жучком? — спрашиваю так, будто это ерунда. Где-то в глубине души я понимаю, что это всё серьёзно, но из-за изгнания из моего тела «тёмной» Авроры, я кажусь незаинтересованной.

— Потом разберёмся. Сейчас некогда говорить, — снова я в воздухе, наверняка напротив окна.

— Всё будет хорошо?

— Да.

— Скажи, что мы ещё увидимся.

— Обязательно.

В суете я оказываюсь в своей комнате. Я ничего не понимаю, не испытываю чувств и эмоций.

Он сказал, что мы увидимся, но я не почувствовала ничего после этих слов. Говорил он это быстро, чтобы только успокоить меня. Я понимаю, что должна беспокоиться вместе с ним, переживать, немного паниковать, но мне так хорошо просто лежать на ковре.

— Привет, дочь.

Над моей головой загорелся свет, и я без желания перевернулась на спину.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — в лицо летит чёрная ткань, и я тут же оживаю.

— Мама?! Ты что тут делаешь?!

Глава 47

Я ошарашенными глазами смотрю на маму, принимая сидячее положение. Руки сжимают плотную черную ткань, мусолят материал.

Шок от представшей передо мной картины вернул способность контактировать с внешним миром, вновь наполняя меня жизнью. Я ощутила странное жжение в груди, словно что-то попыталось напомнить о своем существовании.

Боже, «темная» Аврора лишь на время оставила меня. И сейчас, пользуясь моим уязвимым состоянием, она пытается вновь захватить власть над истощенным разумом. Я чувствую её. Она кажется очень разозлённой, из-за того, что я попробовала избавиться от неё. Но так надо было. Всё равно её присутствие оставило след в моей душе, и полностью «светлой» я не стала. Да и без неё я похожа на амёбное существо, какой, кажется, была раньше.

Слабой, не умеющей говорить «нет» и погруженной в свои мечты. Без реального взгляда на мир.

Я сошла с ума.

Агрессивно сдергиваю с себя капюшон, который прятал мои белые пряди от глаз «темных». Огромная толстовка, похожая на ту, что я держу в руках, служила защитой от лишнего внимания.

Запах его одежды наполнял меня силой. Это так странно, но с каждым вдохом я все больше упивалась тем, что всегда радовало мое сердце.

Это не просто физическая пытка. После таких адских мук, которые в моем случае были еще далеко не сильными, хочется умереть. Они не показывают жизнь «светлых», а просто выдавливают остатки души из неокрепшего организма. Никому не понравится чувствовать себя полумертвым.

Надеюсь, Брайен понял, что это из-за контуженого состояния я так холодно с ним рассталась.

Сердце кольнуло, как только я вспомнила о нем. Еще один косяк в мою копилку. Я постоянно оступаюсь, и даже сейчас я не смогла выдержать испытания.

— Ты оглохла? — строгий голос вытягивает меня по струнке. Я вскакиваю и сбрасываю задумчивую пелену с глаз, сглатывая осадок суетливого и холодного прощания.